(не) Мой Боно (СИ) - Ельская Ингрид - Страница 40

Я медленно приближаюсь к черному тонированному внедорожнику. Меня ведут как на расстрел. Никто не прикасается ко мне руками, а я не пытаюсь бежать. Глупо рыпаться, если рядом два подготовленных бойца, которые в пару бросков настигнут свою цель, пригвоздив ее голову к асфальту.

— Осмотрите ее, — приказывает Хмурый перед тем, как посадить меня в авто.

Один из парней натренированными движениями обшаривает меня. Не знаю, что они собираются найти, но хотя бы в штаны не лезут. Надо отдать должное, парень действует профессионально и не старается меня облапать.

— Садись, девочка, — снова слышу хриплый приказ и, молясь про себя, лезу на заднее сиденье.

Меня привозят к двухэтажному особняку, который располагается в элитном коттеджном поселке. Я сразу догадываюсь, что Хмурый везет меня к себе домой, и начинаю нервничать еще больше. По дороге тщетно пытаюсь предугадать, что у него в голове, но ни одной мысли, кроме убийства и пыток, не появляется. А Хмурый со мной не разговаривает. Он ушел в себя, в своем стиле, с привычно хмурым выражением лица.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Высокие железные ворота открываются автоматически, и, когда я выхожу из машины, перед глазами предстает просторный двор, к которому приложил руку талантливый ландшафтный дизайнер. Тут всё проработано до мелочей: от альпийской горки до цветочных клумб. Никогда бы не подумала, что во дворе криминального авторитета будут цвести такие красивые оранжевые розы. Это снова напоминает о моей маме.

Территория тщательно охраняется. Помимо четырех охров, которые встречают нас, в глаза сразу бросаются камеры. Видеонаблюдение установлено по всему периметру владений Хмурого, которые я успеваю увидеть. Уверена, что в доме у него тоже ведется съемка.

В просторной гостиной нас встречает домработница. Это приветливая женщина лет сорока с короткой стрижкой. Она добродушно приветствует меня и с выжиданием смотрит на своего хозяина.

— Приготовь нам обед, Ира, — говорит Хмурый. Именно говорит, а не приказывает. В его голосе слышны расслабленные нотки, словно он вернулся домой после изнурительной работы и обращается к жене с просьбой.

— Как скажете, Иван Сергеевич, — домработница удаляется, а я затравленно смотрю на человека, который зачем-то привез меня к себе домой.

— Не бойся меня, Ника. Ты мой гость, а не рабыня. Ты любишь рыбу? — доброжелательно протягивает Хмурый, вызывая у меня еще больший шок. Гость? Он случайно головой не ударился, пока мы ехали?

— Гость? — поднимаю брови и удивленно на него кошусь. — То есть я могу сейчас уйти, если захочу?

— Нет, не можешь. Мои гости не уходят по собственному желанию. Только с моего разрешения, — отрезает мужчина, — иди, мой руки. Первая дверь направо, а потом я жду тебя на кухне. Я очень сильно проголодался.

Прохожу в ванную и вижу в зеркале испуганную девушку с огромными зелеными глазами на пол-лица. Ситуация вызывает во мне панику. В голове с каждой минутой появляется всё больше вопросов, на которые я не могу найти ответ. Понимаю, нужно немного подождать и всё станет ясно, но чувство неизвестности захватывает в свои сети, не давая нормально мыслить и реагировать.

Умывшись холодной водой, я вытираю лицо белым полотенцем с приятным запахом кондиционера и иду искать кухню. Дом Хмурого идеален. Я бы хотела в таком жить: просторный, светлый. Не такой, как его владелец: не хмурый. Прихожая и коридор, по которому я интуитивно двигаюсь в сторону кухни, выложены белым мрамором. Дорого, красиво, со вкусом.

Я прохожу на кухню, которая выглядит очень уютно, по-домашнему. Помещение тоже оформлено в классическом стиле с преобладанием белого. Мраморный пол, бело-коричневый гарнитур, обилие современной техники и круглый стол в тон гарнитуру, за которым уже сидит Хмурый и ждет меня. Ира уже накрыла стол, я вижу красную рыбу с рисом. Желудок предательски урчит, сообщая, что ему плевать на мое мнение, он нуждается в этой пище богов, за которую я всегда была готова душу продать. Рыба — моя слабость.

— Присаживайся, Ника, — дружелюбно говорит Хмурый, показывая мне на белый кожаный стул напротив себя, — не заставляй Иру повторно разогревать обед. Ты и так слишком долго мыла руки.

Покорно подхожу к столу, отмечая, что эта кухня не предназначается для приема большого количества людей. Видимо, для этого выделена отдельная комната. Но мы обедаем тут, как родственники.

— Доминика, вам кофе или чай? — обращается ко мне Ира. Даже домработница знает мое полное имя. Она знала, когда мы приедем. Обед только что из духовки. По рыбе это сразу заметно.

— Чай, если можно. С молоком, — отвечаю и чувствую, как уши начинают краснеть. Хмурый с интересом разглядывает меня. Да, дяденька. Я хочу есть. Нет, я хочу жрать. И если это мой последний раз, то я хочу насладиться своим любимым зеленым чаем с молоком. Имею право.

Ирина ставит на стол две одинаковые кружки, в которых зеленый чай с молоком. Уже я с интересом кошусь на Хмурого, который с наслаждением начинает пить горячий напиток. Мне кажется, или у нас вкусовые предпочтения совпадают?

Рыба выше всяких похвал. Нежная, сочная, запеченная с лимоном. Всё как я люблю. Ирина — мастер своего дела, и я не замечаю, как проглатываю свою порцию, наблюдая за Хмурым, который неторопливо смакует каждый кусочек. В его густой бороде затерялись хлебные крошки, что вызывает у меня смешок. Отец всегда говорил, что бородатые люди могут прожить без еды на неделю дольше. А всё потому, что у них в бороде всегда можно найти чем полакомиться.

— Что ты на меня так смотришь? — он замечает мою тупую улыбку.

— У вас крошки в бороде, — отвечаю, продолжая мысленно поедать его порцию еды.

— Что есть, то есть, — соглашается мужчина, — собираю запасы. Ты так на мою рыбу смотришь, не наелась?

— Нет, конечно, — без задней мысли брякаю, — мне положили, как ребенку. Таким невозможно наесться.

— Нам приготовили только две порции, — протягивает задумчиво Хмурый, осекаясь от моих действий.

Я нагло увожу его тарелку к себе, перекладывая часть рыбы. Чувство страха, которое меня питало последние полчаса, сменяется наглостью. Он всё равно меня грохнет, какая разница, за что? За то, что я слямзила у него обед, или за то, что по моей вине его людей посадили и он потерял кучу бабла.

— А ты смелая девочка, — он смотрит в свою тарелку, которую я ему вернула, и, черт возьми, я вижу, как он улыбается. Хмурый умеет улыбаться! Жаль, рассказать об этом я уже никому не смогу.

— Давайте ближе к делу, — допивая чай, отвечаю, — спасибо, что накормили меня перед смертью. Что со мной будет дальше?

— А за что я должен тебя убивать, Доминика? — он прищуривает глаза, облокачиваясь на стол. Такого вопроса я не ожидаю.

— Ну что за привычка — не отвечать на вопросы, девочка? — его лицо приобретает привычное хмурое выражение. От прошлой улыбки не остается даже намека. Теперь напротив меня сидит Хмурый, которого боится весь город.

— Вы мне сейчас скажете, зачем, — пожимаю плечами, стараясь придать лицу безразличное выражение. Но голос всё равно предательски дрожит, показывая мое состояние, — или вы хотите, чтобы я станцевала вам приват? Так сразу бы сказали, я уже переела, и мне немного некомфортно будет танцевать с полным желудком.

Мужчина продолжает буравить меня глазами и молчит. И эта тишина нагнетает напряжение. О чем он думает? К чему весь этот обед? Особый вид пыток? Может, он просто отравил мою еду и ждет, пока яд подействует? Пока я сею панику в своей голове, кусая губы, у Хмурого звонит телефон.

— Да, Боно, — отвечает Биг Босс, не сводя с меня глаз. Услышав фамилию Ромы, я замираю, даже дышать перестаю, стараясь услышать, что он говорит, — замечательно! Ты, как всегда, хорошо поработал! Вези его прямо ко мне домой.

Положив трубку, он бросает на меня оценивающий взгляд и начинает вставать.