Мы - драконы + Бонус (СИ) - Тоцка Тала - Страница 43

— У вас есть кровный, сенарина Верон? — обратился к ней удивленный Третий Центурион. — Если вы так сильны, зачем вам понадобилось обращаться к черной магии?

Ивейна промолчала. Второй и Третий центурионы уставились на главного:

— Его тоже заберем, Первый?

— Не стоит, — тот едва повернул голову, — он сам умрет, лишь только перестанет биться ее сердце.

— Следуйте за нами, сенарина Ивейна, — Третий указал на дверь, но тут снова вмешался Сагидар.

— Я как ленный король Героны настаиваю, чтобы моя подданная оставалась в Леарне, высокочтимые центурионы. Уверяю вас, королевские темницы ничуть не менее надежны ваших. Пусть сенарина Верон проведет там ночь, вы тоже отдохнете, а завтра с утра вы сможете… — он запнулся, — привести приговор в исполнение.

Центурионы сначала посмотрели друг на друга, затем на Первого и получили утвердительный кивок. Король вызвал гренадеров.

— Стойте! — крикнул Эйнар, обводя окружающих полным отчаяния взглядом. — Я не дам вам ее увести, я женюсь на Ивейне прямо сейчас. И вы не сможете причинить зло будущей королеве Героны! Она ничего не добилась в Спящем лесу, потому что я уже давно… — он умолк, бессильно свесив руки.

Первый Центурион смерил его холодным взглядом и ответил, глядя в пустоту:

— Вы можете хоть трижды жениться на сенарине Верон, но вам придется сразу же овдоветь, ваше высокородие, закон один для всех.

— Если завтра вы, его светлость король или его величество амир захотите побаловаться черной магией, мы вас тоже казним, — без тени сомнения молвил Второй Центурион.

— Не надо, Эйнар, — Ивейна подошла близко-близко к принцу, их лица почти соприкасались, и она прошептала еле слышно — спрячь это, если хочешь мне помочь, — повернулась спиной, и в его ладони скользнул кинжал. Эйнар придвинулся ближе, загораживаясь ею, как ширмой, и ловко спрятал кинжал за широким поясом под жилетом.

— Позвольте проверить вас на наличие магических артефактов, сенарина Верон, — спросил позволения Третий Центурион. Иви кивнула и с готовностью подняла руки. Кинжал уже у Эйнара, теперь они ничего не найдут.

Конец первой части 23-й главы

***

Ивейну проводили в городскую темницу, где Второй Центурион лично проверил качество магических замков на решетке ее камеры. Она без сил опустилась на матрац, выданный по настоянию ее светлости после того, как центурионы решительно отказали в содержании Ивейны под домашним арестом в своих покоях. Особенно настаивал на темнице тот самый Второй Центурион.

Иви вздохнула и прислонилась спиной к решетке. Так теплее, стены в темнице совсем холодные. Она так и не посмела посмотреть в глаза королю с королевой, возможно, потому что в этих глазах не было ни намека на осуждение, а только сочувствие и жалость? Наверное. Рассел, точнее Итем, смотрел, как ее уводят, с немым отчаянием, и здесь Ив ничем не могла ему помочь. Кто бы ей помог.

Ив снова вздохнула, и тут бряцнул замок, а затем послышались голоса, один уверенный, а второй заискивающий, последний явно принадлежал охраннику. Первый голос Ивейна тоже узнала и закрыла глаза. Она знала, что он придет, и от этого становилось еще тяжелее. Она ненавидела ложь, а лгать тому, кого любишь, было просто невыносимо.

— Ив, — Эйнар опустился на холодный каменный пол перед решеткой, — что же ты наделала, Иви?

— Зачем ты пришел, Эйнар? — глухо проговорила Ивейна, пряча лицо в коленях. Смотреть в глаза Эйнару тоже было невыносимо.

— Ты же обманула их, правда? — он протянул руку между прутьями решетки и сжал ей плечо. — Тебе совсем ни к чему было меня околдовывать.

— Почему ты так думаешь? — она старалась, чтобы ее голос звучал сухо и отстраненно, но судя по всему, получалось не очень, потому что Эйнар сжал плечо еще сильнее.

— Потому что это черная магия, а ты никогда не могла никому причинить зло, я ведь помню, как ты собирала всех жуков в округе, потому что им холодно и негде жить.

Ивейна невесело улыбнулась воспоминаниям.

— Ты ошибаешься, Эйнар, — она мягко попыталась высвободиться, — мы с Расселом действительно ходили к колдунье, и я правда дала согласие на использование черной магии. Так что казнят меня завтра вполне заслуженно.

— Но ты же не собиралась меня околдовывать, я в это никогда не поверю! — Эйнар протянул сквозь решетки вторую руку и сжал ей второе плечо. — А даже если и так, мне все равно. Я теперь не знаю, что я буду делать без тебя, Ив!

— Так как жил до этого, — Ивейна хотела пожать плечами, но ее крепко держали руки Эйнара, — бывало ведь, что мы долго не виделись с тобой, считай, что я уехала домой, к матушке. Ты даже можешь мне посылать подарки к дню рождения, будто я есть. Я попрошу матушку, чтобы она отвечала тебе от моего имени.

Воспоминания о матушке Тоне обожгли, как горящие угли. Ей наверняка сообщили, и к утру она прибудет в Леарну. А Эйнар тем временем взвился и заговорил, сдавливая ей плечи так, что даже стало больно.

— Что ты такое говоришь, Ив? Как ты можешь сравнивать? Я мог не приезжать, но я всегда знал, что ты есть, ты всегда была в моей жизни. Я думал, что могу без тебя, а теперь я не знаю, как мне жить дальше. Как я буду без тебя, Ив? — внезапно он обхватил ее руками, прижимая к решетке и к себе, а Ивейна почувствовала, как слезы снова потекли по щекам. Она опустила голову и прижалась губами к обнимавшим ее рукам, а затем продела сквозь прутья ладонь и принялась гладить спутанные темные пряди принца.

Так они и сидели, пока охранник не принес еще один матрац и не потребовал от его высокородия немедленно встать с холодного пола. Эйнар послушно пересел на матрац и развернул к себе Ивейну, они обнялись через решетку, Иви уткнулась лбом в его тугое плечо, а Эйнар прижался щекой к ее макушке.

— Я отправил послание Дастиану, а отец амиру Эррегору, он хочет потребовать от центурионов дождаться Болигардов. Наш амир не оставит это просто так, Ив.

— Амир не сможет отменить приговор, — Ивейна старалась не шевелиться, так уютно было ей в объятиях Эйнара, пусть даже их разделяла холодная железная решетка. — Мне можешь помочь только ты. Возьми завтра с собой тот кинжал.

— Я принес его, Иви, меня не посмели обыскать, — Эйнар достал кинжал из-за пояса и протянул Ивейне, пристально глядя на нее, она несмело приняла оружие. Невзрачный булыжник на потрепанной веревке так и висел у нее на шее, центурионы не обратили на него никакого внимания. Вот он, Эйнар, стоит перед ней на коленях, всего лишь одно точное движение…

— Не надо, Эйнар, не сейчас, — вздохнула Ив, возвращая кинжал, — мне негде спрятать его, меня еще наверяка обыщут. Принесешь его завтра… на казнь.

— Его дала тебе та ведьма, у которой ты была в Спящем лесу? — помолчав, спросил Эйнар.

— Не спрашивай, — чуть слышно ответила Ив, пряча лицо на его груди, — пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем. Просто возьми его с собой.

И они молчали, так и продолжая сидеть, обнявшись через решетку, пока Эйнар не уснул, держа Ивейну за руку, а она гладила его по голове, прикасаясь ко лбу и груди, стараясь наполнить своего любимого дракона первородным огнем как можно надольше.

Она прижалась лбом к решетке, стараясь не думать о том, что произойдет на рассвете. «Завтра на рассвете меня не станет». И братья так и останутся птицами, Алентайна в конец изведет отца, а матушка всю жизнь будет несчастлива. И все потому, что у нее не хватает решимости сделать один единственный шаг.

«Что мне делать? Кто подскажет, что же мне делать?» Сквозь слезы Ивейне показалось, что камера начала наполняться ярким свеченьем, шедшим от одной из стен. Она подняла голову и обмерла — в воздухе соткался сияющий силуэт, а на лице проступили уже знакомые черты.

— Амира Миррель?.. Мама?..

— Доченька моя, — амира протянула руки, и Ивейну словно окутало теплом, она даже зажмурилась. За решеткой завозился Эйнар, и Иви поспешно положила руку ему на лоб. Амира с улыбкой наблюдала за ними обоими.

— Он славный мальчик, твой Эйни, доченька, я рада, что у вас все хорошо.