Обратный отсчет (СИ) - Прескотт Джеймс Д. - Страница 34

Джек по-прежнему был без шлема, и ему послышался отдаленный гул. Он в ужасе подумал, что идет еще одна волна, но звук явно имел другое происхождение.

– Принимаю очень слабый, неразборчивый сигнал, – сообщила Анна. Цифровые черты ее лица осветились изнутри.

– Поработай с ним, – попросил Джек.

– Запускаю фильтры и усилители, – Анна замолчала на несколько минут.

– Это сообщение от адмирала Старка. Северная Звезда в руках русских. Только что они сбили два наших тяжелых транспортника. Вероятно, скоро начнут спуск под ледовый щит. Связь окончена, – в мелодичном голосе Анны отчетливо слышалась тревога.

– Вот как! – воскликнул Юджин, хлопая себя по коленям руками в перчатках. – С одной стороны у нас израильский спецназ, с другой – русский. А посередине – команда ботаников и робот, который, кажется, испуган больше всех.

– Спокойно! – рявкнул Джек. – Мы вооружены. Уничтожили двух врагов. Продолжаем движение к пирамиде и надеемся, что доберемся до того, что внутри, раньше, чем остальные.

Рим

— Что за штуковина? – спросила Янссен. Вид у голландки был бледный и болезненный, вокруг глаз — черные круги.

— Генератор электромагнитного поля, – Миа повернула выключатель на аппарате довольно примитивного вида. Собрать его оказалось нетрудно — медную обмотку присоединить к автомобильному аккумулятору. Связь госпиталя с римским университетом Sapienza позволила Путелли получить все необходимое посредством одного звонка на факультет физики.

Труднее оказалось убедить Путелли в существовании взаимосвязи между биофотонами и распространением Зальцбурга. Эта идея представлялась ему ненаучной. И он всячески настаивал на традиционной теории межклеточной коммуникации. Однако так и не смог ответить на вопрос Мии о том, как традиционный метод согласуется со способностью световой вспышки менять ДНК на больших расстояниях, и вынужден был уступить.

Миа предполагала поместить носителя Зальцбурга в магнитное поле, дождаться вспышки и выявить наличие (или отсутствие) защитного эффекта. Если такой эффект существует, можно будет создать защитные поля для широких слоев населения. Если же эффект слаб или отсутствует — значит, не получилось.

В чем Миа и Путелли сразу согласились, так это в том, что эксперимент следует проводить в отдельном закрытом месте и не на человеке. Выбрали пустующую операционную на седьмом этаже. Олли и один из помощников доктора Путелли вкатили туда большую железную клетку с боровом. Боров хрюкал и осматривался, Мии он понравился.

Клетку поставили на место, и Олли, просунув руку между прутьями, почесал борову бок:

– Вот отработаешь свое, и папочка доберется до бекона.

Янссон в ужасе воззрилась на него.

— Милая моя, вам надо поспать: у вас вид совсем замученный.

— Я просмотрела новые гены из 48-й хроматиды, – сказала Янссон, игнорируя Олли. — Там есть кое-что интересное.

– Биофотоны? – Олли явно хотелось принять участие в ученой беседе.

— Нет, – сухо отрезала Янссон. — Речь о гене MRE11, отвечающем за ремонт ДНК.

Миа включила аппарат, и помещение наполнил ровный гул. Все вышли в коридор, Миа вытерла руки о лабораторный халат и попросила подробностей.

— Оказалось, что MRE11 не только восстанавливает поврежденные участки ДНК — он исправляет чуть ли не девяносто девять процентов нарушений, возникших в результате деления клеток, неблагоприятного воздействия окружающей среды, травм, порезов и т.д.

-- То есть – лечит?

– И быстро лечит, – Янссон потерла усталые глаза. – Еще он оказывает позитивное влияние на продолжительность жизни.

– Не рассказывайте ничего Путелли, – зашептала Миа.

– Но почему?

– Если человека поманить возможностью чудесных излечений и повышения продолжительности жизни, он потеряет голову и перестанет видеть более важные вещи.

– Вы с вашим биофотонами… – задумчиво говорила Янссон, – я с MRE11… думаю, Путелли опасается, что мы задвинем его на второй план.

– А я опасаюсь, что мы все повымрем. Мне, конечно, немного совестно, что мы отравляем ему жизнь, но не бросать же работу из-за социальных приличий или боязни задеть чье-то эго. Мы тут не за популярность бьемся.

Янссон вдруг всхлипнула, и Миа увидела, что в ее глазах стоят слезы.

– Слушайте, я, может, слишком резко выражаюсь? Мы все на нервах.

– Да нет, не в этом дело, – Янссон достала бумажный платок. – У меня просто больше нет сил. В последние дни я пыталась держать себя в руках, но все эти события… я так не могу, – она говорила еле слышно. – Я говорила со своими, и звук их голосов что-то подорвал во мне.

– Понимаю, – Миа думала о своих, по крайней мере, о Зоуи, и о том, сколько же еще нужно сил, чтобы не дать слабину.

– Не знаю, как вам это сказать… я уезжаю, – Янссон подняла на Мию и Олли опухшие от слез глаза. – Извините меня.

Миа онемела. Она собиралась утешать и поддерживать; помогать Янссон держать себя в форме, чтобы продолжать работать. К такому повороту она была не готова

– Вы уверены, что это правильно? – Миа слышала свой голос, как чужой.

Янссон только кивнула и обняла обоих. Коридор был длинный, и они некоторое время смотрели, как от них удаляется чуть сгорбленная фигура.

Олли протянул руку и прижал Мию к себе.

– Не суди строго. Все мы люди. Просто одни – более отмороженные, чем другие.

Бетесда, Мэриленд

Кей опустила водительское сидение так, чтобы оставаться максимально незаметной для постороннего взгляда. Ее Corolla стояла на Exeter Road, сонной трехполосной улочке буколического пригорода Бетесда.

На противоположной стороне улицы располагался дорогой двухэтажный особняк из красного кирпича с островерхим портиком входа и ухоженной лужайкой. Солнце уже село, Кей ждала, что хозяин дома вот-вот выйдет и уедет. Пять минут назад он уже практически сделал это, но потом зачем-то вернулся обратно в дом.

Кей понимала, что ключом к событиям, имевшим место на складе в Ivy City, является Стэнли Холлерман, человек с визитной карточки. Лукас, пусть неохотно, нашел его адрес, и теперь ей предстояло совершить очередное незаконное проникновение.

Из радиоприемника в машине доносился едва слышный голос Уитни Хьюстон, исполнявшей One Moment in Time.

— Мы прерываем нашу программу. Срочная новость: министр обороны Форд Майерс приведен к присяге в качестве временно исполняющего обязанности президента Соединенных Штатов Америки. Он вступает в должность в условиях беспрецедентного политического кризиса – попытки убийства действующего президента членами его собственного кабинета. Секретная видеосъемка переговоров высокопоставленных участников заговора была передана ведущему репортеру Washington Post Кей Маоро…”

— Ведущему, ага… — прокомментировала Кей.

Дверь особняка открылась, и появился Холлерман в шортах, майке и с повязкой на голове. Его сопровождала лохматая серо-белая собака, необыкновенно похожая на собаку Спрокет из детского мультика Скала Фрэгглов. Когда оба зожевца скрылись из виду, Кей выбралась из машины и направилась прямо к главному входу. Ей казалось, что хозяин дверь не запер, но оказалось, что это не так.

Черт!

Кей оправилась в обход. Холлерман не производил впечатления спортивного человека, а значит, мог довольно скоро вернуться. Пара окон, которые она попробовала открыть, не поддались, но обнаружилась раздвижная стеклянная дверь в дальней части дома. Эта дверь оказалась незапертой, и Кей с замиравшим от страха сердцем вошла в помещение. До этого момента ее криминальный опыт сводился к переходу улиц в неположенном месте и проезду под знак STOP без остановки.

Дом был буквально набит вычурной старинной мебелью. В коридоре и гостиной она насчитала три стеклянных шкафа с фарфоровыми статуэтками. Повсюду стояли какие-то кушетки в стиле XVIII века на львиных ногах. Похоже, вкус у Холлермана был странный, или его не было вообще.