Война (СИ) - Шепельский Евгений Александрович - Страница 23

Я кашлянул — нервно. Не выпущу ли совсем уж крутого джина из бутылки, если освобожу эту самую Великую Мать? Ох, и зла она, верно…

— В ближайшее время я навещу Дирок. Вместе с тобой. Помни — для шпионов ты моя любовница, и мы собираемся бежать из Варлойна вместе. Итак, мы посетим Дирок и постараемся понравиться Великой Матери.

Сказал и подумал: а ну, как эта самая Мать пошлет меня матерно? Десять лет сидеть в подземелье — тут и святой не выдержит да озлобится.

Кулаки Амары немного расслабились, она улыбнулась — бледно и неуверенно. В этой неуверенности читалась досада: если бы могла, она приказала бы ведьмам помочь мне, но если Великая Мать даст мне от ворот поворот, я останусь без этой помощи.

У входа в ротонду меня поджидал Блоджетт. Старший секретарь был взволнован.

— Господин архканцлер, ваше сиятельство! В приемной послы Сакран и Армад… Они привезли… золото!

Вот этого мне следовало опасаться. Дорогие послы стремились ускорить мое бегство из Санкструма.

Глава четырнадцатая

Готовиться к войне, при том, что тебя держат под колпаком и ты не знаешь, кто именно из придворных является шпионом — нелегко. И не стоит забывать: моя обязанность — создавать видимость упадка, паники, полной дезорганизации всего и вся. Это бесконечно усложняло мою роль морально сломавшегося наследника. Я полагал, что в запасе будет еще пару недель, однако меня ненавязчиво решили подтолкнуть к бегству. Проблема. Весомая головоломка. Попытаемся решить.

Солнце было красноватое, всходило настороженно, среди густых облаков с редкими просветами. Теперь уже я верил в местные в приметы.

Я высвободил левую ногу из стремени, как учила Амара, взялся за луку седла и неловко спрыгнул на землю, впрочем, те, кто мог за мной наблюдать, могли списать мою неловкость на банальное опьянение.

— Давно ждут?

— Около получаса! Явились с гвардейцами Храма… Ходят как у себя дома, спаси Ашар!.. Гвардейцы принесли массивный сундук.

— Гвардейцы Храма?

— Личные военные части понтифика Адоры. Отборные! Элита элит! Они охраняют посольство… Оружие у них не парадное, дворцовое, а боевое! Не ожидал их здесь встретить…

Спецназ, то есть, местный… А не собираются ли они меня того, под шумок… Ну нет, это вряд ли — кругом Алые, спецназ повяжут. А вот то, что представители, по сути, враждебного государства явились ко мне с боевым оружием — это явно намеренно. Это унижает меня как будущего владыку Санкструма. Спущу ли им эту дерзость? Конечно, спущу, куда денусь… Я морально сломлен.

— Почему пропустили с боевым оружием?

— Послы ведь, господин архканцлер, ваше величество… Изначально, согласно договорам, разрешено пускать в Варлойн с вооруженной охраной, если число оной не превысит десяти человек.

— Не превысило, надеюсь?

— Десять и пришло, ваше… величество. А с послами явилась некая дама с огненным взглядом!

Амара внезапно насторожилась:

— С огненным взглядом?

Блоджетт кивнул:

— Да, госпожа.

К Амаре он обращался настороженно, ее статус при мне был ему не ясен. Кто она? Служанка? Любовница? Из крестьян? Из купечества? Или, быть может, дворянка, которая скрывает свое происхождение? В мире социальных каст ему важно было поставить ее на определенный уровень — прежде всего, для себя, и понять, насколько глубоко она на меня влияет… Раньше я был безусловной мишенью феодальных групп влияния и их главарей… Теперь группы влияния несколько изменились, а мое положение значительно упрочилось. Отныне мне надлежит балансировать между этими группами. С одной стороны Великие с Блоджеттом, с другой — сохранившиеся дворяне из Простых и Умеренных, с третьей — Амара с ее ведьмами, которые мне нужны до зарезу, но неизвестно, что попросят за свою помощь… И при всем при этом — у меня чудовищный кадровый кризис…

— А еще у нее змея на шее… Ожерелье такое… странное…

Амара спрыгнула с лошади и бросила мне повод.

— Я схожу посмотрю, Аран!

Она явилась спустя десять минут: глаза блестят, щеки раскраснелись.

— Это чудесница… магичка из Рендора, — сказала тихонько. — Она ментальный аудитор. Очень сильный. Я смотрела на нее в щель из кабинетной двери, но даже так она почувствовала неладное. Очень сильна.

— Ментальный аудитор?

— Она определяет, врет человек, или говорит правду.

У меня похолодел затылок.

Послы приволокли средневековый детектор лжи. Заодно и проверят — крейн ли я.

— И это не все, Аран. На золоте послов — следящее заклятие.

Это я понимал. Таким же образом «засветили» вещи реального Торнхелла — шпагу, кошелек, гребешок, пузырек нюхательных солей. Следящее заклятие — чтобы определить, куда я повезу золотишко, когда решу сделать ноги, выследить, поймать — возможно, тайком убить — и вернуть деньги Адоре и Рендору.

— Они не собираются тебя отпускать, — тихо сказала Амара.

Это было ясно с самого начала.

Я велел срочно позвать Шутейника. Взглянул на Амару Тани.

— Ты ведь… — чуть не сказал «ведьма». — Ты можешь поставить помеху?

— На золото? Нет, там сложная вязь заклятия, сама я не сумею, только ковен сможет развязать. Но в этом случае те, кто наложил чары, поймут, что заклятие снято…

Ну да, ведь сигнал маячка пропадет.

— И это послужит подтверждением того, что я лгу.

— Да, Аран. Заклятие на золоте трогать нельзя.

— Но я имел в виду другое. Ты можешь заблокировать ментальный дар этой чертовой магички, чтобы она не знала, говорю я правду или лгу? Чтобы она не могла просветить меня и Блоджетта? И Шутейника тоже.

Амара сказала почти виновато:

— В мысли пьяного человека проникнуть практически невозможно.

— Предлагаешь мне срочно напиться?

Она усмехнулась:

— О, нет. Я буду стоять за дверями и поставлю блок, а ты…

— И я, и Блоджетт, и даже Шутейник!

— О! Вы трое будете изображать пьяных. Аудитор не сможет уяснить причину помех. В этом случае дар ее окажется бессилен. Она будет, конечно, подозревать…

— Подозрение не опасно. Опасна уверенность.

— Чудесница не сможет быть уверенной ни в чем.

— Прекрасно. Мы сыграем перед послами сценку… Не удивляйся ничему, поняла?

Значит, нам нужно изобразить пьянку. Занятие не слишком сложное. Я дал быстрые инструкции Амаре, и она ушла. Вместо нее явился Шутейник, освобожденный от разбора завалов. Пахло от него алкоголем.

— Мастер Волк?

Ну и что с ним будешь делать? Я сам начал недавно прикладываться к рюмке.

Кратко я пояснил Блоджетту и Шутейнику правила игры в ближайшие десять минут. Шутейник улыбнулся — коварно:

— Ну, уж это я сыграю запросто! Хо, как же не сыграть?!

Блоджетт мотнул плешивой головой:

— Отлично измышлено!

Итак, я поднялся наверх, в кабинет ротонды. Амара уже расставляла на столе кубки, кое-какую вчерашнюю снедь, принесла и бочонок с виски Бришера. Я отпил немного, остальное расплескал по полу, плеснул на линялые гобелены и даже — непочтительно! — на обложку Законного свода. На верхний обрез этой могучей книги подвесил за веревочку огрызок колбасы. Прекрасная картина ночной пьянки! Еще немного подождем, пусть воздух пропитается запахом алкоголя… Пью с ночи, и пьяным же сегодня катался на лошади… Пустился во все тяжкие наследник!

Кот не вынес этого ужаса, фыркнул и сбежал на лестницу. С-слабак!

Наконец все было готово. Амара заняла место на лестнице, я дал знак Блоджетту, и он распахнул двери в приемную.

Послы вошли плечом к плечу, как сросшиеся боками сиамские близнецы. Две пары глаз обежали кабинет, остановились на мне. Я же восседал за столом в расслабленной позе и катал в руках серебряный кубок с виски, а сердце трепыхалось испуганной птицей: только бы не поняли, что я блефую!

— Господин Торнхелл…

Я жадно приложился к кубку.

— Г-господа!

Зашуршало платье. Из-за спин послов возникла статная женщина лет пятидесяти в малахитовом, не слишком примечательном платье. Золотое ожерелье, искусно выполненное в виде тела змеи, сразу бросалось в глаза. Блистали, переливались на свету крохотные чешуйки. Голова змеи, заглотившей собственный хвост, лежала меж острых ключиц магички. Женщина была не просто статной, она была болезненно тощей, скулы выпирали сквозь туго натянутую кожу, будто череп хотел разорвать ее и, выбравшись наружу, явить всем истинный лик спрятанного под человеческой оболочкой существа.