Пекло (СИ) - Верт Александр - Страница 46

Он даже слов найти не мог для того тумана, в котором увязали его воспоминания.

− А этот Якпер? Или как там Ястреба звали?

− Так и звали, что-то помню, но…

− Декард?

− Не помню совсем.

− А как паука зарезал, хоть помнишь?

Шестнадцатилетний Олли только головой покачал испуганно. Он помнил паука и помнил нож в руках, а еще страх и желание жить, а как он это сделал… нет, не помнил.

− Ну, все ясно, − сказал внезапно психиатр и рассмеялся. – Олли, иди погуляй.

− Нет, при нем говори! – потребовал прежний Шеф. – Он должен слышать любой твой ответ.

− Да что тут слышать. Адекватная реакция психики на неадекватный стресс. Хороший мальчик не хочет быть убийцей и все тут.

− Да какой я хороший, нахер, мальчик!? – возмутился Олли.

− Это ты сам себе объясни.

− Так, то есть ему можно смело давать оружие и он никого не пристрелит? – прямо спросил Шеф.

− Конечно, нет! – возмутился Олли, вскочив на ноги. – Вы чего вообще такое говорите!?

− Нет, у него все нормально с головой.

− Хорошо, тогда оставь нас.

Олли даже не сразу понял, что уйти велели не ему.

− Я собираюсь сделать тебя моим преемником, − сказал Силвер Мелиган. – Я навел настоящий порядок у этих головорезов и мне нужен человек, который сможет его поддержать.

− Но… кто меня слушать будет вообще? – ошарашенно спросил Олли, пятясь к двери.

Ему всегда казалось, что его здесь не шпыняли только потому, что он не высовывался, а если б вякнул, то ему хребет мгновенно переломили бы, а слова Мелигана о том, что сделает его замом, сам Оливер всегда считал шуткой, способом его подбодрить, но никак не правдой, в которую можно верить, а теперь выходило, что напрасно он сомневался.

− Вот и посмотрим, кто будет тебя слушать, а кто нет, − строго сказал Силвер, что уже давно относился к подростку, как к своему воспитаннику. − Надеюсь, у меня найдется лет пять, чтобы тебя подготовить.

Шеф хотел что-нибудь возразить, но так слов и не нашел. Сейчас он тоже не знал, что возразить, а главное, шагая к лагерю, понимал две вещи. Его разум трещит сейчас по швам, как и тогда. Не хочет он быть хорошим мальчиком, о котором постоянно твердит Карин, и вспоминать его не хочет, проще полюбить песенку Докера и снова достать нож, чтобы порвать кого-нибудь в клочья. И еще, он настолько привык мыслить, как Шеф, что иначе уже просто не получается, а это еще больше мешает даже говорить с Карин.

«Никакой жалости сегодня – и завтра будет легче», − решил он, вспоминая слова Берга о том, что, прожив в Пекле восемнадцать лет, человеком остаться нельзя.

Шеф с этим соглашался, но как же это бесило! Настолько что, вернувшись в лагерь, он швырнул птичью тушу на железный стол так, что тот громыхнул в ночи как выстрел.

− Че случилось? – тут же спросил Дональд, подходя к огню. – Опять хрень какая-то творится?

− Нет, просто жрачку принес и нам нужно обсудить, что дальше делать, − ответил Шеф, глядя на кровавый след под птичьим опереньем.

− Побег? – прямо спросил Дональд и от этого слова у Шефа сердце сдалось.

Сбежать подальше от Пекла, от себя в Пекле, от ощущения раскаленного песка на коже, в волосах и, кажется, в самой голове. Конечно, тут всем хотелось сбежать и ему тоже.

− Да, побег, − ответил Шеф и долго думал, ковыряя металлическим штырем огонь, пока все не собрались на месте.

Не было только новеньких, а они Шефу не были нужны. Даже Вильхар вернулся и шлепнулся на бочку в мокрых штанах, явно балдея от самого существования воды.

− Парни, я просил вас кое-что обдумать, − начал Шеф, понимая, что все ждут его слов, кроме разве что Роберта, что успел заняться птицей.

Она его явно интересовала больше обсуждаемого вопроса.

− Только теперь у нас нет выбора, − продолжал Шеф негромко, чтобы не привлекать внимание отсутствующих.

− Можно я скажу? – вдруг вмешался Вильхар и тут же подскочил с места, но продолжил только после одобрительного кивка Шефа. – Парни, я целый день думал, слова искал, но бля! Вот кроме как «бля» вот это вот все и не назовешь. Можем ли мы упускать такой шанс, если мы можем вернуться домой?! Ну, вы только подумайте! Домой.

− Мне явно возвращаться некуда, − хохотнул Дональд. – Если моя жена еще жива, то за двадцать пять лет она давно себе другого нашла, а дети… нахрена я им такой сдался?

− С нуля там все равно лучше, чем здесь, − сказал Шеф, хорошо понимая старика.

Шефу и самому некуда было возвращаться, по крайней мере, к Майкану он не хотел приближаться.

− А мои, наверно, мне будут рады, − тихо сказал Кастер и только вздохнул.

− Ладно, это все лирика, − сказал Шеф и тут же встал, хлопнул Вильхара по плечу, советуя сесть, и подошел к столу. – Сейчас все проще и хуже. Мы не знаем, что за поебень здесь вчера была и кому принадлежит та машина, куда делся Тибальд – тоже. Если сейчас другие кланы узнают про Карин, нашему лагерю конец…

− А правило? – робко спросил Роберт.

− Это баба. Всем будет плевать на все, − уверенно отрезал Шеф. − Нам лучше свалить до начала бойни. Отправимся на поиски системы. Кое-какая зацепка у меня уже есть. Я только хочу знать, все ли согласны? Кирк уже согласился.

− Но я не могу уйти, − тихо сказал Роберт и вдруг бросил птицу в пустой чан прямо так с не до конца ощипанными перьями, а следом бросил нож, будто и его можно было приготовить. – Вы же знаете, что я бесполезный кусок дерьма и буду для вас помехой вне лагеря. Что, вы меня теперь тут бросите? Или сразу пристрелите?

− Не бросим и не пристрелим, − в гробовой тишине ответил Шеф. – Демоны своих не бросают, будет и тебе дело, с которым ты справишься.

Роберт только скривился, но ничего говорить не стал, выудил птицу из чана и просто взялся за работу. Остальные молча ловили взгляд Шефа и кивали в ответ, только Вильхар при этом был полон энтузиазма, остальные, казалось, подписали себе второй приговор с высшей мерой.

− Хорошо, тогда я скажу и хорошую новость, − тут же сказал Шеф, заранее злорадно улыбаясь. – Наша бабонька снова рабочая, так что она кому-то сегодня достанется.

− А вот за это стоит выпить! – сказал Дональд, поднимая пустую кружку.

Просто в этот миг отчаянно не хватало тупой шутки Кирка, которыми всегда заканчивались трудные разговоры.

Дональд еще раз осмотрел всех, пересчитал палочки жребия и усмехнулся:

− Шеф, а Кирк простит, что мы тут без него?

− Вытащит в следующий раз дважды: за себя и того, кому сегодня повезет. Это честно, − пожав плечами, ответил Шеф.

Он пообещал себе, что не будет ни о чем думать, что останется просто одним их этих парней, тем кому просто важно, чтобы в клане был мир, ну и член присунуть не помешает.

«Мне все равно», − говорил он сам себе и понимал, что врет, потому мрачнел все больше, а Дональд словно специально возился с жребием.

− Судья не в счет? – уточнил он.

− Кондар еще не заслужил…

− Я же говорю – Судья.

− Привыкайте звать его по имени, − отрезал Шеф.

− Он от этого судьей быть не перестанет, − зло фыркнул Кастер.

− Уже перестал в тот момент, когда оказался среди нас! – рявкнул на него Шеф. – Или, может, ты припомнишь мне, что я родился в богатой семье, потому что твоя мать была нищей?!

− Вот мать мою не приплетай! – тут же подорвался Кастер, явно готовый бить морду за одно упоминание о своей семье.

− Парни, фу! – шутливо осадил их Дональд. – Че вы как бешеные псины. У нас сегодня рай. Шанс один из пяти!

− Из четырех, − неуверенно сказал Вильхар.

Все удивленно уставились на него, даже Кастер забыл, отчего дернулся с сжатым кулаком. Просто уменьшить количество участников можно было лишь одним способом.

− Я пас, − сказал Вильхар с большим трудом, стиснул на миг зубы и пояснил: − Только не ржите, но я люблю свою жену. И одно дело, когда мы тут навсегда и совсем другое – когда есть хотя бы призрачный шанс, что я когда-нибудь ее увижу. Дональд, вот не смей ржать! – заорал он, видя, как мужчина улыбается. – Я, блин, тебе врежу, если заржешь, и не посмотрю, что ты у нас тут самый старший. Так врежу, что потом не поулыбаешься!