№333, или Притворись, что любишь 2 (СИ) - Рымарь Диана - Страница 46

«Так, рыжая улитка, — приказываю себе, — хватит разводить нюни, просто скажи ему про дочь!»

По большому счету смысла в моих метаниях нет никакого. Натан либо примет факт существования Ани, либо нет. И уже от его реакции надо плясать дальше.

Интересно, как он отреагирует, если я просто прошепчу ему это на ухо, когда он вернется? Плевать, что праздник, плевать, что гости, я до дома не дотерплю, окончательно съем себе мозг. Да и Натан не дурак, чувствует мое настроение. Он вообще меня чувствует.

Тут мой телефон пиликает сообщением.

«Ждана, пожалуйста, зайди в библиотеку — пятая дверь направо от зала», — пишет Натан.

Похоже, кто-то всё-таки решил получить свою порцию ласки. Мог бы выбрать место поудобнее библиотеки! Хотя мне его нетерпение только на руку. После секса Натан — душка. Устрою ему небо в алмазах, а потом сообщу про дочь. Пусть только попробует плохо отреагировать после всего того, что я с ним сделаю. Или я не женщина!

Поправляю прическу, накладываю на губы свежий слой помады и иду на рандеву. В коридоре подозрительно безлюдно, хотя, скорее всего, гости просто собрались в зале, чтобы не пропустить представление поваров. Некоторое время блуждаю в поисках нужной двери. Библиотеку нахожу лишь с третьей попытки. Проскальзываю внутрь, почти сразу вижу Натана в отдалении — комната достаточно просторная. Иду к нему.

Неожиданно вижу за шкафом с книгами еще и Шилова. Невольно хмурюсь, а квадратный человек тем временем говорит Натану:

— Вперед, Карц!

Мой жених хмурится и вдруг выдает то, чего я никак не ожидала от него услышать:

— Dreihundertdreiunddrei?ig!*

Едва он успевает это произнести, я словно шагаю в прошлое. Из жаркого августовского вечера прямиком в прохладный октябрьский день. Вместо золотого платья на мне свободный белый свитер и джинсы, никакой косметики. Я больше не в доме Трубачёвых, а в той самой белой комнате, которая до сих пор является мне в кошмарных снах…

Передо мной гипнотерапевт фонда со своими неизменными золотыми часами на цепочке. Мелкий очкарик с козлиной бородкой машет этими часами вправо-влево снова и снова. Уродливый и ненавидимый абсолютно всеми девушками фонда. Так бы и прибила сволочь!

— Привет, Ждана! — тянет он с мерзкой улыбкой. — Давно тебя не было видно!

Да, меня не было в этой гребаной комнате больше пяти лет, и еще бы лет пятьдесят ее не видеть.

— Расслабься, отдохни, ты можешь выбрать любой фильм!

Он указывает на экран телевизора, перед которым стоит ряд стульев и стол. Там уже сидят зрители. Что самое странное — здесь у каждого свое кино, хотя телевизор один на всех. Мы можем смотреть всё, что пожелаем, хотя мне, как и всем остальным, эта возможность до одного места. Как будто даже лучший в мире фильм может возместить то, что сейчас происходит в реальном мире. А там с моим телом могут сделать всё, что захотят, и я никак не смогу этому воспротивиться, ведь я им больше не управляю. Я больше не я, мое сознание заперто в этой крохотной комнате на задворках моего собственного мозга, а снаружи осталась лишь оболочка.

— Возьми свое какао… — доктор протягивает мне белую кружку.

Беру по привычке. Я люблю какао, хотя в реальной жизни больше не могу его пить, потому что здесь выпила, наверное, больше ста кружек в тот период моей жизни, когда мной владел второй джентльмен. Делаю глоток и словно окунаюсь в знакомый с детства вкус. Он такой настоящий, словно там, в реальном мире, мой язык действительно окунают в какао. Этот вкус разъедает мой рот, и мне хочется рыдать навзрыд, но вместо этого я сажусь и утыкаюсь в экран телевизора, как и остальные девушки, которые здесь сидят.

* Dreihundertdreiunddrei?ig — триста тридцать три (перевод с немецкого языка).

Тогда же:

Натан

— Посмотри на нее, Карц! — Шилов подбирается к Ждане поближе.

Я смотрю и очень даже внимательно, но всё равно не могу понять, что сейчас происходит.

Ждана замирает, не дойдя до меня несколько шагов. Глаза ее стекленеют, взгляд становится безликим, бездумным, выражение лица неуловимым образом меняется. Она становится похожа на типичную вамп-модель с хищно выпяченными губами, выставляет вперед грудь, кладет ладонь на бедро, как будто ее сейчас фотографируют для журнала, потом складывает руки впереди и замирает. С ее плеча снова спадает лямка, но она не замечает. Она даже не моргает!

Подхожу к ней, спрашиваю:

— Это что сейчас было? Ты в порядке?

— Она тебе не ответит! — усмехается Шилов. — Я же тебе говорил! Кукла! Ты сейчас активировал режим марионетки…

Приглядываюсь к Ждане внимательнее, машу рукой у нее перед глазами, а она… не реагирует! Щелкаю пальцами у нее возле уха, но и здесь облом — как будто не слышит, а ведь у нее великолепный слух.

— Что это за хрень?!

— Девушки из группы высоких возможностей проходят обработку гипнозом. Она сейчас ничего не почувствует, не скажет и даже не запомнит. Можешь делать с ней что хочешь!

— В смысле что хочу?

— В том самом, Карц, не тупи!

— Ты про секс? — наконец до меня доходит.

Смотрю на мою девочку, замершую с совершенно не родным выражением лица, и понять не могу, как ее можно хотеть в таком состоянии. Она мне живая нравится, в сознании!

— Как отменить эту хрень?!

До сей поры мне не приходилось сталкиваться с загипнотизированными людьми, да и вообще с гипнозом в принципе дела не имел. Без понятия, что в таких случаях делают.

— Зачем? — снова усмехается Игнат. — Они в этом состоянии еще и текут, как сучки! Была у меня одна с такими способностями, я ее…

Видимо, Шилов всё же видит, насколько мерзко мне становится от его слов, затыкается, не досказав. Сразу подмечаю, что он подозрительно близко подходит к Ждане, то и дело внимательно ее оглядывает. Я знаю этот его взгляд, не раз был свидетелем того, как он смотрит на понравившуюся девчонку. Только эта девочка — моя! Кажется, он про это забыл!

Словно в замедленной сьемке наблюдаю за тем, как он тянется к лямке, упавшей со Жданиного плеча. Может быть, хочет поправить, а может... Реакция бежит впереди меня, хватаю его за ту самую руку, которой тот чуть не коснулся моей женщины, резко выкручиваю и шиплю ему в лицо:

— Никогда не смей к ней прикасаться! Слышишь?! Ни-ког-да!

Отпихиваю его в сторону, неудачно поворачиваюсь и получается, что локтем пихаю Ждану. Вроде бы, не сильно, но она валится на пол как куль с мукой, параллельно ударяется плечом о книжный шкаф. Однако даже при этом в сознание не приходит.

Бросаюсь к ней:

— Малыш, ну что ж ты…

Ее состояние пугает меня похлеще неожиданной проверки налоговой.

— Игнат, что мне делать?! — спрашиваю у него, ведь больше не у кого.

Шилов смотрит на меня исподлобья, дышит тяжелее, чем если бы пробежал десятикилометровый марафон, и рычит с обидой:

— Теперь тебе нужна моя помощь, да?

— Ты придурок! Это из-за тебя она в таком положении! Быстро отвечай, как ее вернуть!

— Я просто хотел тебе показать, что они все там зомбированные!

— Ну показал, и что? — ору в ответ.

— Я тебе вообще-то сейчас оказал услугу! Ты хоть представляешь, что с ней вытворяли до тебя? Думаешь, с такой можно построить нормальную семейную жизнь? Да ни за что! Она для этого уже не годится! Используй по назначению, а в душу не пускай, потому что у нее давно уже нет никакой души, вытравили за очень приличное бабло! Для нее такие финты — норма! Тебе нужна жена, для которой норма, когда ее имеют в бессознательном состоянии? И я тебя уверяю, это не самое страшное, что с ней делали!

В этот момент ничего в жизни не хочу сильнее, чем заткнуть Шилову его поганый рот, но в то же время мне всё еще нужна его помощь.

— Просто скажи, как мне ее привести в чувство, и вали отсюда, пока я тебе морду не расквасил!

Тот снова рычит от обиды: