Анна Лоуренс (СИ) - Рябченкова Марина - Страница 14

В канцелярии комитета служащий с уставшим лицом первое время смотрит на меня совершенно пустыми глазами. Не сразу, но он нашел список всех нужных документов. Я знакомлюсь со списком, образцами, требованиями.

Помимо заявления требуется еще куча других бумаг. Кроме того, понадобится оплатить сбор в сумме, которой у меня нет.

В мыслях тут же возникли нужные спонсоры в лице родителей Анны и на худой конец Джона.

— Вам, может, что-нибудь непонятно? Нужно объяснить? — с осторожным участием спрашивает служащий.

— Нет, благодарю, — рассеянно говорю я.

Уткнувшись в выданные мне бумаги, так и выхожу из Центрального судебного комитета.

Наконец передо мной стоит четкая цель. Не до конца проработан порядок действий, но цель мне ясна.

Надоело улыбаться. Надоело подстраиваться. Пора принимать решение, иначе это сделают за меня.

Когда я вернулась в Гринпарк, поздно вечером раздался телефонный звонок. Не сразу сообразила, что это был телефон. По-моему, он никогда не звонил при мне. Я подошла к журнальному столику и подняла черную трубку, приложив ее к уху.

— Анна Стоун. Слушаю, — с осторожностью говорю я.

— Здравствуй, Анна, — спокойно говорит Джон на той стороне провода.

Удивленная, молча присела в квадратное кресло.

— Что тебе помешало прийти сегодня? — так же спокойно спрашивает он.

— У меня были дела…

— Вот как, — тон, который не предвещает ничего хорошего. — Сегодня два очень занятых человека в компании нашли для тебя время, чтобы обсудить перспективы твоего развода. Но ты не пришла, потому что у тебя были дела… Я правильно тебя понял?

Это было ошеломляюще!

Когда Джон велел явиться к нему с документами, я решила что речь идет об уходе от Тома. Я думала…

Поражена масштабом собственной глупости! Даже думать об этом стыдно, не говоря о том, чтобы попытаться с ним объясниться.

— Дай мне еще один шанс, — прошу я. Мой голос звучит надломлено.

Мужчина ответил не сразу.

— Завтра в два часа я жду тебя в моем кабинете, — протяжно и терпеливо сказал он. — Этот шанс у тебя последний. Будь с документами.

— Я приду, — твердо и решительно говорю я.

— Хорошо. Доброй ночи, Анна.

— До завтра, Джон.

Как замечательно жить одной! На кухне легкий бардак. Я тоже выгляжу как бардак. Никто не дает оценок и никто меня не критикует.

Так мне чувствуется теперь свобода.

Пересчитываю остаток наличных: 73 баллиона из тех денег, что дал мне Джон.

Том денег мне по-прежнему не доверил, недельный бюджет остался у миссис Стоун. А миссис Стоун, в праведном гневе покидая дом, не горела желанием этим бюджетом поделиться со мной.

Нерадостно посмотрела в окно — на смену привычной солнечной погоде в Гринпарк пришел дождь. В Данфорде погода стоит еще хуже — здесь ливень.

Стою под стеклянным куполом на выходе вокзала западного Данфорда и сокрушаюсь, оттого что в купе стилпоезда оставила свой зонт.

«Анна, надеюсь, ты выросла не в тепличных условиях и твой иммунитет чего-нибудь да стоит», — подумала я, вымокая под теплыми каплями дождя. На дорогах широкие лужи. Без зонта на улицах, кажется, только я одна.

При мрачном небе «Гордость Хэнтона» кажется еще темнее, чем есть на самом деле. Бегом поднимаюсь по широкой лестнице и ныряю в карусельную дверь, сразу ощутив тепло. В холле на меня в упор смотрит администратор, у него потрясенный взгляд, еще двое за стойкой администрации увлечены работой и меня не замечают.

Капли воды текут у меня по лицу, и я поспешно вытираю влагу тыльной стороной руки. Быстрым шагом иду в дамскую уборную. За мной шумно закрывается дверь. Смотрю на себя в зеркало. Печальное зрелище. Будто я из душа, причем принимала его в одежде. Мое зеленое платье теперь кажется черным.

Салфетками вытираю лицо и шею, но толку от этого немного. Большего уже не сделать, и мой взгляд стал еще тоскливее, чем внешний вид. Разве можно идти на встречу вот так?

— Гррр… — хлопнула ладонью по раковине и вышла из уборной.

Когда я вошла в лифт, на меня не взглянул только ленивый.

«Да! Да! Да! Я похожа на крысу, мокрую и противную. Убейтесь!» — со злостью подумала я. Когда нажала на кнопку девяносто девятого этажа, с некоторых лиц мгновенно сошла маска осуждения.

— Добрый день! — поправляя мокрые волосы, приветствую я секретаря Хэнтона.

— О боже… — глаза девушки округлились, и она сразу протянула мне салфетки.

— Не поможет.

— Миссис Стоун. Два часа, — проверяет Дэйзи запись в графике. Убирает салфетки на место.

— Верно.

— У мистера Хэнтона еще не закончилась встреча. Подождите немного.

Я кивнула и тихим голосом говорю:

— Я не отказалась бы от кофе.

Мне приятно видеть отсутствие удивления на ее лице. Девушка в строгом коричневом платье спокойно приготовила для меня кофе. Один только запах восхитительного напитка приводит в чувства.

— Спасибо! — благодарю я и сразу делаю глоток.

Встреча Джона закончилась через двадцать минут. Из кабинета вышли серьезные мужчины в деловых костюмах. Лица у них неслабо озадачены.

Дэйзи заглянула в кабинет:

— Миссис Стоун, — докладывает она, а затем оборачивается ко мне и разрешает войти.

Когда за мной закрылась тяжелая дверь и я увидела Джона, сердце выдало неровный ритм. Высокий мужчина смотрит на черное небо над Данфордом, рукава его белой рубашки засучены по локоть, а руки упираются в бока.

— Здравствуй, Джон, — сказала я и мужчина медленно-медленно обернулся ко мне. Немного сердитое лицо стало мягче. Осмотрев меня с ног до головы, Хэнтон шумно выдохнул.

— Ох, Анна, ну что мне с тобой делать, — тихо говорит он и проходит к рабочему столу. Снимает со спинки кресла свой пиджак, подходит ко мне, накинув его мне на плечи.

Взгляд мужчины скользит по линии декольте мокрого платья, и я смущенно поправляю влажные волосы. Мои движения получились неловкими, и уголок губ на лице Джона лениво приподнялся вверх.

— Идем, — сказал он. Мужчина направился к выходу, а я едва поспеваю за ним.

Заходим в лифт. Пока двери закрываются, вижу сосредоточенное лицо Дэйзи. Она стучит по клавишам печатной машинки, оставаясь совершенно безучастной ко всему, что происходит вокруг.

Лифт бесшумно пополз вниз. Мы в нем только одни, и в воздухе возникло знакомое напряжение. Мгновенно нахлынули воспоминания и мои щеки запылали. Расправляю плечи, прогоняя наваждение.

— Куда мы направляемся? — спрашиваю я.

— К юристам.

Мы вышли на семьдесят третьем этаже, прошли мимо стойки администрации и направились прямо по коридору.

Кабинет юристов — это два окна, два стола и море бумаг. Бумаги и папки везде: на столе, на шкафу, в шкафу, около шкафа, на подоконниках и даже на столике с кофе и чаем. С первого взгляда может показаться, что в этом хаосе ничего найти нельзя, но так только кажется.

Если Хэнтон сейчас спросит крупного мужчину в круглых очках предъявить ему что-то конкретное, уверена, проблем у него не возникнет.

Мужчины коротко приветствуют друг друга и жмут руки.

— Анна Стоун, — представил меня Джон.

— Патрик Джеферсон. Рад знакомству, — сказал юрист, а я кивнула.

У мистера Джеферсона очень важный вид. У него круглое лицо и умные внимательные глаза, а на лбу три глубокие складки — он часто хмурится. Он хмурится даже сейчас.

— Присаживайтесь, миссис Стоун, — юрист падает в кресло, указав мне на противоположную сторону своего стола. Поверх рабочих бумаг приготовил блокнот и ручку. Джон за его спиной прислонился к окну.

На лице юриста уголки бровей высоко вздернулись вверх.

— Итак, миссис Стоун, — заговорил он, заглядывая мне прямо в глаза. Как и полагается публичному человеку, у него сильный голос. — Вы хотите развод. Все правильно?

— Да, — твердо отвечаю я.

— Вам известно, что процесс будет публичным?

— Да.

— Вам известно, что это значит, и дополнительных разъяснений не требуется?