Лорд 2 (СИ) - Баковец Михаил - Страница 39

Метаболизм у оборотней был очень высоким. Находясь в своей второй ипостаси, они сжигали энергию, словно уголь в топке паровоза. Причём у пернатых метаболизм был даже сильнее, чем у их товарищей с серой шкурой.

— Поддерживаю, — довольным тоном сказал Терешков, следом чуть виновато добавил. — Только у нас сладкий чай и бутерброды с древесным мясом. Сами знаете, что много груза мы с собой брать не можем. А вяленое мясо весит немного.

— У нас на всех хватит, — успокаивающе махнул рукой в ответ старший волколак.

— Ну, поснедаем, чем бог послал, — за ним произнёс другой волколак и стал выкладывать из ранца съестные припасы. А бог в лице партизанского повара им послал варёный картофель, тонкие ломти жареной кабанятины, варёные куриные яйца, свежий хлеб их смеси ржаной и пшеничной муки. Во флягах плескался сладкий крепкий чай. Вообще, сахар в питье через некоторое время вызывает жажду. Потому сладкий чай для долгих рейдов плох. Но с другой стороны — это дополнительный источник энергии, которой оборотням требовалось куда больше, чем обычным людям. А жажду можно и снегом заглушить, хотя он утоляет её в несколько раз хуже простой воды. Дополнительно к напитку в качестве десерта шёл трофейный шоколад. И питьё, и продукты были горячими благодаря амулетам, которыми снабдил лорд своих людей.

Оборотни неторопливо и с аппетитом поели, умяв все припасы до последней крошки. И потом около сорока минут ждали того момента, когда сработает первая закладка.

И вот он — долгожданный взрыв!

На удивление грохнуло несильно. Или просто партизаны находились достаточно далеко от аэродрома. Зато следом заверещали несколько ручных и электрических сирен, да так громко, что от их резкого и неприятного звука все полуэльфы скривились, будто от зубной боли. Соколы обернулись в птиц, долетели до аэродрома и стали кружить над ним в паре сотен метров. Волколаки в зверином образе подобрались и того ближе, закопавшись в слежавшийся снег всего в нескольких десятках метрах от колючей проволоки.

Уже скоро раздался второй взрыв, третий, четвёртый…

А потом грохнуло в районе цистерн с топливом. Миг спустя там родился огненный шар, который взлетел высоко вверх, превратившись в багрово-оранжевый одуванчик на чёрной ножке. Горящим топливом накрыло пожарный грузовик с расчётом, оказавшегося слишком близко от места взрыва. Досталось и ближайшим патрульным.

Пауль после того, как его и напарника сменила следующая пара караульных, так и не заснул. В груди поселилось непонятное чувство, не то страх, не то раздражение на кого-то, не то дурное предчувствие. И когда за стенами казармы раздались взрывы и заорали сирены, он подумал:

«Я так и знал».

При этом даже толком не мог сформулировать, что же он под этим подразумевает. Слетев с койки, он стал торопливо натягивать форму, про себя надеясь успеть поймать напарника для серьёзного разговора до того, как тот совершить какой-нибудь необдуманный поступок. Его он нашёл уже на улице. Юнец стоял с винтовкой рядом с вышкой в тридцати метрах от казармы и смотрел на поднимающуюся огненную «шапку» там, где хранились запасы топлива на аэродроме. Если бы не требования безопасности, которые регулировали расположение такой опасной матбазы, то волна горящего бензина с лёгкостью накрыла бы половину самолётов и жильё лётчиков с аэродромной обслугой, в том числе и батальоном охраны.

— Пауль, я же говорил, что видел там птицу, — дрожащим голосом произнёс он. — Я же говорил… надо было сообщить про неё. Ведь лётчики говорили про птиц…

Мужчина схватил паренька за ворот шинели и потащил в сторону, подальше от боевых товарищей, чужих ушей и языков, которые могут потом донести их разговор тем, кому его знать совершенно не нужно.

— Слушай, ты, — прошипел он ему в лицо, — заткнись, понял меня? Если ты скажешь кому-то, что видел что-то странное перед взрывами и не доложил, то ты уже не отделаешься фронтом. Нет, тебя трибунал поставит к стенке, как свинью приговорит к бойне. Хочешь встать перед расстрельным отделением, ну, отвечай?

— Н-нет.

— И ещё запомни вот что, — напоследок добавил портной из Брилона. — Если проболтаешься, то я буду отрицать все твои заявления. Мне ты во время дежурства ничего не говорил, вёл себя, как замороженный сопляк, а я ничего не видел и не слышал, — после чего отпустил шинель юнца.

Идею Шелехова про создание ложного лагеря я решил взять на вооружение. Кстати, сам он отправился в Лепель за радиостанцией и для «посмотреть». Уверен, что второй пункт для него был важнее. Наверняка хотел оценить действенность моих оборотней и амулетов в настоящем бою. Сам я в то время, когда кулебякинцы рвали глотки сонным нацистам и жгли их в казармах, чувствовал себя рыбой, выброшенной на берег. Шутка ли — провести через перерождение в оборотней почти шесть десятков людей! Пусть девяносто процентов там были простые. Не матёрые, как мои подчинённые, но и на них тратилось немало моих сил. Это только со стороны кажется, что я просто так сижу на троне с короной на голове. Если бы не насыщенный магический фон в моём основном лагере, то никогда не взялся бы за пару дней столько людей, так сказать, переработать.

Из минусов хочу отметить тот момент, что я опять лишился почти всех запасов первичного сырья. Немецкие бомбардировщики ушли на ингредиенты, требуемые для перевода простых разумных в оборотней-полуэльфов.

«Опять придётся искать сырьё, — с неудовольствием подумал я после ревизии. — Демоны, кто бы знал, как мне это надоело».

Сейчас я был не в состоянии заниматься магией. А без неё не создать отвлекающий ложный лагерь, так как строить настоящие шалаши где-то среди незамерзающих топей я не хотел. Нерационально. Куда проще создать пару амулетов с иллюзией такого лагеря и окружить его тремя-четырьмя отпугивающими амулетами, чтобы никто не смог пробраться в то место. Пусть немцы с воздуха бомбят, тратят боеприпасы, моторесурс и распускают пугающие слухи. Всё это мне только на руку.

Сначала я думал отправить фей продолжить копать котлован. Сотню тонн грунта с камнями они мне за пару дней добудут. Потом прикинул трудозатраты, время и количество сырья на выходе после переработки в Очаге и решил не торопиться с принятием решения. Тем более, там и так уже появился стараниями маленьких ручек гигантский котлован как в глубину, так и в ширину.

Чуть позже, когда я отлёживался после посиделок на троне, мне в голову пришла другая мысль. На неё меня натолкнули воспоминания о моей первой — и последней на данный момент — диверсии на железной дороге. Сначала я хотел пустить под откос состав, добить выживших немцев и с помощью фей перетащить хотя бы пару десятков тонн стали в виде колесных пар вагонов. Уж с таким грузом летающие крохи легко справятся сообща. Это не грузовики таскать. Суммарная сила фей одного древа равняется весу двух тяжеловозов. Это навскидку, точно я не проверял, не до того было. Стальное колесо весит куда как меньше лошади. И два стальных колеса на оси вряд ли будут весить больше двух ломовиков. Ко всему прочему сталь у них высокого качества, то есть, отлично подойдёт для трансфигурации.

Потом у меня мысль скользнула ещё дальше. Ведь зачем все эти лишние телодвижения, риски, когда можно просто взять рельсы? Феям с их магией и недюжинной силушкой ничего не стоит разобрать железнодорожные пути. На данный момент у меня уже семь древ? Хм, или восемь? Зараза, совсем из головы вылетело со всеми этими хлопотами. Ладно, не важно, пусть будет семь. Семь древ — семь рельсов. Или даже четырнадцать, если дать команду феям отнести подальше от полотна первую партию трофеев, спрятать в снегу и вернуться за следующей. Затем точно так же нести добычу в лагерь. Каждая рельса при её длине и толщине весит около тонны, плюс-минус центнер. Четырнадцать тонн будет достаточно, чтобы заказать кое-какие ингредиенты в очаге, чтобы наделать из них маскировочных и отпугивающих амулетов и перевести в матёрых оборотней часть кандидатов из второго, гражданского лагеря. Потом можно повторить акцию, только перед этим вырастить ещё два или три древа с феями. Единственное, что может подпортить исполнение плана — это непоседливый характер малявок. На обратном пути они будут заняты тяжёлой работой. Но вот демоны только знают, что они могут отчебучить на пути туда. А ведь дорога к «чугунке» не близкая, несколько десятков километров отсюда.