Цена твоего прощения (СИ) - Сдобберг Дина - Страница 44

 Как заметил идущего по коридору Измаила со свертком в руках. Кира передала, значит, или ночью не спала, или утром встала до рассвета, но приготовила и собрала мне поесть. Сама из дома даже не дёрнулась, понимает, что не просто так дом под усиленную охрану встал, а заботу проявила. Обо мне подумала, поддержала, как смогла, даже так, на расстоянии.

Домой возвращаюсь только на третьи сутки. Не выспавшийся и злой, как чёрт. Может и не хозяйское дело, за каждым бойцом, что на койку больничную попал, лично следить. Только это не просто боец. Это Влад, с которым мы не раз и не два друг друга вытаскивали из-под обстрела. И из плена. И на заданиях вместе глубину жопы, в которую нас кинули, мерили. Влад мне стал тем самым братом, которого не смогла сохранить мать. И мне важно было там быть. И никто этого не понял. Никто кроме Киры, которая просто писала сообщения, не требующие ответа, и присылала свежую одежду и домашнюю еду.

 Жена встретила, как всегда, сразу у двери. Каждый раз, когда мы возвращались не вместе, она выходила в коридор, слыша щелчок дверного замка, а я каждый раз, раскрывал для неё объятья. Как и сегодня. Только сегодня я сам нуждался в её тепле и понимании, которого она для меня не жалела, пока я ждал результатов операции и первых дней в реанимации.

- Кир, пойдём спать?- проведенные в полудрёме часы, только, казалось, ещё больше вымотали. - Я так устал, что просто бы вытянуться бревном.

- Главное, что жив. Он живучий и сильный, выкарабкается. А ты поможешь. Мы поможем. И всё будет хорошо. Правда? - мудрая моя девочка, знает, когда промолчать, а когда слово необходимо.

Замираю на мгновение внизу лестницы, наблюдая, как она поднимается, оборачивается, улыбается. И взгляд такой, мягкий, полный тепла и понимания, поддержки. Моя удивительная девочка. Уже сотни таких моментов в сердце, и в каждом ты.

Прижимаю её к себе, как привык за эти месяцы, вдыхаю запах её волос, чувствую её дыхание на своей груди и понимаю, что если со мной что-то случится, если я, как Влад, окажусь на койке в реанимации, мне будет ради кого и ради чего вернуться даже с того света. С этими мыслями я и уснул.

 Чтобы проснуться от стона Киры.

- Кира? Ты чего? Что случилось! - она вся белая, лоб в испарине, лежит скрючившись.

У меня сон как водой смыло. С такой скоростью я не подскакивал с кровати и не одевался даже в армии.

- Тошнит... - стонет моя девочка.

 Не мешкая, подхватываю её с кровати и несу в ванну, стоило ей только склониться над унитазом, как её начинает выворачивать. Я не знаю, чем помочь, держу волосы, целую затылок, глажу по животу, подсовываю полотенца. А у самого паника. Заболела? Или отравили? Подсунули что? Переутомление? Загнал девчонку! Точно. Там двадцать лет пи@дили и живые, и мертвые, а она одна разгребает! Она умывается, на меня не смотрит.

- Уйди, пожалуйста. – Просит, чуть не плача.

- Не понял? С херов ли я уходить должен? - доходит, как до жирафа, что видимо это из-за того, что тошнота по утрам не самое красивое зрелище. - Кир, если помнишь, мы почти что именно с этого и начали наше знакомство. Детям будем рассказывать, что когда познакомились, папа у мамы рвоту вызывал... Кииир... Кира, а когда у тебя последние женские крови были?

- Ну... – стоит, глазами на меня хлопает и отвечает еле слышным шёпотом. - Перед свадьбой... Я и внимания не обратила, что их нет. Думаешь, мы... Того?

- Сейчас узнаем.

Минут через сорок взмыленный Измаил с бешеными глазами притаскивает из ближайшей аптеки штук восемь разных тестов, и всё-таки выгнав меня из ванной, Кира запирается там минут на пять, которые мне показались вечностью. Удержаться и не вломиться к ней, было с моей стороны просто эталоном терпения и выдержки.

- Кира, что там?- смотрю на бледную мордашку и распахнутые глаза, когда она всё-таки открыла эту чёртову дверь.

Все восемь тестов лежат, аккуратно разложенные на бумажном полотенце, и все дружно мигают двумя сплошными. Смотрю на тесты, смотрю на жену, опять смотрю на эти тесты. Поворачиваюсь к жене. Подхватываю её и кружу, подбрасываю и ловлю. Ой, дебил! Ей же плохо, тошнило только что, а я её трясу со всей дури.

Смотрю на неё и набрасываюсь с поцелуями. Для полного счастья, мне не хватает только одного, трёх банальных слов от собственной жены. Но они будут, точно будут впереди. И тогда... Я не знаю, что будет тогда! Потому что сейчас я понимаю, что значит "за спиной выросли крылья".

- Кира! Ты отдыхай! Приеду, отпразднуем, я быстро заскочу в больницу и к деду с матерью. Повышу им статус. Из дома никуда! Хорошо? - дожидаясь кивка, целую её в мягко улыбающиеся губы и буквально бегу к машине.

 Хочу побыстрее закончить все дела и вернуться к своей чернобурке. Интересно, кто у нас будет первым? Пацан или девочка?

В больнице провел буквально десять минут. Расспросил врача и зашёл к Владу. Он всё ещё был без сознания. Но я, наклонившись к самому его уху, прошептал самую важную новость.

- Выкарабкивайся, брат! У меня скоро будет ребёнок, представляешь? Ты первым узнал! Сразу после меня и Киры! - мне показалось, что у Влада дёрнулись ресницы. Но в себя он, к сожалению, не пришёл даже от этой новости.

До дома деда не ехал, а летел. Всё представлял выражение лица деда, когда сообщу, что он скоро станет прадедом. Специально звонить не стал. Забегаю в дом, в гостиной мама сидит, что-то вышивает.

- Ты чего такой радостный? - спрашивает с улыбкой.

- Дед где? - хочу сразу всех собрать.

- Так нет его. Третий день у Багоевых, на этот раз не отвертелся. - Смеётся мама.

- Ну, значит, сам виноват. Ма, ты скоро станешь бабушкой, а я отцом! - выпаливаю и смотрю, как с лица матери буквально стекает радость от встречи и улыбка.

- Ты с чего это взял? - мать задаёт странный вопрос.

- В смысле? Кира беременна! - никак не могу понять, что за странная реакция у матери на эту новость.

- Ты уверен, что она беременна? - продолжает настораживать мать.

- Да! Да в чем, в конце концов, дело? - не выдерживаю происходящих непоняток я.

- Потому что это не может быть твой ребёнок, Сабир. Ты не можешь иметь детей. - Убивает меня мать.

- В смысле? Что за бред? - отказываюсь верить своим ушам я.

- Я всю жизнь скрывала, боялась, что не дай бог, где всплывёт. Ты не знаешь, каким был твой отец. Он просто вычеркнул бы из своей жизни ставшего неполноценным сына! - мать еле сдерживает слёзы. - Ты совсем мелким переболел, опасной для мальчиков болезнью. Температура держалась пять дней. Отец твой дома мог неделями не появляться, и я всё скрыла. Сказала, что обычная простуда. Но... Это был приговор, Сабир. Я поэтому и была против, чтобы тебе невесту по договору искали. Через год-другой родня невесты поставила бы вопрос ребром, и вскрылось бы всё. Я бы и дальше молчала, если бы не эта новость...

Иду к бару по памяти, ослепший и оглохший. Беру вискарь и лью в глотку прям из горла. У меня мир рухнул за минуту. Не слышу, что говорит мать. Не помню, сижу я или стою. Сколько бутылок выпил? Одну? Две? Три? Без разницы.

На кого променяла? Перед кем ноги раздвинула? Собираюсь с силами, поднимаюсь и иду к машине. Посмотреть в эти лживые глаза! Чувствую, что всё вокруг плывёт, как после контузии. Не могу понять, это уже на улице стемнело или у меня в глазах темно. Вроде мать пытается остановить. Нет. Я хочу увидеть эту с@ку! Сам хочу спросить...

- Сабир...

- Явилась, бл@дь! С кем ебл@сь? - хватаю её за плечи и трясу, пытаюсь вытрясти из этой лживой девки всю правду. - Сколько у тебя мужиков за это время было? От кого выродок?

- Сабир! Ты что несёшь? Какие ещё мужики? - пытается отпираться до конца.

- Те, чьего ублюдка ты пытаешься на меня повесить! С@ка! Я детей иметь не могу, стерилен, как мерин! Не ожидала? - убью сейчас, заношу руку, чтобы врезать по этим лживым губам, но вспоминаю, что обещал ей, что не трону, даже если будет виновата. А я не она. Я не лгу. - Убирайся обратно. И сиди дома. Чтобы глаза мои тебя не видели.