Призыв - дело серьезное. Ошибка в ритуале (СИ) - Черникова Любовь - Страница 35

— Что значит — дайири? — почему-то меня интересует именно этот вопрос, когда в голове слегка проясняется. — И что это такое было со мной? С нами?

Вопросы скорее риторические, но некромант отвечает, пожимая плечами:

— Все просто. Похоже, ты — его истинная пара.

— Но я ведь даже не знаю Ареса!

— Это уже не важно, как ты понимаешь.

Гас внезапно останавливается, и разворачивает меня к себе лицом. Держит за плечи:

— А хочешь, проверим? Прямо сейчас, — его глаза горят безумным огнем. Впервые вижу в них такое выражение. — Заодно и выясним, кто тебе в мужья достался? Или в женихи? — кажется некромант тоже еще не определился с понятиями.

— Как именно? — признаться, я заинтригована.

— Сейчас я тебя поцелую. И, если ты действительно его истинная, он придет в боевой форме. Только вряд ли я это переживу.

В том, что не переживет, даже не сомневаюсь. «Если кто-нибудь тебя коснется. Узнаю, приду и сверну голову», — слова, что Арес сказал мне вчера, и я склонна верить, что так оно и будет.

Не дожидаясь моего согласия, некромант наклоняется к моим губам, но я ловко уворачиваюсь, подставляя щеку.

— Сдурел?!

— Вот видишь, ты уже с ним заодно, хотя и сама не подозреваешь об этом, — шутит он. — Теперь я точно проиграл. По всем фронтам.

Кривая улыбка искажает красивые губы некроманта. В топазовых глазах таится грусть. Поднимаю руку и глажу его по щеке, одновременно понимая, что не чувствую того же, что будит во мне призванный мной же светлый.

— Прости, Гас. Я была в тебя влюблена, но ты так долго меня не замечал…

В горле формируется противный ком.

— Идиот, — согласно улыбается Тамбертон-Экрю и вдруг подмигивает, касаясь моего носа кончиком пальца: — Друзья?

— Друзья, — киваю и улыбаюсь в ответ, но подлые слезы проливаются двумя влажными дорожками. Зло щиплют щеки.

С тихим вздохом некромант прижимает меня к груди, успокаивая, точно ребенка. Я благодарна ему за эту поддержку.

— Прости за то, что я наговорил тебе в комнате.

— Требую сатисфакции! — ворчу ему куда-то в плечо.

— Только больше никаких дуэлей! — предупреждает парень.

— Никаких дуэлей, — легко соглашаюсь. — Пирожков с малиной и шокола будет достаточно.

— А ты изверг! Малину-то сейчас не достать. Но договорились.

Приглушенно смеюсь ему в куртку.

— Эй, сладкая парочка! А я вас повсюду ищу! — это Рыжий. — Гейл обещала меня проклясть энурезом на неделю, если я не притащу вас в Большой зал немедленно!

— Экзамен! — восклицаем с некромантом хором, отодвигаясь друг от друга.

В Большой зал, где обычно проходят всякие собрания, мы слегка запаздываем. Появляемся как раз к тому моменту, когда речь мистресс Войси-Лауди в самом разгаре. Позади ректорши на сцене для выступлений собрались деканы всех факультетов и какие-то незнакомые маги.

Комиссия? Наблюдатели?

Пригибаясь и прячась за спинами адептов, пробираемся к проклятийнице. Я не особенно стараюсь, вроде как и не за чем с моим-то невеликим ростом. А вот долговязый Тамбертон-Экрю даже так слишком заметен. Кто-то в задних рядах оборачивается, неодобрительно бурча. Декан некромантов молча показывает кулак со сцены, и Гас тихо ругается, предвкушая грядущую взбучку.

Гейл Мандрейдж стоит особняком позади всех, что сильно облегчает задачу по ее поиску.

— Где это вас носит? — шипит она, и пристально смотрит.

На меня и смотрит. И, без сомнений, замечает покрасневшие от недавних слез глаза, но только качает головой. Сейчас не до вопросов, но позже мне не отвертеться.

— Что-то важное пропустили? — интересуется некромант.

— Вроде нет. Тш-ш-ш!

— И главное событие, — многозначительно провозглашает Стерва. Сегодня она без своих обычных темных очков, и всем видны ее глаза, лучащиеся торжеством. — Эти выпускные экзамены вместе с вами будет сдавать император Ридрих Ронн Первый! — ректорша замолкает, давая переварить эту новость адептам.

— По секрету, я знала, — шепчет проклятийница. — Слышала разговор родителей. Отец считает, это глупой затеей взбалмошного мальчишки.

— Т-ш-ш-ш! — шипим на нее хором.

Не слишком хорошо обсуждать императора в присутствии стольких людей.

— Да ладно вам, никто не услышит, — беспечно отмахивается та.

Наверное, она права. Гул в зале стоит такой, что можно кричать, не то что шептаться, и никто ничего не разберет.

— Зачем ему это понадобилось, он же менталист? — хмурится Гас. Похоже, он не ждет ничего хорошего от такого нововведения.

Гейл Мандрейдж только пожимает плечами в своей обычной манере.

Постепенно шум стихает, адепты замолкают один за другим, а все потому что замечают на сцене блондина, одетого в обычную черную толстовку и джинсы. Не могу поверить, что это тот, кого видела раньше разве что по маговизору. Парень спокойно ждет, склонив набок голову. Дает рассмотреть себя.

Не крупный, но жилистый. Короткие светлые до белизны волосы, уложены в модельную прическу. Он похож на портреты своего отца, загадочным образом погибшего в особняке Андери, но лицу придают выразительности материнские, широкие и по контрасту темные, брови над внимательными глубоко посаженными глазами, взгляд которых медленно скользит по лицам адептов.

Холодок пробегает по спине от того, что столкнулась с живым менталистом быстрее, чем могла представить. Гоню от себя глупые мысли. Ну какое императору дело до моих секретов и проступков. Он здесь совсем не для этого.

Зачем он здесь, Ридрих Ронн рассказывает сам уже через мгновение. Поприветствовав верноподданных, уверяет, что сегодня он такой же, как и все мы, адепт и требует к себе равного отношения. Как от адептов, так и от преподавателей.

— Тенидар — наша Родина, — говорит он, и каждый в зале невольно задерживает дыхание, прислушиваясь к его приятному голосу. В наступившей тишине слышно, как низшие воздушники нагнетают воздух, поддерживая прохладу в помещении. — Во всем Раадриме, нет места, где темная магия настолько сильна, как в нашей империи. Я маг-нейтрал по рождению, как и все в династии Ронн. И в равной степени могу использовать обе стороны дара. Лучи императора — традиционно темные маги, и я выбрал именно вас — выпускников академии Шан-Дарах, чтобы проверить свои силы. Понять, насколько мне удалось развить свое искусство, а заодно познакомиться с будущими Лучами империи.

Адепты снова замолкают и переглядываются, а император подходит и садится на край сцены, как-то сразу становясь… Нет, еще не своим в доску, но ближе.

— Как вы знаете, мне пришлось принять престол намного раньше времени. Я был ребенком, когда мой отец погиб при странных обстоятельствах, — он поджимает губы и некоторое время подбирает слова.

Или только так кажется, и все спланировано заранее? Но это действует. Я и сама уже чувствую противный ком в горле.

— Ходят разные версии, и мне еще предстоит во всем разобраться окончательно. И я это сделаю. Обещаю, — Ридрих Ронн поднимает взгляд полный решимости и снова пробегает им по залу, словно дает зарок персонально каждому.

Все верят. И я верю. Так и будет. Этот парень все сделает как надо.

Трясу головой, не понимая это все-таки ментальное воздействие или всего лишь харизма личности? Хотелось бы надеяться, что Птиц прав, и я защищена от этих ментальных штучек.

— Я не желаю, однажды оказаться на месте прежнего императора. Я хочу доверять своим Лучам целиком и полностью, быть с ними единой командой. Сплоченной и сильной. Непобедимой. Мои нынешние Лучи верны, но как вы знаете, они перешли ко мне по наследству и помнят меня еще в подгузниках. Да что уж! Я для них и сейчас дитя несмышленое, — он смущенно улыбается, и по залу проносятся смешки. — Но! Возможно, среди вас я найду достойную смену. Конечно, сразу же новыми Лучами вы не станете, это произойдет еще не сегодня и не завтра. Сначала нам всем нужно поднабраться опыта, но познакомиться-то можно уже сейчас? — он с улыбкой кому-то подмигивает.