Наблюдатель. Господин изобретатель. Часть VI (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич - Страница 11

Царь сказал, что, как ему докладывали, дворец для Георгия уже готов и идет только отделка, моя вилла тоже почти готова, так что летом можно никуда не ездить, а от виллы до дворца Георгия — одна верста. Еще расспрашивали о настроении Джоржи, я ответил, что он бодр, каждый день проходит семь верст в таком темпе, что даже для меня он слишком быстрый, поэтому попросил его не очень усердствовать с ходьбой в таком темпе. Передал пакет с письмом и фотографию, родители удивлялись свежему виду сына, я же заметил, что Джоржи немного загорел во время прогулок, но это только на пользу.

Потом мы прогулялись с императором, он поблагодарил за Джоржи, теперь он меньше опасается за его жизнь и надеется на выздоровление сына, чтобы, в случае чего, он мог возглавить страну. Я сказал, что практически не знаю Николая (на самом деле знаю из литературы гораздо больше, чем о Георгии и Михаиле вместе взятых, тем более, что результат его правления, как говорится — «на табло»), но Георгий в качестве наследника-цесаревича мне кажется серьезным и вдумчивым, тем более он борется с болезнью, а это закаляет характер. Видел в кабинете у Георгия много книг, и там не было бульварных романов или обилия развлекательной литературы. Из развлекательной — только собрание сочинений месье Верна, из чего Джоржи вообразил что я не то капитан Немо — изобретатель «Наутилуса», не то — Робур с его воздушным кораблем.

— А с кем же ему тебя сравнить, я и сам удивляюсь тебе, сколько ты всего напридумывал. Вот завтра возьмешь и скажешь: «царь, «Наутилус» пришвартован у Дворцовой набережной и к походу готов»

— Государь, как только будет готов к походу, непременно доложу!

— А как твоя тяжба с немцами? И что по взрыву на заводе?

— Проиграл, беглый химик принял немецкое подданство и процесс прекращен. Правда, если он пересечет границу Империи, то его арестуют. По взрыву, пока ничего нового, идет следствие, но техническая экспертиза показала, что в патрубке, через который в котел поступала концентрированная кислота, пошла коррозия и ее не было видно изнутри при осмотре котла, который проводился регулярно. Инспекция даже удивилась, насколько хорошо на фабрике поставлено дело по техническому надзору и вынесла это в отдельное решение по процессу. То есть, в какой-то степени, это — стечение обстоятельств и несчастный случай. Жертв вообще можно было избежать, если бы начальник цеха, уходя домой не закрыл второй вход — люди бы просто покинули помещение, хотя цех было уже не спасти. Цех можно новый построить, еще лучше старого, а вот жизни человеческие не вернешь.

— Слышал, что у тебя рабочие живут лучше, чем на остальных фабриках, жалованье ты им платишь больше и жилье даешь, школы и больницы построил. Но бунт у тебя все равно был и не один! Почему?

— Первый раз студент-марксист организовал кружок и сбил с толку рабочих. Второй раз — толпа устроила самосуд над тем самым начальником цеха, что дверь в цех закрыл.

— Говорят, что ты в обоих случаях сам говорил с бунтовщиками, не боялся, что и тебя растерзают?

— Конечно, боялся, государь, первый раз почти тысяча человек у заводского управления собралась, а у меня три десятка инженеров и техников и три револьвера на всех, а второй раз я один был, думал все — сейчас кто крикнет «Бей» и ведь забьют и пистолет не спасет… Да ведь бунтуют вчерашние крестьяне, что грамоты не знают и на строительстве и подсобных работах заняты, у них склонность к бунту в крови, вот моих старообрядцев и вообще тех, кто давно работает, среди бунтовщиков я не видел.

— Да, народ тебя слушает и подчиняется, ты с ними даже без полиции справился, я вот думал тебя Наместником на Дальнем Востоке сделать, там сейчас навстречу западному пути Транссиб с востока строят, так теперь называют Великий Сибирский путь, опять и старообрядцы твои поехали туда, на Амур, а потом подумал, кто же мне Георгия вылечит?

— Транссиб нужен, государь, без него Дальний Восток не освоим, случись война с теми же китайцами, у нас войска перебросить нечем. Я вообще двухпутку бы строил, но хотя бы один путь пустить…

— Ты думаешь, что с китайцами воевать придется? А мне вот предлагают по их территории дорогу до Хабаровска и Владивостока пустить, там, мол, ни гор ни тайги — ровная степь.

— Зато, случись война, этот путь сразу же перережут и все, проиграли. Этот вариант пойдет, если империя Цинь рухнет и Манчжурия станет нашим протекторатом — это был бы лучший вариант, но дорогу строить надо по своей территории и кругобайкальскую дорогу тоже, никаких паромов и ледовых переправ через Байкал — они резко снизят пропускную способность дороги. Я готов даже цену на свою взрывчатку, закупаемую государством на строительство Транссиба, уменьшить на тридцать процентов, а для военного ведомства — на двадцать процентов.

— Ловлю тебя на слове, купец!

— Купеческое слово верное, государь, как и царское — тверже гороха!

Так что, «ударили по рукам» и пошли выпить за сделку рюмку водки. Мария Федоровна было протестовала, но царь сказал, что «объегорил» меня и выторговал большую скидку на поставку взрывчатки для Транссиба, на что императрица ответила, что она еще больше получила скидку — сто процентов на лекарства для своего Центра.

Вернулся домой в хорошем настроении, а потом, когда мы с Машей пошли в спальню, жена мне прошептала что она, кажется, как это сказать (слово «беременна» по-русски она не знала, поэтому сказала по-французски и по-английски), а потом вспомнила, как сейчас здесь говорят — «не праздна». Я вскочил с кровати, схватил свою любимую в охапку как есть, в ночной рубашке «с кружавчиками» и закружил по комнате, благо у нас спальня большая. И правда, я за завтраком заметил, что Маша, которая вообще-то не любит соленую икру, теперь с удовольствием ее ест.

[1] Профилактика баротравмы — если рот открыт, то давление на барабанную перепонку снаружи и изнутри, через евстахиеву трубу, уравновешивается.

[2] Так и было в реальности — «воду заменить вином и пивом», а если учесть применение внутрь креозота, то печенка у Джоржи должна быть стальная.

[3] То есть, связано с этой местностью.

[4] «Чертовой балалайкой» этот пулемет прозвали из-за большого количества отказов, сложности в обращении и капризности — только свое масло и никакой грязи. Вообще-то он была сделан по немецкой идеологии — оружие должно быть сложным и дорогим с множеством фрезерованных деталей.

28 апреля 1893 г. Петербург.

Беременность у Маши протекала нормально, хотя симптомы раннего токсикоза были: слабость, тошнота, редко — рвота. Маша немного забеспокоилась, все ли нормально, я сказал, что у беременных это — обычное дело, в ответ получил: «А ты откуда знаешь?». Чтобы снять подозрения и для очистки совести, повез Машу к известному питерскому акушеру-гинекологу. Он осмотрел Машу, расспросил ее и потом позвал меня поговорить в его кабинет. Доктор сказал, что признаки обычные для раннего токсикоза, срок беременности 4–5 недель, обычно еще через месяц это пройдет, а так рекомендовал гулять и питаться небольшими порциями, не переедая, так меньше будет тошнить. Потом доктор, серьезно посмотрев на меня, сказал:

— Князь, вы знаете о том, что роды могут быть тяжелыми?

— Да конечно, ведь это первая беременность…

— Я не о том. У вашей жены узкий таз и родовые пути, возможно, что нужно будет прибегнуть к кесареву сечению, но у нас плохо делают эту операцию, у меня самого мало опыта. Обычно пациентки, да и их мужья отказываются, дикость, конечно, но как же, говорят, живот-то зачем резать? Все и так рожают, вон, крестьянки на меже в поле… Крестьянки, может, и рожают, у них, как правило, таз от работы сызмальства широкий, а вот аристократки, утянутые в корсеты, да не привыкшие к физическим упражнениям, как раз и страдают от этих последствий, когда приходит пора рожать. Итак, вы, правда, хотите оставить ребенка, срок еще небольшой и по медицинским показаниям…