Мятежная любовь (СИ) - Телицына Евгения - Страница 8

Но все же. Итак.

Ника благополучно вернулась домой. Ева и Иерон так рады, что даже не попытались прибить Асмодея. По крайней мере, пока.

Заговор вроде бы как бы раскрыт. Вроде бы. Как бы. Слишком много «бы».

Да и Архангелы упустили двух мятежников. Не скажу, что сильно удивлен. Все же командовал парадом мой лучший ученик. Хотя обычно девочки не совершают ошибок.

Проклятье! Признаться, я ума не приложу, как Эвону удалось уйти! И это злит.

Еще какое-то время Люцифер, Вельзевул и Архангелы прочесывали мир людей, прекрасно понимая, что это бесполезно. Один черт в потоке времени и пространства — это даже не иголка в стоге сена.

А Эвон еще и нашел способ, как свести мою печать… Невероятно, но факт. Хотя тысячелетиями считалось, что это невозможно!

И когда я его поймаю. А я его поймаю. Я обязательно выясню, как он это сделал.

И вот он мой козырь в разговоре с Асмодеем…

Зона между — странная штука. В обычное время это — то ли поле, укутанное туманом, то ли скопление облаков, то ли что-то, что не имеет названия в нашем языке. В одном все описания схожи: здесь светло, бело и облачно.

Я терпеть не могу это место. Из-за отсутствия конкретики. Из-за размытости и нечеткости. Из-за всего. И стараюсь бывать здесь только в крайнем случае. Благо статус позволяет мне обходить ее при возвращении в Ад.

Сегодня зона между преобразилась. Появился подиум с заключенными в клетку слегка помятыми мятежниками. И, вокруг него, столы и стулья для двух распорядителей, Верховных и Архангелов.

Всем остальным придется стоять за деревянным чисто символическим ограждением.

Я занял положенное мне место среди братьев и стал ждать. Зная Асмодея, он придет одним из последних.

Верховные сидели мрачные и сосредоточенные. Проводить суд не любил никто.

Напротив разместились наши райские коллеги. Женщины тихо переговаривались, изредка бросая быстрые взгляды на подсудимых. Уверен, что в глубине души они переживали за мятежников. Слишком добрые женские сердца видели в них детей, а не преступников. Но я так же уверен, что это не помешает им принять объективное решение.

Вскоре распорядители — Асмодей и Иетиль — заняли положенные им места.

Мой брат тяжело поднялся со своего кресла, напоминающего трон человеческих королей. И на правах пострадавшей стороны первым заговорил:

— Начнем.

Одно короткое слово, и все присутствующие замерли. Он продолжил:

— Серый суд собрался сегодня, чтобы решить судьбу преступников, чьи деяния затронули спокойствие Рая, Ада и мира людей. Я, распорядитель Серого суда, приветствую нашу белую половину, — поклон в сторону Архангелов. — Я приветствую нашу темную половину, — еще один в нашу сторону. — Я приветствую свидетелей, наблюдателей и серого вершителя[1], к которому мы обратимся, если не придем к согласию, — последний поклон всем и никому.

Асмодей сел на место. Иетиль встала.

— Серый суд собрался сегодня, чтобы решить судьбу преступников, чьи деяния затронули спокойствие Рая, Ада и мира людей. Я, распорядитель Серого суда, приветствую всех собравшихся, — Архангелам всегда достаточно всего одного поклона. — Мы здесь, чтобы решить судьбу группы мятежных чертей и их пособников, разыскиваемых сейчас по всему Аду. Обвиняемые Ник Ориус, Ливи Тираус…

Признаться честно, я ее практически не слушал. Процедура суда не менялась тысячелетиями. Сейчас Иетиль долго и нудно будет перечислять заговорщиков и их прегрешения. Потом слушать свидетелей. И только потом предлагать решение.

Так что я спокойно думал о своем, пока процедура шла своим чередом.

— …Белая сторона считает, что мятежников и их пособников, найденных в последствие, надлежит отправить в ссылку, обратив в людей, — закончила Архангел через какое-то время и села.

Услышав ее вердикт, я напрягся. Не смерть, но все же…

— Темная сторона считает, что мятежников надлежит казнить, а их пособников, найденных в последствие, — сослать, обратив в людей.

Кажется, я вздрогнул, бросив на Асмодея пораженный взгляд. Но тут же взял себя в руки, сообразив, что предложение брата логично. И казнить он хочет только тех, кто держал его женщину в плену. Ингу и таких как она ждет обращение… Демоны, меня не устраивает даже такой вариант!

В человеческой жизни нет ничего плохого. Есть черти, сами выбирающие обращение и уходящие в мир людей. Но! Инга быстро состарится и умрет.

Для мятежников это та же казнь, но с отсрочкой на неопределенный, но точно короткий, срок. А для меня потеря женщины, неожиданно ставшей слишком близкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Судьба осужденных решиться голосованием. Белый шар — ссылка мятежников и пособников. Черный шар — казнь мятежников, ссылка пособников. На все воля ваша, судьи.

Мы и Архангелы синхронно надавили на маленькие выпуклости на своих столах, мысленно приказывая шарам окраситься в нужный цвет и упасть в корзину, стоявшую перед Асмодеем и Иетиль.

Тиль подсчитала результаты:

— Семь белых шаров, против пяти черных.

— Решение Серого суда принято, — подытожил брат. — Все мятежники и их пособники, найденные в последствие, будут отправлены в ссылку. Для заключенных привести приговор в исполнение немедленно.

Все мы поднялись со своих мест. Зона между наполнилась монотонным гулом речитатива обращения. Несколько жестов, тридцать секунд и клетка опустела.

— Серый суд закончил свою работу. Да будет его решение исполнено сторонами, — проговорил Асмодей ритуальную фразу.

— Да будет его решение исполнено сторонами, — хором повторили представители Рая и Ада.

— Серый суд закончил свою работу. Пусть мир воцариться между нами, — это уже Иетиль.

— Пусть мир воцариться между нами.

— Серый суд закончил свою работу. Долгих веков вам без Серого суда, — хором сказали Асмодей и Архангелом.

— Долгих веков вам без Серого суда.

Вот и все.

Теперь остается только ждать, когда Асмодей явится ко мне с неприятным разговором.

Еще два дня я прожил в томительном ожидании. Причем я даже не могу объяснить, чего же ждал. Всю толпу Верховных на моем пороге? Асмодея с очередной безумной идеей? Озарения как поступить с Ингой?

Ждал. И, признаться честно, накрутил себя так, что готов был уже сам идти к брату.

Демоны, и куда только делась моя хваленая хладнокровность? Наверное, туда же, куда она исчезает у людей, поддавшихся силе гнева.

— Вот, Верховный, почувствуй себя так, как чувствуют твои жертвы.

А я ведь только недавно говорил с Асом и завидовал ему. Посмеивался над его сумасшествием. А теперь что? Как там у людей? Получи фашист гранату от советского солдата.

Да тот интересный грешник прожил в моем подвале несколько лет. Тот редкий случай, когда пытки уступили увлекательной беседе. Он меня даже кое-чему научил. Глупым фразам, например…

— Простите, Верховный, — в дверях кабинета возник слуга, — вы просили предупредить, когда покажется Асмодей…

Он не договорил, а я уже перенесся на крыльцо своего дома.

— Нет, ты ее не получишь!

— Чего? — опешил брат.

Ас остановился на ступенях и уставился на меня, как на ненормального.

Я же спустился к нему и прорычал:

— Что слышал. Я знаю: ты хочешь наказать их всех, но ее ты не получишь, я не позволю!

— Сатана, ты перегрелся в котле у дъяликов? Кого «ее»? Ты вообще о чем?!

И тут я понял, что Асмодей явился ко мне совсем по другому делу. Демоны, ну я и кретин.

— Не бери в голову, это я…

— Это ты о ком-то конкретном. И сейчас мы пойдем в твой кабинет, и ты все мне объяснишь, Сатана! Потому что если ты покрываешь кого-то, кто причинил Нике вред, я тебя…

— Все немного не так…

— Пошли. — Отрезал Асмодей.

Мы поднялись в мой кабинет. Я не торопился начинать разговор. И оттягивая неизбежное, принес нам выпить, наполнил бокалы, велел слугам подать закуски. И только когда стол был накрыт, заговорил: