Академия Юрского периода (СИ) - Титова Светлана - Страница 24

Караш еще что-то высокопарно вещал о Пути, первопредке и магии, а я соображала, каким боком мне все это выйдет.

— Так за крыло бить не будут? — поняла из всей тирады одно.

Караш заткнулся и осуждающе глянул на меня. При слове «бить» старый дракон нахмурился и оскалился в улыбке. Должна была получиться кровожадной, но за неимением зубов вышло так себе. Настроение старичка передалось остальным, и они недовольно фыркали. Похоже, моя щуплая кандидатура никак не тянула на роль Избранной и Спасительницы драконьего рода. В этот момент предательская пластинка-крыло выскользнула и громким стуком упала на каменные плиты пола. Я ее подхватила и попыталась присунуть назад под хвост «пеликану»-первопредку, да нечаянно ухватилась горе-ладонью за другое крыло, которое моментально истлело под моими пальцами. Дружный злой драконий выдох и запах паленного наполнили воздух залы. Я поняла, что бить будут и больно, если сейчас же что-то не придумаю.

— Я перфекционист… нервная очень. Не могу видеть, когда не идеально. Руки так и чешутся исправить. А тут «пеликан» этот однокрылый… в смысле Златокрыл, дракон-праматерь драконов… нет-нет, праотец драконий Златокрылый… или прадед… Предок, в общем… А я перфекционист, мне только идеально. А у него одного крыла нет. Вот я второе и тю-тю… для симметрии… исключительно…ага.

Я несла полную чепуху, не давая драконам прийти в себя. Вытащила из кармана первое, что в руку легло.

О, щипчики для бровей! Лучшая оборона — наступление. В бой, Богдана! И где наша не пропадала!

Дернулась в сторону их толпы, выловила одного, сбитого с толку. Ухватив за нос, попыталась выровнять густые брови щипчиками. Несчастный сравнительно спокойно пережил потерю только одного волоска. Взвыв от боли, он дернулся из моих рук и, пятясь спиной, махал руками.

— Это от природы так. Отстань, полоумная! — хрипел перепуганный дракон, скрываясь за раскрытой дверью..

Толпа драконов заволновалась, многие засмеялись, подшучивая над испуганным драконом. Старик хмурился, продолжая наблюдать за моими манипуляциями. Караш копировал выражение лица деда, на котором ясно читалось «этой рыжей самая лютая казнь всех времен и народов». Это придало моей фантазии огня, и я подскочила к следующей жертве. Рыжий громила двух с гаком метров роста, таких как я за ужином пучками связывает и ест. Я бегло оглядела фигуру и уставилась на причинное место. Рыжий проследил за моим взглядом и побледнел так, что проявились веснушки на носу. Он замотал головой и трусливо отступил на пару шагов назад.

— Там все идеально, — заверил меня дракон, прикрывая причинное место обеими ручищами.

— Точно, — недоверчиво сощурилась я, скептически выгнув бровь. — Я заметила, что левое чуть выше правого.

— Нет, все идеально, — прохрипел перепуганный бедолага, затрясся, пятясь к двери.

— А ну стой! — рявкнула во все легкие. — Руки убери! Сама гляну.

Погрозила ему кулаком. Не смея мне возражать, он разжал руки, издав душераздирающий стон. Драконы сочувственно посмотрели на жертву, прощаясь с другом взглядами. Я подошла ближе, наклонилась ближе, пристально разглядывая область ниже пояса.

— Ну говорю же левое короче, — я протянула руку к паху, громила вздрогнул всем телом, дико косясь на мою ладонь.

На лбу дракона появилась испарина, бледные губы тряслись.

Вот псих! Все они тут чокнутые на всю голову! Это же другая рука.

Я схватила за кончик узкое полотнище узорчатого, шитого золотом пояса и потянула, выравнивая левый конец с правым.

— Ну вот, теперь идеально, — полюбовалась своей работой, повернулась к старику-дракону и Карашу.

За спиной раздался грохот. Пол под ногами пошел трещинами. Золотые монеты, собранные столбиками оседали и стекали на пол звенящими ручейками. Статуя «пеликана» драконьего первопредка опасно качнулась, издав металлический звон. Я повернулась и тяжко выдохнула. Громила валялся ничком без чувств на полу. Закатила глаза.

— Ну и чего он? — обвела глазами притихших драконов.

— Так думал вы на хозяйство его… в смысле драконье мужество покушаетесь, — подал голос один из толпы, стараясь стать поближе к выходу.

— Что? — не поняла я. — Какое мужество?

— Драконье… мужское мужество, — пояснил другой смельчак, заикаясь от страха. — Там ведь природой симметрия не… это… не предусмотрена. А вы женщина… в смысле девица еще… можете не знать…

Я обвела взглядом присутствующих, останавливаясь на каждом, ища насмешку в глазах и на лицах. Драконы розовели скулами, смущенно отводили взгляды, не забывая прикрывать лапищами пах.

Идиоты чешуйчатые! Я же концы пояска имела ввиду, а они… Да я и не знала таких подробностей! Спасибо, блин, просветили. Я же себе все это представляю! Эти каникулы я запомню надолго. Спасибо, ректор Дрищ!

Смерив меня презрительным взглядом, старый дракон смачно сплюнул, и гордо прихрамывая, вымелся из залы, шепнув что-то напоследок Карашу. Его драконья свита суетилась возле упавшего громилы, пытаясь вытащить обездвиженную тушу из сокровищницы. Я почувствовала, как по волосам прошлись чьи-то пальцы. Улыбающийся чему-то Караш поправил затянутые мной хвостики.

— Караш, что у вас тут еще из экстрима? — поинтересовалась дальнейшей программой пребывания на Родоне.

— Болота и горы, — подумав, произнес дракон.

Ага, болота, значится… Понятно, в комнаты с добром пускать боятся. Решили, что буйная и переломаю и поуничтожу Карашиково свадебное приданое. А что зверье поувечу на болотах, так тех не жалко! Гринписа на них нет, нелюди чешуйчатые!

— Не-е-е, болот у нас и своих хватает, — медленно двинулась на выход за беспорядочно топчущейся возле громилы толпой, перегородившей мне выход. — А умный в гору не пойдет, умный гору обойдет. Так бабуля говорила. Я бабулю слушаю, шапку всегда ношу, носочки и панталончики за коленку натягиваю…зимой.

От таких подробностей из моего личного у Караша немного вытянулось лицо. Но наученный опытом многочисленных отношений с девушками он благоразумно промолчал.

— Ну, если больше ничего интересного, то я домой. В столовой сейчас на обед мясная запеканка, — я с сомнением поглядела на толпу все еще пытающуюся привести в чувства громилу. — У вас тут в кого ни плюнь, то озабоченный или нервный. Лучше в академической библиотеке посижу пылью подышу… в смысле почитаю. Лишние знания — не лишние.

— Так может не надо плевать, — робко проблеял кто-то из смельчаков.

— Ишь ты, не надо, — в сердцах сплюнула я, нечаянно попав в смельчака, больше не посмевшего возражать. — Тонкая у них, понимаешь, душевная организация. Где тонко — порвется трижды до заходя солнца….

Процитировала собравшимся нетленку от уважаемого человека и великого певца современности. А что? Пусть просвещаются. Темнота необразованная! Вон уже по толпе шушукаются, что я заговорные слова произнесла. Кажется, я слышала «ведьма» и «жечь ведьму»? Ага, щас! Облезете, инквизиторы хреновы!

Надо им помочь с этим неженкой. А то до вечера с чешуйчатым провозятся. Я из-за них в столовую опоздаю… и в библиотеку.

Подошла к спорящим как лучше выносить громилу драконам. Толпа вежливо, но показалось, испуганно, расступилась, оставляя бездыханного громилу мне на последующее поругание. У каждого второго это было на лице написано. Я наклонилась, пощелкала пальцами перед носом бездыханного и тихо, но строго шепнула:

— Вася, вставай, тебе в школу пора. На урок опоздаешь.

Рыжеватые ресницы дрогнули, дракон шумно выдохнул, очнувшись.

— Мам, мне ко второму, — заканючил громила, переворачиваясь на бок.

— А ну быстро вскочил, а то ремня по жопе! — рявкнула я больше не церемонясь.

Через пару секунд пол под моим ногами и пространство вокруг оказались девственно чистыми. Громила и его свита слиняли со скоростью звука. Караш присвистнул глядя на покосившуюся створу дверей, которую едва не снесли убегающие в большой спешке драконы.

Вот что слово животворящее делает! Как дети, честное слово!