Кольцо (СИ) - Басов Дмитрий - Страница 38

Они научили Рори играть в дурака и теперь резались пара на пару. Дэн с Элле выигрывали уже третью раздачу. Самым азартным, конечно же, был Дэн. Он громко, с размаху, щёлкал картами об стол, потирал руки, сыпал какими-то приговорочками. Иногда в запале у него вырывалось крепкое словцо; Тани тыкала его в бок, и он обескураженно косился на Макса. Тот укоризненно смотрел в ответ, игра продолжалась…

ХОББИТ

Даже в Арноре экспресс останавливался всего на десять минут. В Хоббитоне не больше. Поэтому прогуляться, хотя бы до вокзала, не получилось. Немногие вышедшие на перрон стояли у дверей вагона.

— Слушайте, а какой здесь воздух! — сказал Макс.

Воздух, действительно, был густым и медовым от летних тёплых запахов.

Веками живут хоббиты рядом с людьми, а всё же предпочитают селиться в норах. Поэтому даже столица Шира имеет вид весьма странный. Вокзал небольшой, но симпатичный, какой-то уютный; вокруг — несколько строений: товарная станция, вагонное депо, гостиница пятиэтажная вполне человеческих размеров. А дальше — холмы, холмы, повыше и пониже, заросшие буйной, но ухоженной растительностью. И лишь изредка виднеются среди зелени здания. Меж холмов вьётся множество дорожек и тропинок с довольно оживлённым движением. Среди обычной летней зелени тут и там выделяются массивные кряжистые мэллорны с серебристо-зелёной листвой.

— Прикольный городок. Столько народу — и пять домов! — хмыкнул Дэн.

— Так они в холмах этих живут.

— Да знаю я. Не дурак, если чё. Просто прикольно…

— Ну да, — согласился Элле.

В это время к ним приблизилась тележка с двумя огромными чемоданами. Ребята при виде неё удивленно посторонились: тележка как будто ехала сама по себе.

Когда она поравнялась с мальчишками, они увидели, что её толкает слегка полноватый, довольно пожилой хоббит. На нём были щегольские, соломенного цвета брюки с кармашками, молниями и металлическими висюльками, такого же цвета рубаха. Поверх рубахи — тёмно-зелёный жилет с затейливой вышивкой. Босые, покрытые курчавой шёрсткой ступни обуты в сандалии, сплетённые из жёлтых и коричневых кожаных полосок.

Хоббит шёл с мрачным, но решительным выражением лица, непрестанно бормоча проклятия.

Возле дверей их вагона он остановил тележку, перевёл дух.

— Это четвёртый вагон, — произнёс он утвердительным тоном. Немного помедлив, добавил: — Молодые люди, я к вам обращаюсь, — в голосе зазвучали сварливые нотки.

Тани, стоявшая у самой двери, не сразу сообразила, что он говорит это ей. Макс, тоже стоявший неподалёку, с улыбкой произнёс:

— Это четвёртый вагон, уважаемый. Вам помочь?

Хоббит смерил Макса взглядом с ног до головы.

— Я беседую с молодой мисс, — проскрипел он. — Следует заметить, что значительно приятней общаться с юной цветущей девушкой, чем с неизвестным длиннорослым проходимцем.

В хоббите было что-то забавное, поэтому Макс не обиделся.

— Почему это я проходимец?

— Все порядочные люди, как безусловно и хоббиты, сидят дома, а не ёрзают туда-сюда в этих железных душегубках! Ну? И долго вы будете разглядывать мои чемоданы? Поезд вот-вот уедет, а в ничьих заскорузлых мозгах даже не шевельнётся мысль помочь старому учёному! Мисс, не соблаговолите ли подать руку, мне совершенно неудобно подниматься по этим вашим ступенькам.

Тани, пряча улыбку, подала хоббиту руку; он ухватился за неё и довольно шустро взобрался по лестнице, не переставая ворчать:

— Пустоголовые болваны… Не в состоянии были придумать нормальные хоббитские ступеньки… Так и норовят убить заслуженного профессора. Им плевать на его заслуги и звания. Коне-е-ечно! Он для них никто! Кто он такой, чтобы делать для него нормальную лестницу!

Вслед за Тани и хоббитом, подхватив с тележки чемоданы, в вагон прошёл Макс.

Элле с Дэном постояли ещё с минуту и тоже прошли на свои места. Вернулся откуда-то проводник, предупредил о скором отправлении.

Вагон был заполнен едва ли наполовину, свободных мест было предостаточно. Элле полагал, что ворчливый полурослик попросит у проводника какое-нибудь уединённое местечко, но с удивлением обнаружил, что тот пристроился рядом с ними.

Хоббит как раз усаживался на широковатом для него сиденье, запихав чемоданы вниз.

— Уф! Не так плохо, как могло быть.

— Чего такого ужасного вы ожидали, уважаемый? — осведомился Макс.

— Не знаю точно, — немного подумав, ответил тот. — По крайней мере, здесь будет на кого полюбоваться, — он хитро улыбнулся Тани, — и с кем поговорить. Я вижу в вас некие проблески интеллекта. И должен же кто-нибудь помочь мне с этими чемоданами!

— В вагоне для хоббитов, видимо, нет мест? — предположил Макс.

— Мест? Нет? Есть! — взъярился хоббит. — Там полно мест! Но этот выскочка Стив Долгопут специально взял билеты на тот же поезд, чтобы живописать мои мучения в своих никчёмных пасквилях! Он мог уехать когда угодно! Но нет! И! Я не дам ему такого счастья! Кстати, кажется, мы уже поехали? Как вы насчёт подкрепиться? — внезапно успокоился их маленький попутчик.

— Вообще-то, мы в дорогу хорошо поели, — неуверенно попытался отказаться Макс.

— Глупости! Разве можно наесться впрок? К счастью, я прихватил с собой кое-чего по мелочи. Кстати, нас некому представить — Рональд Брендибак, профессор лингвистики.

— Макс Ненуа, писатель. По совместительству веду у ребят спортивную секцию. Парни мои: Эльсар, Дэнитер. Молодая мисс — Таниэль. Уважаемый гном — Рори.

Профессор Брендибак подозрительно поглядел на гнома. Тот учтиво поклонился, и хоббит слегка оттаял.

— Я знавал гномов. Многие из них очень, очень достойные личности.

Он начал выкладывать съестное на стол. Некоторые пакеты он, по секундному размышлению, клал обратно, но куча еды росла и росла. Когда на столике уже просто не осталось места, хоббит с сожалением пробормотал:

— Ну ничего, скоро ужин.

Макс, покачав головой, кивнул Элле:

— Надо бы хоть чай организовать. Будь добр, дойди до проводника.

Профессор незамедлительно отреагировал:

— Только кипяток! Молодой человек, бери у них только кипяток. У меня запасён превосходный травяной чай, а их отравой только сады опрыскивать. От вредителей.

Пришёл проводник, поставил на стол (хоббиту пришлось убрать в чемодан ещё пару свёртков) стаканы с крутым кипятком. С невозмутимым видом произнёс:

— Пейте на здоровье, — и удалился.

Дэн неприлично заржал.

Профессор тем временем открыл квадратную жестяную банку и специальной ложечкой насыпал каждому в стакан своих травок. Тонко запахло мёдом.

Пока заваривался чай, хоббит начал извлекать из пакетов их содержимое.

— Тани, девочка, помогай, а то можно с голоду помереть, пока всё развернём!

Ребята взялись за дело и быстро собрали на стол. Чего только тут не было: всевозможные овощи и зелень, пирожки, булочки, куски большого пирога с грибами, жареная индюшка, копчёные колбаски… Всё предусмотрительно разложено в пластиковые тарелочки-коробочки.

— Красота, красота! — профессор оглядел стол с нескрываемым удовольствием. — Ну что же, друзья мои! — голос его почти не напоминал то скрипучее бормотание, которое ребята слышали на перроне. — Давайте перекусим, чем Эру послал. И хозяюшка моя Адель.

Отказаться от угощения хлебосольного хоббита было невозможно, несмотря на не столь давний завтрак. Впрочем, никто особо отказываться и не стремился. Овсянка овсянкой, пусть и лучшая на сто миль вокруг, но тут целый стол хоббитского угощения. А по части угощения хоббитам равных нет, это всем известно. Хоть пусть ленготренцы со своими лягушачьими лапками и мнят себя мастерами высокой кухни.

Обедали долго и обстоятельно. Во-первых, делать особо всё равно было нечего; во-вторых, хозяюшка Адель — жена профессора — готовила так, что язык проглотишь. В-третьих, Рональд Брендибак любил порассуждать на разные темы; в иных, надо сказать, он разбирался очень глубоко.