Иллюзия бессмертия (СИ) - Снежная Александра - Страница 67

Айт, поставив Вайолет на землю, подошел к стволу гигантского дерева, и, лишившись единственного источника тепла, девушка зябко обняла себя руками, стараясь не цокотать на всю округу выбивающими дробь зубами. Она не сразу и поняла, что мужчина собирается лезть вверх. Только когда он, уцепившись за короткий сук, легко подтянул на руке свое тело, вздрогнула от обуявшего ее ужаса остаться одной посреди этого леса пусть даже всего на миг.

— Я спущу тебе кнут, когда поднимусь на ветку, — будто прочитав ее мысли, бросил Айт, карабкаясь по реально необъятному стволу так проворно, словно всю жизнь только этим и занимался. Как он вообще умудрялся удерживаться на такой влажной и наверняка скользкой поверхности?

Ответ Вайолет получила чуть позже, когда темный одарин подтягивал ее к себе.

Ствол дерева в общепринятом смысле слова таковым не являлся. Это казалось невероятным, но он состоял из плотно переплетенных между собой толстых стволиков. И весь этот огромный древесный жгут где-то на расстоянии трех саженей от земли странным образом расширялся, образовывая причудливый объемный кокон, попасть внутрь которого можно было через круглое отверстие, похожее на большое дупло.

Его и сверху найти под нависающими отовсюду тонкими ветвями было сложно, а уж с земли, под пышной кроной — и вовсе не разглядеть.

Схрон-дерево и правда походило на лесной тайник, а если быть более точной, то его укрытие напомнило Вайолет гнездо ткачика — маленькой птички, вьющей свои шарообразные домики из листьев, стеблей соломы и тонких прутиков. Только размеры их временного ночлега значительно превышали объем птичьего гнезда. Здесь в тесноте, но не в обиде, могло разместиться порядка четырех человек, а если таких щуплых, как Вайолет и Урсула — и того больше.

Айт зажег между пальцами тусклую магическую сферу, освещая пространство, и девушка изумленно огляделась по сторонам.

Внутрь прибежища кто-то предусмотрительно натаскал несколько охапок скошенной травы, из-под которой Айт выудил заботливо оставленный лесными проводниками полотняный мешочек с сухариками, сушеными ягодами и орехами.

— Съешь пока это, а я позже найду для нас что-нибудь еще.

— Не надо. Здесь много всего, и я не голодна.

Вайолет протянула мужчине еду и испуганно мотнула головой, опасаясь перспективы остаться одной, в то время как одарин отправится на поиски провианта.

Горло девушки мгновенно сдавил едкий спазм, стоило понять, что ее ухищрения напрасны. Отбросив в сторону рюкзак, Айт вылез наружу и четко выверенными движениями стал заплетать вход магической сетью, столь похожей на искусные кружева его матушки.

— Не вздумай приближаться к щиту или пытаться пройти сквозь него, — буркнул Айт, заметив, что Вайолет встала напротив и широко распахнутыми глазами ловит его взгляд. — Твоя магия разрушит плетение невидимости. Заройся в сено и постарайся уснуть.

Выдержка вдруг впервые предала юную принцессу рохров, лишая гордости, чувства собственного достоинства и благоразумия.

— Возьми меня с собой, — по щеке покатилась горячая слеза. Смахнув ее ладошкой, Вайолет тихо всхлипнула: — Мне страшно, Айт. Не оставляй меня.

Что-то непонятное шевельнулось в глазах одарина, опалило жаром и бросило в дрожь.

— Мне нужно уйти, — низко прогудел он. — Тебе нельзя со мной. Ты слишком ценна, чтобы так тобой рисковать. Сделай, как я сказал. Не своди на нет усилия тех, кто отдал за тебя свою жизнь.

— Жизнь?.. — Вайолет отшатнулась, с пугающей ясностью сообразив, о чем говорит Айт. Сердце превратилось в тугой комок сплошной пульсирующей боли, что стала распускать свои длинные щупальца по всему телу. — Кейтеро? — задыхаясь от мучительных спазмов, прохрипела она. — Урсула? Доммэ?

Айт не ответил. Мрачно мазнул взглядом по залитому слезами лицу девушки, резко сиганул вниз и растворился в темноте.

Тьма теперь была повсюду — холодная, влажная, осязаемая. Но не она пугала Вайолет — не она причиняла боль, не она рвала сердце в клочья, не она душила и медленно убивала.

Опустившись на колени, девушка хватанула обветренными губами воздух и тихо заскулила:

— Нет. Не хочу. Неправда. Доммэ… Урсула… Кейтеро. Пожалуйста… Простите меня… Небесные покровители, за что?..

Зажимая кулаком рот, Вайолет глушила собственные рыдания, ныряя с головой в омут безбрежной боли, жалящей, режущей, рвущей. Такой невыносимой, что казалось, от самой принцессы рохров уже ничего не осталось.

Зачем это все? Кто она такая? Как жить дальше с чувством вины и свалившейся на тебя, словно тяжелый камень, ответственности? Почему, чтобы она жила, обязательно должен кто-то гибнуть?

Ответов на вопросы Вайолет не было — как и кого-то, кто мог бы пролить на них свет. Ее окружали только холод, боль, тьма и одиночество. Неужели это и есть путь светлой Хранительницы?

— Всесильный Рамха, почему я? — отчаянно выкрикнула девушка, поймав лицом струю ворвавшегося сквозь круглый проход ветра.

Он мягко подул на ее скулу, осушив от слез, а затем огладил волосы, будто провел по ним ласковой невидимой рукою.

…Когда разольются воды и не будет видно берегов, а твое сердце встанет перед выбором — вспомни о Кейтеро… — протяжно шепнул ветер, качнув кулон на груди Вайолет.

Сжимая в ладони желудь, она немигающим взором смотрела в темноту, пытаясь отыскать в ней спокойный и величественный образ вождя триктов.

Что-то таинственно нашептывала ночь, дождь играл свою мелодию на листьях деревьев, как на дощечках ксилофона, и в уютной тишине лесного убежища робко подавал голос только проснувшийся сверчок.

— Я не забуду, Кейтеро. Обещаю, — выдохнула Вайолет, вдруг почувствовав себя безмерно маленькой, замерзшей и уставшей.

Свернувшись калачиком, она зарылась в сухой ворох сена, сожалея, что нельзя разжечь огонь и, если не просушить влажную одежду, то хотя бы немного погреть окоченевшие ладони.

— Вернись, пожалуйста, Айт, — закрывая глаза, попросила она. — Не оставляй меня. Прошу…

Поляна с деревом, в котором темный одарин оставил Фиалку, отдалялась все дальше и дальше, а "веревка", которой светлая Хранительница привязала к себе Айта, натягивалась все сильнее, лишая силы и воли.

Она не понимала, что сделала с ним своей просьбой: "Возьми меня с собой. Не оставляй меня" Не могла знать. И услышать ни от кого не могла. Но слово в слово повторила их последний разговор со Скайли.

Сколько раз Айт думал о том, что возьми он тогда любимую в поход с собой — она была бы жива. Каждый проклятый день он винил себя в ее смерти.

А сейчас…

Небесные покровители, сейчас он все сделал правильно. Он поставил защиту, сквозь которую не сможет пробиться ни один маг. Он оставил Фиалку в тепле и безопасности. Он стер все следы в округе. Айт твердил это себе, как заклинание, но страх бесформенно шевелился внутри, опутывал сетями разум, и мужчина с неимоверным трудом подавлял отчаянное желание броситься назад, чтобы вернуться к испуганной девочке с фиолетовыми глазами и стереть с ее лица горькие слезы.

Айт злился, оправдывая свою жестокость тем, что только так он мог остановить девушку от необдуманных поступков и заставить сидеть на месте. Но еще больше одарин боялся того, что не сможет ее защитить. Ему нужна была сила. Много. Так много, как могла дать только одна женщина. И Айт собирался ее просить, надеясь, что она не догадается об истинных намерениях своего верного слуги.

Где-то далеко ухнул филин, заставив Айта замереть и прислушаться к голосу леса. Слуги Морганы обязательно придут на это место, как только почувствуют, что он призвал альньир, но другого варианта у ай-теро не было.

Он рисковал. Сильно, но предусмотрительно. А потому ушел на десяток верст от того места, где оставил Фиалку, чтобы отвести от нее след.

— Оуст атаррэ… — вытянув ладонь, прошипел Айт, и как только в ней замерцал амулет, стремительно шагнул в распахнувшую ему свои объятия тьму.

Усталость, сковывающая мышцы, соскользнула с плеч, словно намокший тяжелый плащ. Тело налилось легкостью, и по венам побежала разгоряченная кровь. Прикосновение невидимых губ пощекотало щеку, а затем и основание шеи Айта у затылка.