Неожиданная Россия. XX век (СИ) - Волынец Алексей Николаевич - Страница 55

На третий год войны зарплаты в промышленности выросли в два раза – достигнув в среднем 41 рубля в месяц (генерал действующей армии тогда получал в месяц всех выплат не менее 3000 рублей). Из-за инфляции, вызванной мировой войной, бумажный рубль к февралю 1917 года обесценился в 4 раза. Цены же, например, на пшеницу выросли в центральной России за то же время почти в 6 раз – опережая и инфляцию, и рост средних зарплат в промышленности. Это опережение стало особенно заметным именно к началу 1917 года.

Современные историки, скрупулезно изучив фабричную статистику того времени, пришли к неожиданному выводу – к февралю 1917 года из-за инфляции и роста цен самыми пострадавшими оказались именно квалифицированные пролетарии. Если у чернорабочего к началу Февральской революции реальный доход составлял около 80 % от довоенного, то у квалифицированного рабочего специалиста – не более 40 %.

И опять же основное падение реальных доходов пришлось именно на 1916 и начало 1917 года. На фоне затянувшейся войны и перебоев с поставками продуктов, это резкое падение личных доходов могло легко подтолкнуть к антиправительственным выступлениям наиболее квалифицированную (и, как следствие, более организованную и политически активную) часть рабочего класса.

«Для предотвращения смущения православного народа…»

На этом фоне разразившийся 21 февраля (6 марта нового стиля) бунт в хлебных очередях Петрограда не выглядит случайностью. Но взятый отдельно, он так же не выглядит и страшной проблемой, способной навсегда похоронить монархию вместе с империей.

Картина становится куда более пугающей, если помимо столицы, события в которой широко известны, взглянуть на другие города центральной России. При том расположенные в чернозёмных районах, которые до войны считались абсолютно благополучными в плане сельского хозяйства.

1 февраля 1917 года власти Орловской губернии шлют в столицу почти паническую телеграмму о положении на местных заводах: «С ноября 1916 г. испытывается острый дефицит продуктов – только ржаная мука, а муки пшеничной, крупы и пшена рабочие давно уже не едят. Выдаваемые рабочим рационы вынуждены постоянно сокращать… Продовольственный вопрос с каждым днем становится серьезнее и всё более волнует рабочих».

Рабочие, о которых идёт речь, это и 16 тысяч работников Брянского машиностроительного завода, одного из крупнейших в России. Во время Первой мировой войны здесь находится один из центров производства снарядов и железнодорожной техники. Производство стратегическое – весной 1915 года его даже лично посетил царь Николай II. Но за три последних месяца перед февральской революцией завод получит лишь 60 % от необходимого количества хлеба, в январе 1917 года поступления продуктов на завод не будет.

18 февраля, то есть за три дня до начала революции, своё паническое послание в Петербург диктует глава Пензенской губернии: «Ежедневно ко мне поступают из городов и уездов телеграммы о вопиющей нужде в муке, местами полном голоде и о выдаче муки из моих запасов… Подвоза на местные базары ржаной муки, круп, картофеля, кормов для скота нет совершенно».

25 февраля (10 марта нового стиля) последний русский царь наконец узнаёт о массовых выступлениях в Петрограде, об этом ему телеграфирует командующий столичным гарнизоном: «Доношу, что вследствие недостатка хлеба на многих заводах возникла забастовка». Император отвечает кратко: «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны».

Вероятно, в отдельно взятой столице «прекратить беспорядки» и решить вопрос с «недостатком хлеба» было можно. Но те же проблемы зрели по всей центральной России – в тот же день, 25 февраля 1917 года, ушла в столицу России телеграмма от тамбовского архиепископа Кирилла: «Церкви Тамбовской епархии испытывают нужду в муке для просфор, имеются случаи прекращения в приходах службы».

До мировой войны Тамбовская губерния входила в число шести губерний империи, лучше всех обеспеченных хлебом, и всегда имела излишки товарного зерна. Но в феврале 1917 года местный архиепископ просит у столицы муку «для предотвращения смущения среди православного народа».

В таких условиях никто не мог «завтра же прекратить беспорядки» и «предотвратить смущение православного народа». Можно бесконечно спорить о том, была ли революция неизбежной – но повод у неё имелся очень серьёзный.

От февраля к октябрю – от кризиса к катастрофе

Век назад, в феврале и октябре 1917 года в России произошли две революции, в конечном итоге приведшие к власти радикальных социалистов. Победившее на 70 следующих лет учение Маркса разделяло «базис» и «надстройку» – доказывая, что фундаментом любых политических событий является экономика. Поэтому, не пытаясь охватить весь калейдоскоп бурной политики 1917 года, попробуем рассмотреть «базис» революции – те экономические факторы, которые столетие назад привели нашу страну от февраля к октябрю…

«Это будет началом гражданской войны…»

Общеизвестно, что февральская революция стартовала с бунта хлебных очередей Петрограда. Вызванный мировой войной системный кризис продовольственного снабжения привёл тогда к краху многовековую монархию. Новым властям в лице Временного правительства по наследству от последнего царя достался весь комплекс нерешённых «хлебных» проблем.

Февральская революция свершилась в воюющем государстве, которое не располагало стратегическими запасами продовольствия. К весне 1917 году на фронт Первой мировой войны призвали почти 14 млн крестьян, оставив сельское хозяйство без наиболее трудоспособных рабочих рук. Однако продукты в стране были, хотя и на четверть меньше, чем в довоенное время. Доставить их массовому потребителю мешала череда кризисов – финансов, транспорта и вообще всей прежней рыночной системы снабжения.

Сразу после прихода к власти Временное правительство подсчитало, что за предыдущие 8 месяцев, вместо требовавшихся 13 млн тонн хлеба, все государственные органы для армии и населения заготовили лишь 46 % от необходимого. Поэтому одним из первых законодательных актов после февральской революции стало постановление от 25 марта 1917 года «О передаче хлеба в распоряжение государства» – Временное правительство попыталось реализовать наработки царской власти, наладив принудительное перераспределение «хлеба».

Под «хлебом» понимались все зерновые и бобовые культуры, от пшеницы до кукурузы, которые отныне могли поступать в продажу «лишь при посредстве государственных продовольственных органов». Принудительные закупки «хлеба» по установленным государством «твёрдым» ценам, тут же вызвали активное недовольство крестьянского населения.

Архивы сохранили массу гневных откликов с мест, пришедших в адрес Временного правительства весной-летом 1917 года. Один из них оказался пророческим: «Это смертельная обида, удар лицо русскому крестьянству, которое несет на себе всю тяжесть кровавой повинности, отдав на фронт всех своих сынов, всех своих работников без остатка. Теперь вы хотите поступить с ним, как грубый завоеватель с чужим порабощенным народом… Потому что твердые цены до нелепости низки… Насильственное отобрание хлеба по низким твердым ценам будет равносильно приказу прекратить посевы… Неужели Вы не понимаете, что это будет началом гражданской войны?..»

«Хлеба на ½ суток!»

Однако прежний рынок был окончательно разрушен мировой войной и Временное правительство уже не имело иных рычагов, кроме административных. В мае 1917 года для «проведения хлебной монополии» создаётся особое Министерство продовольствия. Его возглавил широко известный до революции оппозиционный журналист Алексей Пошехонов. Впрочем, новый министр был не только мастером пера, но и опытнейшим специалистом по земской статистике, о нём с уважением отзывались даже его политические противники – большевики.

Под угрозой нараставшего кризиса либерал Пошехонов был вынужден издавать откровенно диктаторские приказы. В июле 1917 года, когда в Петрограде произойдёт первая неудачная попытка большевиков прийти к власти, глава Министерства продовольствия подпишет приказ: «Все излишки хлеба должны быть сданы землеробами государству. Только таким путем можно достичь правильного распределения хлеба по всей стране и тем предотвратить надвигающийся голод».