Ишемия (СИ) - "happynightingale" - Страница 27

Она косо усмехнулась. Чужие секреты никогда не будут защищены, пока люди уязвимы в своих проблемах или жадности. Это Рей знала точно.

Бен хотел возразить, что доступ не имел никто, но замер. Ночной ассистент на рецепшен, которому он сам разрешил доступ к файлу Рей в ту ночь, когда забирал её из клуба. Наверное, он так изменился в лице, что девушка невесело фыркнула. Его лицо сказало всё за него.

Бен подошел и сел поближе. От неё одуряющее пахло смесью темной вишни, горького шоколада и дыма. Запах был таким же порочным и темным, как сама Рей. Пробуждающим худшие стороны души мужчины, который и так качался между злостью и неожиданным чувством вины. А теперь этот аромат так соблазнительно забирался под кожу.

- Рей, мне жаль. – все же сказал Бен, протянув руку. Это был примирительный жест, который, однако, вряд ли бы исправил весь тот вред, который причинил Рей скандал. Мужчина ощущал себя огорошенным, потому что она пришла за помощью в его клинику и из-за него же попала в неприятную историю, – мало кто захочет, чтобы весь мир обсуждал, будет у тебя деменция или нет? Рей доверилась именно ему. И именно он из-за своей занятости и нехватки времени, выходит, все спровоцировал. Было довольно гадко на душе.

Он за своим упрямством и тщеславием, порой, правда не снисходил к обычным людям. А обычные люди чаще всего приносили огромные проблемы.

- Что такое? Первый раз предают тебя, да, Бен Соло? Плевать мне, что тебе жаль. Это сделал плохой человек, а плохих людей нужно наказывать – вот мое условие. Я хочу, чтобы ты в шею гнал таких «специалистов». Конечно, этим ничего не исправишь, но мне так будет приятней.

«Плохих девочек тоже, знаешь ли» - невпопад подумал Бен, все ещё немного одурманенный запахом вишни и шоколада. Она была слишком близко. Была весела, уравновешена, хороша собой. Бен смотрел на неё и понимал, что врет себе и врет больше, чем в те две недели, когда свои мысли о Рей оправдывал просто тем, что «она же моя пациентка», потому что о других пациентах он не думал в том ключе, в каком об этой девчонке. Злился на себя за то, что так медленно соображал, на неё – за то, что торговалась с помощью секса. Бен ощутил, что злость так опасно остра, что едва не лишает рассудка. Захотелось взять её прямо здесь, прижав к двери, у которой она стояла, и заняться с ней сексом до той грани, когда она неконтролируемо выкрикивала бы его имя. Именно его, что бы каждый услышал, что она его, его, только его.

Бен тряхнул головой. Какая чушь, что это с ним. Почему он просто не мог контролировать свои желания.

- Хорошо, я уволю того, кто это сделал. Сегодня же. Рей, даю слово. Этот человек не будет работать.

- Хороший доктор, молодец. Спасибо. Будем считать, конфликт исчерпан?

- По рукам.

Рей поднялась, так и не дождавшись приглашения на свидание. Да что не так с этим мужиком? Трахать он её хотел, а на свидание звать – нет? Хоть, наверное, страстный интерес в связи со скандалом пропал, потому что смотреть - смотрел, но ни разу не коснулся, а робким доктор Соло точно не был. Ну что ж, нет так нет.

- Я хочу сказать тебе одну вещь. Подожди. – он взял её за руку. Девушка замерла и вскинула бровь. Что ещё? – Рей. Я вижу, что лечение идет тебе на пользу, но ты должна понимать: это всё – не ты сейчас. Антидепрессанты – вещь хорошая, но рецепт закончится, и больше их принимать будет нельзя. Точнее, можно, конечно, дело твое, я не знаю, как решит тебя лечить другой невролог, но ты должна знать: таблетки – это как костыль, который тебя поддержит сейчас. Скорая помощь, снимающая симптоматику. Рей, тебе придется если не полюбить себя, так хотя бы принять. – Бен говорил медленно, надеясь, что девушка, так ценящая слова, услышит его. Что они пробьют барьер ее неуверенности, который был там, под маской отвязной скандалистки. - Я знаю, что твой путь к вершине был долгим и вымощен, наверное, такими поступками, которыми ты не гордишься, и именно эти поступки наполняют тебя ядом презрения к самой себе, но так нельзя. Ты себя и отравишь. Ты уже сделала из себя «Давида», это великолепно, но это работа над собой - иного рода. Ты хочешь, чтобы тобой восхищались, но начни с себя, иначе ты не ощутишь удовлетворения. Восхищайся собой каждое утро. Своей силой, талантом, красотой. Поверь, тебе есть, чем гордиться, и есть, за что любить себя. Таких как ты на деле очень мало. Посмотри на себя – прикрываясь цинизмом, ты великодушно спустила то, что, думаю, причинило тебе боль. Прости меня за этот скандал. Ладно, тебе все равно, а мне нет. Я, правда, стараюсь жить по принципу «не навреди», и такая ерунда произошла первый раз.

- Будет тебе наука, доктор Соло. Данные защищать нужно лучше.

То, что он говорил ей… Что ж, это было прекрасно. Отродясь в свой адрес Рей не слышала таких слов. Точнее, фанаты, конечно, часто писали ей в инстаграм или признавались в любви к ней или её таланту, но никто не говорил так остро и понимающе. Никто не держал за руку. Но Бен снова говорил с ней как врач. А что человек под белым халатом? Что он думал о ней? Думал ли вообще? Скорее всего, нет, раз он просто решил дать ей великий, мудрый совет, который хрен его знает, как реализовывать, когда агент – самый близкий человек – называет её пустым местом, чаще, чем по имени.

- Что, Бен, заглядывал в мою карточку, да? Как ты хорошо осведомлен о том, чем меня лечат.

Бен улыбнулся. В этом не было преступления, но, конечно, да, он смотрел её карту. Знал теперь не только, как её лечат, но и что последний анализ крови не показал наркотика в крови, а, значит, не так часто она уходит в загулы. Его немного удивило повышенное содержание гестагена****. Девочка была, конечно, умничкой, что не забывала – при своем-то образе жизни – о контрацепции, но его прямо выбесило, когда он увидел цифру. Это означало только одно – ей делали гормональные инъекции, и он бы лично встряхнул того врача, который это делал с ней, не объяснив, что до двадцати пяти лет это не рекомендуется, ведь доза гормона при уколах обычно так велика, что может повлиять на формирование костей. Что, нельзя ей было какой-то левоноргестрел выписать? Но, да, конечно, таблетки всегда были дешевле, а за процедуру деньги шли в кассу.

Но эта тема была слишком личной. Он не мог объяснять ей, как правильно жить. И не мог рекомендовать поменять гинеколога. Надеялся только, что та клиника, которую ей выберет агент или она сама, будет не с такими вот горе-специалистами.

- Береги себя, Рей. – он нежно погладил её тонкие пальцы, из-под которых рождались шедевры. Так, все-таки, было обидно за неё. Так хотелось защитить, но он даже, как оказалось, и с клиникой своей совладать не мог. - Цени себя. Не позволяй тому агенту пинать тебя – он тебя не заслужил.

- Спасибо, доктор Соло. Это очень ценный совет. – она ухмыльнулась, скрывая грусть от того, что Бен так никуда её и не позвал, вроде как подводя черту, за которой все его слова были пустыми. – Ты – хороший человек, Бен. Правда. Потому я не держу на тебя зла. Надеюсь, ты дойдешь туда, куда хочешь. Не знаю, какие исследования занимают все твои мысли, но, правда, желаю тебе успеха. Боюсь, я уже засиделась, и мне пора.

Девушка дошла до машины, села в неё и с минуту смотрела на клинику. В жизни никто никогда не пытался её удержать. Когда она бежала из приюта, никто особо не пытался помешать. Когда уходила от Финна, тот только посмеялся ей вслед, бросив, что она приползет назад. Теперь вот этот врач. Почему он только смотрел, но больше ничего не делал?

Рей знала ответ, на самом деле. Потому что секс – это одно, а ездить по клубам забирать обдолбанную девчонку – другое. Она же показала себя со всех сторон, молодец. Вряд ли этот тот сценарий, который бы Бен Соло себе нарисовал. Какими были его отношения? Наверное, уравновешенными и скучными.

Его пафосный совет её огорчил. Потому что в лечении, к которому, Рей была уверена, этот мужчина приложил руку, её сначала погрузили в искусственный покой, а потом уже будут учить жить по новым правилам. Так почему же в плане любви к себе Бен развернулся на сто восемьдесят градусов и предлагал ей начать с себя? Может, здесь тот же принцип. Чтобы полюбить себя, нужно, чтобы её тоже кто-то полюбил? Принял по-настоящему? Кто-то, кто знал правду, и кто-то достаточно умный, чтобы справиться с ней.