Самое трудное испытание (СИ) - "Elle D." - Страница 9

— Уилл, — сказал Риверте голосом, который Уилл в первый миг не узнал. Но это же он? Действительно он? Некому больше…

— Да, — слабо отозвался Уилл. — Я… я в порядке. Всё хорошо.

Риверте не глядя переступил через труп Хименеса, бросил меч и, схватив Уилла за плечи, вздернул на ноги — почти так же грубо, как это делал убитый им асмайский капитан. А потом сгреб Уилла в охапку и прижал к себе. Уилл ткнулся носом в кожаную перевязь на его плече, вдыхая запах пота и крови.

— Я не сплю, — пробормотал он. — Точно не сплю? Будет обидно, если…

— Ты горишь, — Риверте взъерошил ему волосы на затылке, озабоченно ощупав шею. — Сможешь идти?

— Думаю, да… Фернан…

— Молчи. Все разговоры на берегу.

Уилл покорно кивнул. Ему вдруг стало очень спокойно и опять ужасно захотелось спать. Риверте обхватил его плечи левой рукой, в правой снова сжав меч. Снаружи доносились вопли и грохот битвы — похоже, Риверте сумел как-то проникнуть на корабль незамеченным. Уилл вдруг понял, что он весь мокрый. Вот почему он так странно выглядел, ступив в трюм: влажные волосы липли к лицу, с одежды потоками струилась вода. Он добрался до корабля вплавь, понял Уилл. Но как же… тут ведь очень далеко. Лиги две, а то и больше.

Ладно. Как сказал Риверте, все вопросы на берегу.

Уилл сделал шаг, потом другой, ступил ногой на трап и обмяк. Риверте не дал ему упасть, подхватив на руки. Как же он будет драться наверху?.. Уилл не успел обдумать эту тревожную мысль, потому что наконец-то — наконец-то! — лишился чувств.

Ну слава тебе, Господи. Давно пора.

========== Глава вторая ==========

Всю обратную дорогу Уилл проспал. Правда, он очнулся почти сразу, как только Риверте с его соратниками переправились на берег. Они действительно добрались до корабля вплавь — не было никакой возможности подойти к судну на шлюпке, потому что дозорные немедленно заметили бы их, и Хименес увел бы судно в открытое море. Так же не было возможности и преследовать их на корабле — у Риверте просто не было времени снарядить такой корабль. Бухта у мыса Гуфер находилась далеко от портовых городов Вальены и Асмая, в ней часто вставали на стоянку пираты и контрабандисты, а пути патрульных судов проходили южнее. Это было отличное место, чтобы надежно спрятать человека и увезти его прочь, едва только возникнет такая необходимость.

Поэтому Риверте взял десять человек, державшихся на воде, как рыбы, и в то же время умеющих хорошо драться. И вместе с ними добрался до корабля вплавь. Они поднялись на палубу по якорной цепи, внезапно напали и перерезали половину команды прежде, чем кто-то успел поднять тревогу. Судно было захвачено в считанные минуты. Риверте никого не оставил в живых. А когда все было кончено, велел спустить на воду шлюпку и вернулся на берег вместе с Уиллом.

Все это, впрочем, Уилл узнал только днем позже. А тогда просто очнулся на берегу, чувствуя, как его закутывают в теплое одеяло. Его больше не бил озноб, теперь ему было жарко, он что-то протестующе пробормотал, и тут же ощутил на щеке теплые губы Риверте, который негромко шикнул на него, велев лежать смирно. Уилл подчинился. Его как следует обогрели у огня, переодели в чистую и сухую одежду, снова закутали в одеяло и усадили в седло, а Риверте сел сзади, обнимая Уилла и прижимая к себе рукой, держащей поводья. Уилл позволял делать с собой все, что угодно: он завис где-то между дремой и явью, а когда Риверте обнял его и осторожно пустил свою лошадь шагом, Уилл привалился головой к его плечу и уснул, крепко и безмятежно. И проспал всю дорогу до замка, в котором они остановились.

Уилл не знал, что это за замок. Они опять оказались в Вальене, и, должно быть, им дал приют какой-то местный владетель, а может, Риверте просто вломился в ворота и заявил, что конфискует замок в пользу короны. Всё это Уилла ни в малейшей степени не интересовало. Открыв глаза, он увидел комнату, просто обставленную, чистую и светлую, и солнечный свет, косо ложащийся на каменный пол, посыпанный мелкой сухой соломой. Пошевелившись, Уилл понял, что все его тело замотано повязками — он и не знал, что в этом есть необходимость. Да может, её и не было. Риверте наверняка наорал на лекаря, велел позаботиться об Уилле как следует, и перепуганный лекарь решил перестраховаться. В сущности, Уилла немного беспокоил только порез на животе, который нанесла ему сабля Хименеса в карете, да и то не слишком. Он приподнялся на локтях и поморщился — не столько от боли, сколько от тугих бинтов, врезавшихся в кожу.

— Не вставай, — Риверте возник рядом в мгновение ока, точно дух, спустившийся с небес к нераскаявшемуся грешнику. Уилл вздрогнул от неожиданности. — Лекарь запретил тебе подниматься с постели по меньшей мере до завтра. Хотя, — добавил Риверте, пощупав лоб Уилла, — жар уже спал. Но если ты сейчас встанешь, то…

— Горько в этом раскаюсь, — закончил за него Уилл и чуть улыбнулся.

Риверте моргнул. Он явно собирался сказать совсем не это. И куда только подевались его вечные колкости? Уилл поднял голову и посмотрел ему в лицо — в первый раз как следует посмотрел прояснившимся наконец взглядом.

И только в этот миг осознал, что пережил Риверте за последние несколько дней.

— Ты плохо выглядишь, — вырвалось у Уилла.

— Правда? Не замечал, — Риверте рассеянно запустил пальцы во всклокоченную шевелюру. Он выглядел помятым и измученным, словно очень давно не спал. Разумеется, граф Риверте вообще почти не спал, обходясь двумя-тремя часами отдыха в сутки, но судя по его изможденному лицу со впавшими щеками и темным кругам, залегшим под глазами, на сей раз сир граф счел и два-три часа непозволительной роскошью. «Конечно, — подумал Уилл. — Он, должно быть, скакал галопом день и ночь, как только узнал… Он просто не мог иначе».

Уилл выдавил тень улыбки и протянул Риверте руку. Риверте, отчего-то поколебавшись мгновение, сел с ним рядом и сжал его пальцы своими, с такой силой, что они хрустнули.

— Ты зато выглядишь превосходно, — сказал Риверте. — Особенно учитывая все, что тебе пришлось пережить.

— Не надо об этом… — пробормотал Уилл, отводя глаза.

— Надо, Уилл. Это моя вина. Я знал, что нельзя оставлять тебя одного в Кастерлее. У меня было дурное предчувствие перед отъездом, и все равно я уехал, а ты…

— Ох, прекрати, ради всего святого! — у Уилла внезапно разболелась голова. Голос Риверте был ровным и бесстрастным, словно он говорил о том, в чем непоколебимо уверен. И у Уилла не было сейчас совершенно никаких сил, чтобы спорить или переубеждать его. — Просто… просто прекрати. Никто не виноват. Кроме Хименесов, конечно.

— Они мертвы. Мне очень жаль, Уилл, но они оба мертвы. Я хотел взять их живыми и сделать с ними то… то, что они собирались сделать с тобой. Мне быстро удалось выяснить, кто это сделал, но старый ублюдок барон вскрыл себе вены, едва я стал штурмовать его замок. Он еще дышал, когда я вошел, и успел меня заверить, что мне никогда тебя не найти. Хотя он пообещал, что я буду получать регулярные отчеты о состоянии твоего здоровья. Я надеялся отыграться на его поганом братце, но когда нашел тебя в том трюме и увидел, что он… я просто не удержался.

— Перестань, — сказал Уилл, закрывая глаза. — Пожалуйста, перестань. Я не хочу о них говорить. Я… очень рад, что они мертвы. Надеюсь только, у них не осталось родичей.

— Нет, — мрачно ответил Риверте. — Артуро Хименес был единственным сыном барона, а Рауль бездетен.

— За что ты его повесил? Артуро Хименеса?

— За убийство. И бесчинство. Это случилось несколько месяцев назад. Этот молодой подонок вместе с компанией дружков вломились в трактир, зарезали его хозяина, изнасиловали служанку и сожгли заведение дотла. Молодые дворяне в провинции часто так поступают, местные власти не находят на них управы, в лучшем случае они отделываются штрафом. Но в это время я как раз проводил смотр гарнизона неподалеку, и жена убитого трактирщика подала мне жалобу. Я решил, что это хороший случай примерно наказать буянов. Не просто казнить, а казнить позорно, чтоб другим неповадно было. Но поскольку они дворяне, я отправил запрос Рикардо в столицу, чтобы получить его личное дозволение предать преступников именно такой казни. Рикардо позволил. Ублюдков повесили. Вот и всё.