Иллюзия бессмертия (СИ) - Снежная Александра - Страница 85

— Не надо, — осторожно сжал ее руку Айт.

— Надо, — лучистый взгляд фиолетовых глаз огладил одарина нежностью, и девушка обронила: — За любовь надо и стоит бороться. Без нее в этой жизни вообще нет смысла.

Вороненок на плече Урсулы встрепенулся, громко каркнул, и Вайолет улыбнулась:

— Вон, птица, и та это понимает.

— Глупая она потому что, — проворчала старуха, поднимаясь с места. — От тебя, видимо, недалеко ушла. Если не хочешь, чтобы твоего одарина низложили с поста ай-теро и казнили — лучше спрячь свои чувства подальше.

С лица Вайолет исчезли все краски, и сияющий, словно аметист, взгляд девушки потух.

Мрачно зыркнув на одэйю, Айт притянул испуганную Фиалку к себе:

— Ничего со мной не случится, — шепнул мужчина, легко касаясь губами ее лба. — Собирайся быстрее. Надо двигаться дальше.

— И то правда, — поддакнула Урсула. — Пора и честь знать.

Под ногой старухи скрипнула половица, и женщина тихо вздохнула:

— А дом у тебя, темный, хороший. Добротный. С душой да любовью сделан. В каждой мелочи.

Выбравшись на крыльцо, она устало сгорбилась, опираясь о посох, и закрыла глаза, втягивая носом запах травы и леса.

Внезапно налетевший порыв ветра разметал седые космы колдуньи, а потом весело загремел разноцветными оберегами на ее посохе.

Кривая улыбка разомкнула потрескавшиеся губы одэйи, углубив мимические морщины на ее лице.

— Вернулся, баловник, — лукаво приоткрыла один глаз она. — И где ж тебя так долго носило?

Ветерок протяжно ухнул и, радостно подвывая, завертелся вокруг улыбающейся старухи.

— Ну, будет. Будет, — ласково шепнула Урсула. — Молодец. Спасибо за помощь.

Обернувшись к стоящему в дверях Айту, она высоко вскинула седую бровь и торжественно произнесла:

— Твоя миссия выполнена, темный. Белое братство уже на подходе.

Айт криво усмехнулся и иронично приподнял бровь.

— Хочешь сказать, что я тебе больше не нужен?

— Я помню о своем обещании, — сердито каркнула Урсула. — Первая одэйя свое слово держит. Обещаю, что уговорю светлых помочь тебе с Морганой.

— Ну, тогда ты должна помнить, что мне нужна искра инглии светлой Хранительницы. Так что придется тебе меня потерпеть до обряда.

Старуха недовольно поджала губы. И рада была возразить, да нечем было.

— Держись при светлых от нее подальше, — кивнув головой на Вайолет, буркнула одарину она. — Ежели кто из лаиров чего заподозрит — добром не кончится.

Не стал говорить одэйе Айт, что он не зеленый юнец, чтобы учить его элементарной осторожности, лишь мрачно глянул на одэйю исподлобья, да крепко затянув шнурок на сумке, перебросил ее через плечо.

— Уходим. Моргана теперь знает, что с нами идет рохр.

Она дриммов землю рыть заставит, лишь бы его нашли.

Широкие плечи Доммэ виновато опустились, собственно, и лицо парня выражало не меньшее сожаление. Молча шагнув следом за Айтом, он обернулся рохром и спокойно лег у ног Урсулы, которая не удержалась от свойственного ей сарказма:

— Ишь ты, какой послушный стал. Почаще тебе мозги вправлять надо, глядишь, думать будешь головой, а не хвостом.

Пес угрожающе зарычал, но это не возымело никакого эффекта на нагло взобравшуюся на его спину старуху.

— Не рычи, — стукнула по лбу его своим посохом она. — Лучше тебе будет стыдно сейчас, чем мучительно больно, когда из-за твоей глупости кто-нибудь погибнет.

Опасаясь стать очередной мишенью для едких замечаний Урсулы, Вайолет вмешиваться не стала, лишь заняла место у нее за спиной и тихо объявила:

— Можем ехать.

Радостно встрепенувшийся ветерок резко дунул в лохматую морду рохра, вынудив оборотня прищуриться, а затем ласково лизнул морщинистую щеку одэйи да нежно причесал ее седые волосы.

— Ну, веди, баловник, — довольно вздохнула старуха, предвкушающе задвигав носом, словно чуяла им запахи за версту.

Сверкающая вязь активированной Айтом защиты на миг вспыхнула, опутывая причудливой узорчатой сетью дом и его окрестности, а затем вновь стала невидимой.

Вайолет с грустью покидала место, с которым у нее теперь было связано так много воспоминаний, и прежде чем украшенная резьбой крыша домика скрылась из виду, девушка инстинктивно закрыла глаза и загадала желание — импульсивное, по-девичьи наивное, из разряда тех, что принято называть несбыточным. Но не мечтать о том, чтобы вернуться сюда и всю оставшуюся жизнь прожить с Айтом в этом уголке счастья и покоя, она не могла.

Дым от костров и готовящейся на них еды Кин учуял еще за версту, а потому сбросил скорость и теперь так осторожно ступал мощными лапами по земле, что, несмотря на нешуточный вес зверя, да еще и сидящего на его спине Грайда, не издавал даже шороха.

Запах усиливался, и вдобавок к нему чуткий слух рохра стал улавливать далекие звуки: стук топора, человечий гомон, лязг оружия, шаги, треск.

Остановившись, зверь опустился на землю и бесцеремонно сбросил с себя своего наездника.

— Ты чего? — отряхиваясь от налипшей на штаны сухой травы и мусора, поинтересовался Грайд.

Тело рохра неуловимо быстро трансформировалось в человеческое, и Кин, расправив широкие плечи, напряженно огляделся по сторонам:

— Дальше в ипостаси зверя идти опасно. Какое-то поселение впереди.

— Да не должно тут ничего быть, — изумился темный. — До дворца одэй рукой подать, и, если мне не изменяет память, никаких поселений в радиусе нескольких десятков миль тут не было.

— Ты сколько пугалом бестелесным был? — зыркнул на него Кин. — Три года? Мало ли, что за такой срок измениться могло. Ежели я говорю, что впереди поселение — так оно и есть. Носом чую.

Грайд недовольно поморщился, но спорить не стал. Может, и прав оборотень, хотя, сколько маг помнил, люди суеверно боялись селиться в непосредственной близости от цитаделей темных и светлых магов. Уж больно часто те воевали друг с другом, а как известно, лес рубят — щепки летят.

Стараясь подражать рохру, темный бесшумно следовал за ним по пятам, не без удивления наблюдая, как парень то и дело замирает, прислушивается, принюхивается и меняет направление, пока и сам не почувствовал запах дыма да аромат стабрицы — мясной похлебки с грибами, какую частенько варили на привалах дриммы.

Схватив Кина за руку, Грайд тихо прошептал:

— Это не поселение. Похоже, что впереди лагерь дриммов.

— А что они здесь делают? — удивился рохр.

— Понятия не имею. Разведать надо.

Оборотень чуть призадумался, хмуря светлые брови, а потом согласно кивнул:

— Я перекинусь и пойду, послушаю, о чем они там говорят.

— Тут сиди, — не согласился с ним темный. — Не ровен час, твою лохматую морду караул заметит. А я на себя чары невидимости наброшу и стану незаметным для всех.

Согласившись с такими доводами, Кин остался ждать мага, который, совершив несколько пассов руками, внезапно исчез, и если бы оборотень не чуял его запах и не слышал шорох удаляющихся шагов, то подумал бы, что Грайд растворился в воздухе.

Вернулся темный к подани*. Мрачный, задумчивый и непривычно молчаливый.

Рот у Грайда редко закрывался, и Кин успел за время пути привыкнуть к его бесконечной болтовне, а потому прозорливо подумал, что, должно быть, увидал маг что-то нехорошее, раз стал тихим, как впавшая в спячку летучая мышь.

— Что там? — устав ждать, когда Грайд наконец соизволит заговорить, толкнул его в плечо парень.

Тот вскинулся, словно очнулся ото сна, и тяжело выдохнул:

— Там лагерь дриммов. И если я правильно понял из их разговоров, такой же лагерь находится в нескольких милях южнее. А еще они ждут подхода основных войск.

— Зачем? — поинтересовался Кин.

— Они говорят, что Моргана решила напасть на дворец одэй, — огорошил рохра Грайд.

— Заячий помет, — выругался Кин. — Надо немедленно убираться отсюда и как можно быстрее предупредить одэй.

— Боюсь, если я пойду к ним с тобой, то сам погибну и тебя подставлю. Светлые слишком хорошо знают, кто я такой. Я приведу тебя на место, а сам отправлюсь в Темные Врата. Мне одаринам надобно поведать о том, что среди них есть предатель, а заодно и о планах Морганы расскажу.