Навь (СИ) - Борисов Олег Николаевич - Страница 30

— Упокой господи души их, — перекрестился Кот. Дед покосился на него, но смолчал.

Так мы и доехали до явочной квартиры, после чего нас подкинули до вертолетной площадки, и уже утром вертолетик деда доставил нас обратно к нему на отселок.

— Ну а теперь тебе надо выбрать свой путь. Кем ты хотел бы быть — жрецом-воином или витязем? — дед вперил в меня пронзительный взгляд своих серо-голубых глаз.

— Я вроде бы наследник рода. Я так понимаю, что жрец-воин семьи не имеет?

— Ну не всегда, но в общем так. Волкодлаки или характерники — не просто воины, они воины непобедимые и работают на другом энергетическом уровне. Мы и ведуны, и предсказатели, и целители, и инструкторы. Мы умеем и создавать астральных двойников, и наводить морок, и возвращать к жизни, да много еще чего. Но цена этого одна — полная самоотверженность. Мы принадлежим не себе, а богам и нашим братьям, вот отсюда и все эти истории про семью — ну подумай сам, захочешь ли ты, возвысившись до уровня жреца — служителя богов, заводить семью?

— Я уже давно понял, что вы жрец-воин, причем не из простых. А правда ли, что волкодлаки могут менять облик?

— Правда, — вместо деда передо мной сидел волк. — Да морок это. На самом деле перекинуться в оборотня и обратно невозможно, существуют законы природы. Изменить фенотип не изменяя генотипа невозможно. Но используя биоэнергетику, можно и лечить своих, и убивать врагов. От этого и пошли легенды про нас.

— Боюсь, я не подхожу для этой роли. Да и энергетика слабовата.

— Да, средняя, — признался дед. — Можно конечно раскачать…

— Ну вот, сами говорите, что я недостаточно силен для жреца. Зачем тогда предлагаете?

— Чтобы ты сам выбрал свой путь. Я лишь учитель, я лишь могу его показать. А дальше — только ты сам. Это не ваши новомодные компьютерные игры, где ты растешь дискретно, уровень за уровнем. В мире Яви все происходит плавно и без рывков, ты либо постоянно совершенствуешься, либо скатываешься в ничто. Реперных точек не существует, как и уровней. И очков тебе никто не начислит. И потом, ты необычен, мягко говоря. Было только несколько случаев подобного воплощения.

— И чем они закончились?

Дед помедлил. Видимо, с этим были связаны не особо приятные воспоминания.

— Один попал в скорбный дом. Второй стал настоящей навью во плоти — душегубом, каких мало, много людей погубил. Третий — сильным ворогом, то есть злым колдуном. Но то было очень много лет назад. А четвертый — ты. И я вижу на твоем пути много разного, предстоящего тебе. Но зла от тебя в будущем не вижу.

— А если бы видели?

— Было бы что со вторым и третьим, — пожал плечами дед.

— А что с ними было? — задал я глупый вопрос, о котором пожалел.

— Тебе отец не говорил обо мне?

— Ну в общих чертах, что генерал и бывший разведчик…

— Не совсем разведчик. То есть конечно и это, но моя основная специализация — ликвидатор. И не только обычных людей. Ведьмы, вороги, нави, оборотни — в общем все, кто обладает сверхъестественными способностями и использует их не в ту сторону. Убил я их, второго и третьего, — спокойно сказал дед. — Первый преставился в дурке сам. Так что на Земле ты сейчас такой один, по крайней мере про других мне неизвестно. А одержимые — это не по нашей части, ими больше Ватикан занимается. И как правило, это люди, которые занимались эзотерическими практиками без нужной защиты в силу шарлатанских учебников. Выйти в астрал — все равно, что пройтись по темным переулкам ночью, подсвечивая себе модным телефоном. Если у тебя есть зашита — выживешь, если нет — твое тело захватит примитивная астральная сущность, работающая на уровне рефлексов, и тогда кто из вас окажется сильнее, но как правило это оказывается тварь. Ну и по дуркам таких сидит предостаточно.

— Ясно. Но меня это не прельщает. Я не готов отказаться от обычной жизни ради служения богам. И боюсь, такой самоотверженности во мне нет.

— Ну нет так нет. Это действительно не для всех. Но спросить тебя я был обязан. Значит, быть тебе витязем.

— Согласен. Будет какой-то экзамен или нет?

— Экзамены — для дураков. Твой экзаменатор — Явь, а оценка — жизнь. Я скорректирую твое обучение, хотя в принципе ты уже и так для начала неплохо подготовлен.

— Для начала?

— А что ты хотел? — усмехнулся дед. — Я же говорил, что в жизни нет уровней. Пошли, займешься основами жречества. Хоть и не твой путь, но вдруг придется оказаться лицом к лицу с какой-нибудь нечистью, а ты не будешь знать, что делать?

— Понятно, буду волхв-лайт.

А еще через неделю меня забрал папа, прилетевший как тот волшебник, только не в голубом вертолете, а в черном. И выглядел он раздосадованным, втихомолку бросая на меня слегка косые взгляды. Что случилось? А кто его знает, что. То ли граф не одобрял моего участия в операции по ликвидации гнезда революционеров, то ли я не оправдал еще каких-то его ожиданий. А может и что-то, не зависящее от меня. Ладно, до дома доберемся — пояснит.

Мы сидели в кабинете папА, от вида которого я давно отвык.

— Мне Козьма все рассказал, — папа вперил в меня взгляд своих волчьих глаз. И что же он тебе рассказал, интересно? Или это уже профессиональная привычка следователя, говорящего на допросе «Мне все известно, так что рассказывай.», хотя на самом деле ему ни известно ни хрена? Ну полно, папА, по одним и тем же методичкам учились, мне-то можно не парить репу.

— А что именно? — я откинулся на прохладную от сплита кожу роскошного кресла, сделанного с глубокой посадкой с двойным умыслом — чтобы сидящий за столом мог наблюдать за тобой сверху, и чтобы ты не успел быстро с него встать, давая запас времени собеседнику.

— Твое участие в операции по нейтрализации марксистского кружка.

— Что-то не так?

— Не так. Запомни, это не твоя работа. Это охранка с их ликвидаторами и прочими эскадронами смерти — отдельная служба, точнее, здесь даже банда. Если будешь в нашей службе — поймешь. Дед дедом, я понимаю, учитель, хранитель и так далее, но при возможности думай своей головой.

— Ладно, усек.

— Дед тебе не все показал, что нашли у этих клоунов, упокой их господи. На, смотри, — папа передал мне через стол кусок плотной бумаги.

Пришлось встать с кресла, чтобы взять его в руки. Фотография, обычная цветная фотография, на которой был изображен я собственной персоной, только вот одежду эту я на себе не помню, и не помню, чтобы я посещал ботанический сад — вряд ли тропическая зелень была заграничной, насколько я знал, дети высших чинов империи не могли выезжать за кордон.

— Не пойму, — я повертел фотографию. — Что-то не помню я этого.

— Да и не можешь помнить, — сказал папа. — Это сделано за месяц до покушения на Сашу. Императорский Ботанический сад, Санкт-Петербург. Я помню, тогда мы выезжали туда втроем, отдохнуть.

Да уж, бывал я там, только в детстве. Многое меня поразило. А еще поразило то, что в городе-музее местные не ходили в эти самые музеи, многие и не разу не были. Я бы на их месте все бы облазил, чем и занимался в краткие поездки.

— Значит, целью были мы?

— Не доказано. Это фотография «одна из», по ней ничего нельзя определить. Но то, что мы в списке целей — это давно известно. Любой из Князевки и вне ее, принадлежащих к нашему кругу может повесить себе на спину мишень.

— Это вполне естественно. Меня только удивляет, что их здесь так много. Террорист на террористе и бомбистом погоняет.

— Это тебе так кажется, потому что ты в нашем круге.

— А почему вы сами не взяли этот кружок? Почему дед с его группой работали сами?

— Было принято решение о показательной порке, — пожал плечами папа. — Кто понял, тот понял, кто не понял — уяснит позже, не дойдет через голову — дойдет через жопу. И потом, там поднялась бы вонь до небес, местечковая дворянская шелупонь и купчишки раззявили бы пачку. Этого допускать было нельзя. И кстати, на, подпиши. Для проформы.