Автократия Гоблинов 2 (СИ) - Усачев Михаил - Страница 30

– Ну что, – хохотнул я, почесав пальцем одну из этих штучек, вынуждая её в страхе сбежать обратно в свой панцырь. – Добро пожаловать в семью.

…

С самого утра в поселении гоблинов было неспокойно, а теперь и вовсе атмосфера достигла своего пика. Из-за огромного наплыва желающих поучаствовать, ну или просто хотя бы посмотреть, я побоялся, что мой домик Вождя просто развалится, так что все события проходили на «банкетной» площади.

Основные действующие лица уже заняли свои места, а те, кого сюда не очень-то и звали, разбрелись по периферии или соседним крышам. Смышлёный выкатил свою тележку в самый центр, достал оттуда одну пещерную улитку и отдал её мне. Бережно её приняв, я посадил её перед собой «лицом к лицу», пусть эта штука и боялась выглядывать из своего панциря. Очевидно, что маленькая красавица просто очень стеснялась такого свалившегося на неё внимания.

Достав вторую улитку, которая тоже очень умело отыгрывала простой раковинообразный камень, он посадил её на землю, в точности по моему примеру, повернув её «лицом» к себе.

– Так, – кивнул я. Небольшие опыты мы уже провели и даже «объяснили» этим штукам, что моя улитка, – это «моя» улитка. Улитка Смышлёного, в свою очередь, – это улитка «Смышлёного». Надеюсь, что они это «запомнили».

Оглядев толпу зевак и сидящих рядом моих приближённых гоблинов, я легонько толкнул свою улитку пальцем и сказал.

– Позвони Смышлёному.

Сидящая в панцире и не проявляющая никаких признаков жизни улитка тут же стала покачиваться из стороны в сторону, отчего со стороны стало казаться, что этот камешек чего-то очень сильно боится и дрожит от страха.

Улитка Смышлёного, которая сидела в паре метров от меня, медленно высунула из панциря свои глаза – «усики», посмотрела ими на лучащегося любопытством гоблина и открыла рот.

– Били-били-били-били. – Раздался из неё томный, почти механический голос, а её панцирь так же трястись начал, как и панцирь моей красавицы.

– Ге-хе-хе-хе! – тут же захохотал Смышлёный, а затем ткнул пальцем свою пиликающую улитку, так же как недавно я ткнул свою.

Получившая тычок Улитка перестала сигналить и трястись, но уже моя трясущаяся красотка пришла в движение. Её глаза «усики» вылезли из панциря и медленно повернулись ко мне.

– Ка-ча, – раздалось из неё механическое сообщение, и обе улитки просто замерли на месте, пялясь на своих хозяев во все глаза.

– Работает, Атаман! – Крикнул Смышлёный, уже заранее впавший в экстаз, а моя улитка, которая просто сидела на земле, тут же открыла рот и заорала на меня голосом тупого гоблина.

– Работает, Атаман!!

– А-ха-ха-ха-ха! – Засмеялся я. Пусть я и ожидал нечто похожего, это всё равно было слишком круто.

– А-ха-ха-ха-ха!! – Громко заржала улитка Смышлёного, полностью пародируя мой голос.

– Офигеть. – Блин, это же просто улитка, откуда у неё такой рот огромный? Когда она его раскрывает, такое чувство, что это не просто слизень в панцире, а целый бегемот. Кем она там питалась в этой шахте, неужели она ещё и хищник?

– Офигеть, – сказала моим голосом улитка Смышлёного.

– Атаман, а зачем нам нужны говорящие улитки? – Озадаченно спросил мой собеседник.

– Атаман, а зачем нам нужны говорящие улитки?

«Ха-ха-ха».

Мой друг хоть и Смышлёный, но вот так сходу не может сообразить всё преимущество.

– Уверен, наших разведчиц уже достало каждый раз бегать туда и обратно, чтобы доставить сообщение, верно? – Спросил я, посмотрев на Тихую, а у той тут же на лице вылез восторг.

Наличие хорошей связи – это первостепенная вещь при любых военных действиях. До этого мы использовали гонцов, но даже в пределах леса это уже становится малоэффективным, так как между отправкой и получением приказа проходит больше часа. Наладив связь, мы сразу становимся на три головы выше любого противника. Они просто не будут успевать реагировать на наши действия при масштабной войне.

– С этими малышками у нас тут изменится всё. – Сказал я и ткнул свою улитку пальцем, а та послушно спряталась в раковину и «заснула».

Ещё одна проблема оказалась решена. Всю разведку придётся перестроить, а военную подготовку для головорезов Гоповатого – расширить. Случись теперь что, мы узнаем об этом вовремя. Узнаем вовремя, – значит у меня будет просто миллион способов обернуть исход конфликта в свою пользу. Теперь, у нас есть для этого практически всё.

Очень долгий день медленно, но верно подошёл к концу, и гудящий как улей гоблинский город потихоньку успокоился. Поддерживаемое целый день оживление сошло на нет, а бесконечные крики и гомон сменились вездесущим храпом.

Единственным, кто всё ещё не мог уснуть, была маленькая девочка из расы зверолюдей. Сидя на земле, она смотрела на большую купель, являющуюся по совместительству чем-то вроде алтаря, и до сих пор не могла поверить, что сегодня стала свидетелем таких потрясающих сознание событий. Она видела, как похитившие её гоблины буквально приказывали «болотному ужасу». Рой комаров, который даже сильнейших представителей её племени мог бы заставить трястись от страха, слушался этих низших монстров и не смел на них напасть, послушно очистив шахты и вернувшись в улья. Она видела говорящих пещерных улиток, которые передают друг другу голос говоривших рядом с ними гоблинов. Она не была дурой и понимала, каких делов можно с такими улитками натворить, но она никогда не слышала, чтобы подобные монстры в этом мире существовали. Наконец, она даже стала свидетелем, как совершенно точно мёртвый гоблин просто вернулся к жизни. Для всех вокруг, казалось, это вообще не было чем-то удивительным, но для неё это было чем-то, что выходило за грань понимания простого смертного. С тех пор, как она увидела этих гоблинов через решётку в двери повозки и до сих пор, каждое мгновение, она не могла перестать удивляться.

Не в силах это всё переварить и стараясь не сойти с ума, она просто смотрела на этот алтарь и на очень красивую фигурку гоблинши, вырезанную из дерева и занимающую небольшой постамент на крыше этого сооружения. Смотрела так долго, что ей начало казаться, что эта фигурка тоже повернулась и посмотрела на неё.

Тряхнув головой, девочка потёрла свои глаза, думая, что теперь даже вырезанные из дерева гоблины над ней издеваться начали. Посмотрела на эту фигурку и увидела, что та очень широко и по-доброму улыбается, всё ещё смотря точно на неё.

Дёрнувшись назад от испуга, девочка хотела закричать. Однако, всё её тело тут же прошиб ужас. Она не могла пошевелиться вообще. Ни пошевелиться, ни закричать. Весь контроль над её телом словно пропал, перешёл кому-то другому, вынуждая смотреть на эту фигурку, без силы оторвать взгляд.

– Тише, дитя. – Негромко сказала деревянная фигурка, приложив указательный палец к своему рту. – Если ты закричишь, то можешь кого-нибудь разбудить.

Последняя капля смелости из тела девочки вылетела словно пуля, а она сама подумала, что теперь или точно умрёт, или сойдёт с ума.

Деревянная фигурка, казалось, видела в её взгляде след разгорающейся паники и спрыгнула с крыши. Подошла к сидящей на земле зверодевочке и села напротив неё. Подняла руку и, держа на деревянном лице очень тёплую улыбку, медленно её погладила.

– Дитя Звериного Бога, тебе не стоит меня бояться, – сказала она. – Мы с твоим родителем – хорошие друзья. Я не хочу причинять тебе вред.

Слова этой фигурки вновь ударили по разуму несчастного ребёнка, но в этот раз она смогла немного отстраниться назад. Осознав, что сковывающее её давление бесследно пропало.

– Вы… – прошептала она заикающимся голосом. – Вы… – вы-вы-вы… Вы…

– Не нужно так нервничать, – улыбнулась фигурка. – Я просто пришла проведать своего любимого сына. Как ты себя чувствуешь, гостя у них? Хорошо? Мои детишки не сильно тебе досаждают?