Как в сказке (СИ) - Шторм Наташа - Страница 37

Тем временем, побродив по двору, бандиты вернулись в машину и завели мотор.

– Теперь за мной, быстро.

Настолько быстро, насколько это позволял мой огромный живот, я промчалась вдоль стены, обогнула основное здание, потом жилые постройки и, наконец, юркнула в дом, где жили монахини. Анри открыл боковую дверь, и мы вошли в просторную светлую комнату. У распахнутого настежь окна, спиной ко мне, в инвалидном кресле сидел Егор. Я прислонилась к дверному косяку и зарыдала. Голова кружилась, пол уходил из-под ног, а в висках стучало одно слово «Живой!».

– Ты можешь поколотить меня, Гор, но я привёл её.

Мальчик стоял в центре комнаты, широко расставив ноги, и, сжав кулаки. Мой муж медленно развернул кресло. Я похолодела. Левую щёку пересекал уродливый шрам, а в смоляных волосах появилась седая прядь.

– Ты? Зачем? Но как?

Не помня себя, я бросилась к своему мужчине и, упав на пол, обняла его за колени.

– Какой же ты дурак! Как ты мог подумать, что будешь мне ненужным! Ведь я люблю тебя, я чуть сама не умерла. Если бы не ребёнок…

Сильные руки гладили меня по волосам. Я чувствовала знакомое тепло и не верила, что всё это происходит на самом деле. Анри исчез, оставив нас наедине.

– Васька! Этого не может быть… Я же уже всё решил для себя и не собирался воскресать. Ждал новых документов, хотел в тёплые страны податься. Зачем я тебе такой?

Я подняла заплаканное лицо.

– Какой? Беспомощный, сломленный и раздавленный? Нет. Такой мне точно не нужен. Где мой муж, сильный и беспощадный? Даже волк, попавший в капкан, отгрызает себе лапу и идёт охотиться дальше. Я хочу дать тебе силу и уверенность. Я хочу видеть тебя прежним.

Егор печально улыбнулся и немного отъехал назад.

– Прежним? Посмотри на меня. Я беспомощный инвалид с изуродованным лицом. А ты молодая красивая женщина. У тебя вся жизнь впереди.

Меня накрыла злость. С трудом поднявшись, вытерла влажные глаза.

– А ты меня спросил? Ты хоть знаешь, что после взрыва я каждую ночь рыдала, что я не могла ни есть, ни пить, что я молила о смерти, как об избавлении. Ты хоть знаешь, что я загружала себя работой, лишь бы переключиться, а, попав в квартиру, раз за разом проживала тот ужасный день? Ты хочешь, чтобы я сошла с ума окончательно? Если я стала тебе безразличной, ты бы мог подумать о сыне.

В доказательство моих слов, малыш внутри вытянулся так, что мой живот поплыл влево и вверх.

Егор зачарованно смотрел на меня.

– Вась, подойди, пожалуйста.

Я сделала два шага навстречу и закрыла глаза, когда он положил обе руки на убежище нашего сына и прижался ко мне колючей щекой.

– Вась, он двигается. Кажется, он пнул меня пяткой.

Осторожно протянув руку, я погладила гриву чёрных волос.

– Я люблю тебя, Егор! Я найду лучших врачей, тебя поставят на ноги. Я буду заставлять тебя заниматься до седьмого пота, терпеть боль и разочарования, но ты будешь ходить. Верь в это, как в это верю я.

Подняв глаза, я увидела на стене свой портрет, написанный Ван Гогом.

– Анри притащил?

Муж кивнул.

– Знаешь, этот портрет давал мне силы жить. Я думал, что однажды смогу вернуться в Россию, и хотя бы со стороны взглянуть на тебя.

– Какой же ты дурачок. ― Я опустилась на кровать. ― Лучше давай подумаем, как вывести тебя отсюда. За нами хвост увязался, аж из самого Парижа.

– Вообще-то я планировал на корабле.

– А теперь, когда жаркие страны отменяются?

– И теперь так можно. До Питера доберёмся, а там уже встретят.

Я задумалась. Смогу ли в таком состоянии вынести морское путешествие? Но, с другой стороны, расстаться с мужем даже на минуту я не могла. Что ж, если суждено родить малыша на палубе, пусть будет так.

Достав сотовый, набрала номер Раисы.

– Как молодой любовник? ― подруга явно потешалась.

– Великолепен. Но мне нужен твой муж.

– Ага, ещё и моего мужа захотела?

– Передай Косте, я нашла то, что искала. И ещё. Нас преследуют те же люди, которые пытались поджечь детей.

Раиса перестала веселиться и вскрикнула. Дошло, наконец, что и её злоключения не закончились.

– Где ты? Мы подъедем. Куда?

Я тяжело вздохнула.

– Рай, пакуй чемоданы. Нужно вернуться в Россию вместе. Там подумаем, как отрубить гидре голову. А то её щупальца что-то не заканчиваются.

– Да-да, ты права. Я немедленно свяжусь с Коста. А… о… о том, что ты нашла… это не шутка?

– Это чудо, Рая, самое настоящее чудо!

Егор свёл брови.

– К чему такая спешка?

Я подошла к мужу и положила ладонь на его широкое плечо.

– Не хочу опять быть виноватой. Мне кажется, за мной следят, и там, в Москве, и тут, в Париже. Как считаешь, обнаружив, что мы с Анри соскочили по дороге, не возьмут ли убийцы за жабры таксиста, а тот не выложит ли точные координаты? Думаю, ночью тут появятся гости. А подставлять ребят и сестёр как-то не хочется. Мы посоветуемся и Андреем Григорьевичем, вычислим заказчика и нанесём удар.

Егор рассмеялся.

– Слушай, если, не дай Бог, с нашим Крёстным Отцом что-то случится, ты сможешь возглавить империю.

– Ха-ха-ха, очень смешно. Сделаю наколку во всю спину и фиксы железные вставлю.

Присев перед мужем на колени, ощупала его голени.

– Проблема с ногами или с позвоночником?

– С ногами. Нервы какие-то перебило. Хорошо, хоть не оторвало.

– Я слышала, нервы восстанавливаются, точнее, от порванного участка начинают идти ответвления, коллатерали, которые со временем смогут выполнять функции основного ствола.

Егор усмехнулся.

– Но зато, дорогая, с остальными функциями у меня всё в порядке. Даже не знаю, обрадует ли это тебя или огорчит.

Огорчит? Вот же дурак! Облокотившись на поручни кресла, медленно встала. Боже! Какая я всё-таки толстая и неуклюжая. Подвезла мужа ближе к кровати, а сама щёлкнула дверной щеколдой.

– Тебе помочь?

Егор отрицательно покачал головой, перенося свой вес на руках.

– Что ты надумала? Мы же даже не поместимся здесь вдвоём.

Медленно, я подошла к мужу и потянула за пояс спортивных брюк.

– Вась, остановись, ну не здесь же!

– Здесь и сейчас.

Егор застонал, а я устроилась рядом и прошлась языком от пупка вниз, стягивая с мужчины трусы.

Муж схватил меня за руку.

– Стой. Тебе же это не нравилось. Я же обещал.

– Мне не нравилась грубость и насилие. А, что касается ЭТОГО, знаешь, между мужем и женой такое иногда случается.

Я провела языком по всей длине возбуждённого достоинства. Егор перестал сопротивляться, откинулся на подушки и застонал. Помогая себе рукой, сжимая губами, я увеличивала темп и амплитуду. Не ожидала, что и сама получу море удовольствия от процесса. Было так сладко ласкать любимого мужчину, наблюдая, как он выгибается всем телом, как мышцы пресса напрягаются, а на груди появляются крошечные бисерины пота. Егор сжимал мои волосы, то отстраняя, то притягивая к себе. Ещё мгновение, и он взорвался, наполняя мой рот терпкой жидкостью. Я старательно глотала, боясь захлебнуться. Мышцы мощного торса расслабились, и я рискнула поднять голову и посмотреть мужчине в глаза.

– Вась, ты вернула меня к жизни.

Дотянувшись до губ мужа, я нежно поцеловала его.

– Это ты вернул меня к жизни, любимый!

Вертолёт нашего друга приземлился прямо во дворе Приюта. Телохранители Костаса перенесли Егора, а я тепло простилась с мальчиками и сёстрами.

– Если сможешь ― прилетай в Москву. ― Шепнула Анри, за которым вечером должен был прибыть отец.

– Смогу, Васили! ― он обнял меня и подтолкнул к вертолёту.

Час назад Егору привезли новые документы. Это было хорошо. Теперь мы могли покинуть страну легально на частном самолёте семьи Эвофиади.

– Где дети? Где свин? ― осмотрев салон, поняла, кого не хватает.

– Эта неразлучная троица всё ещё греет спинки в Афинах. Кстати, и вам, дорогие, не плохо бы слетать к морю. ― Раиса держала меня за руку, пока железная птица набирала высоту.