Из Тьмы (СИ) - "Добродел" - Страница 11

Вот почему на его месте не оказался обычный бандит? Почему мне нужно испытывать муки некстати проснувшейся совести? Эх, насколько же легче было считать всех мятежников и им сочувствующих — поголовно уродами, а их детей — личинками будущих негодяев!

— Тогда приятного сна, или что там у тебя, — подаю мысленный импульс Яцуфусе, и неправильный мятежник скрывается в пространственном кармане. — Нет, всё же болтология — не моё, — выдыхаю себе под нос, заваливаясь спиной на кровать.

Неоднозначное улучшение. Если так с каждым придётся возиться, то лучше уж продолжать управлять молчаливыми болванами или использовать в качестве материала монстров. Хотя у полностью разумной марионетки тоже много плюсов. По привычке из прошлой жизни я почесал правую щеку, там, где раньше были шрамы от ожогов. Впрочем, судя по полученной от тейгу информации, заставить марионетку отвечать на вопросы можно и не пробуждая её разум, а для боя болваны даже лучше.

В любом случае я получил больше, чем надеялся, так что нечего жаловаться на недостаточно крупный жемчуг.

Радоваться, правда, тоже не выходило. Мешал качнувшийся в обратную сторону маятник эмоций. Из состояния весёлого социопата он отклонился к зарубившему старушку Раскольникову.

«Гадский Кента! Даже радость от удачного эксперимента умудрился испортить! — мысленно ворчу я. — Тоже мне, «рыцарь печального образа». Только душу разбередил».

— Имперские революционеры настолько суровы, что умудряются нагадить своим убийцам даже после смерти, — собственная незамысловатая шутка отозвалась слабой улыбкой.

«Хватит ныть! — разбавило хандру раздражение. — Здесь не мир розовых пони, а я не герой в сверкающих доспехах. Не к лицу «демонам с детскими лицами» терзаться душевными муками. Как там, в не историчном и антисоветском, но забавном кино «Сволочи»? «Каждый из них — законченная сволочь. Они видели смерть, но не видели своих родителей. Ни любви, ни тоски, ни жалости…»

— Ни любви, ни тоски, ни жалости, — повторили вслух мои губы. — Ха, а неплохой девиз!

Ну, а совесть… Я зло оскалился. А что совесть? Плевать на неё! Нельзя делать грязные дело и не запачкаться. В любом случае, избранный путь — не тропа героини доброй сказки. И если я хочу пройти его до конца, мне придётся ступать по костям, пролив немало крови, в том числе невинных и просто заслуживающих уважения людей. Так что пора заново привыкать к этому дерьму.

Вторя этим мыслям, в памяти всплыла весёлая песенка про моих почти коллег с Земли. В порыве внезапного вдохновения я перевёл пару куплетов на имперский и вполголоса напел:

— А мы береты на лоб надвинем

И автоматы удобней сдвинем

И с улыбкою веселой

Мы будем жечь чужие села

А мы по локоть да закатаем рукава

Мы Чикаго расхуярим на дрова

Мы будем водку жрать, мы будем баб ебать

А потому, что нам на совесть-совесть наплевать*

«Сразу видно: парни любят свою работу и тупыми рефлексиями не страдают, — криво улыбаюсь. — Вот как должен выглядеть образцовый палач режима, а то развёл тут, понимаешь! Не убийца, а трепетная гимназистка, блин!»

Правда, песня подходила скорее Отряду Выжигателей, чем нам. Для питомцев Подземной Базы карательные миссии были скорее исключением, чем правилом. В отличие от этих добрых ребят, которые с помощью огнемётов без устали несли тепло и свет в дома всем несогласным с политикой правительства.

«Надо бы как-нибудь доперевести и подогнать эту песню под имперские реалии. Если снова пересечёмся с Выжигателями, интересно будет узнать реакцию Борса и его парней», — подумал я, приободрившись.

А пока стоило проверить озвученный рецепт борьбы с хандрой. Пусть красивых и доступных сторонниц «розовой стороны Силы» поблизости не наблюдалось (да и не очень пока хотелось), зато выпивку в местном ресторанчике я видела на любой вкус, цвет и кошелёк. Да и перекусить не мешало бы, желудок уже стал напоминать о себе злобным рычанием.

Примечания:

*Песня. https://www.youtube.com/watch?v=rypPMPBvI_M

Заняв угловой столик рядом с окном, я заказал у позёвывающего официанта большой кусок фруктового пирога, целый кофейник приличного кофе и немного хорошего коньяка. Когда принесли заказ, первым делом, проигнорировав неодобрительный взгляд, делаю глоток из бокала.

Напиться я не боялся. Чтобы почувствовать что-то большее, чем лёгкую эйфорию, мне пришлось бы выпить, наверное, целую бутылку, да и то опьянение продлилось бы не слишком долго.

Обжигающий комок пронёсся по пищеводу и взорвался приятным теплом в желудке. Одобрительно щурю глаза, чувствуя мягкое послевкусие. Оставшуюся часть янтарной жидкости добавил в следующую чашку с кофе и, подсластив, принялся тянуть получившийся напиток, параллельно поглощая действительно отлично удавшийся у поваров пирог.

В ускоренном темпе смолотив первую порцию, заказываю ещё пару. Откинувшись на спинку стула, подобревшим взглядом окинул пустой зал гостиничного ресторана. Просторное светлое помещение, картины художников-маринистов на стенах, чистые белые скатерти на столиках, расторопная обслуга, да и кормят вкусно. Неплохое местечко. Настроение заметно улучшилось — подстать обстановке. Может, жизнь имперской убийцы и не сладкий сахар, но она гораздо, гораздо лучше пребывания во Тьме. Да и существование в виде недожаренного инвалида не сказать, что у неё выигрывало.

Хорошо!

«Если хочешь сделать человека счастливым — отбери у него всё, а потом верни половину», — прав Ленин (или кто там из революционеров был автором этой фразы?), абсолютно прав!

Когда принесли добавку, я уже не торопясь, наслаждаясь каждым кусочком, продолжил свою трапезу. Зал гостиничного ресторана постепенно начал заполняться ранними пташками, спустившимися позавтракать и выпить утреннюю чашку кофе. Ну, или опохмелиться. Я заметил тёмно-каштановую шевелюру и всклокоченную клиновидную бородку вчерашнего алконавта.

Он вообще спит когда-нибудь?

Через некоторое время увидел блондинистую голову Натала с выглядывающим из-за плеча наконечником глефы, закрытым чехлом, как ножнами. Улыбаюсь другу и приглашающе машу рукой.

— Доброе утро, Куроме, — прислонив к стене своё оружие, сел напротив меня парень. — А я хотел тебя разбудить, думал, ты ещё спишь.

— И тебе доброго, — задумчиво рассматривая пустую тарелку и размышляя, не заказать ли ещё порцию, отзываюсь я. — Надеюсь, ты не позволил Кею взламывать замок? — наш товарищ любил заниматься взломом, но не умел. Обычно всё кончалось заклинившим механизмом и выбитой дверью.

— Ха-ха! Нет, он сказал, что если ты не открываешь, то наверняка спустилась на завтрак, — рассмеялся Натал.

— А где они с Акирой, кстати? — спросил я, придя к выводу, что в желудке ещё осталось немало места и начал искать глазами официанта.

— Будят Бэйба, ты же знаешь, он крепко спит.

— Эй, официант! — найдя искомый объект, повторяю заказ на пирог.

— А вы господин, будете что-нибудь заказывать?

— Рекомендую фруктовый пирог, — прозвучал мой совет, — он довольно вкусный. Боюсь, если ты не поторопишься, я его окончательно уничтожу.

— Тогда мне — порцию пирога и чай. Будет обидно его не попробовать, — улыбнулся блондин.

— Можете не беспокоиться, — угодливо отзеркалили его улыбку, — пирога осталось ещё много.

— Просто я не сомневаюсь в квалификации Куроме. Они с сестрой — прирождённые убийцы вкусного! — весело рассмеялся друг.

— Ага, — подтверждаю с преувеличенно важным видом. — Массовый геноцид съестного — наше призвание. Так что неси скорей добавку, а то и тебя съем, — щёлкнув зубами, из желания пошутить проявляю немного «жажды крови».

Вышло несколько сильнее, чем задумано, ретировавшийся слуга выглядел напуганным. Странно. Я не имел настоящего желания убить официанта, а без него он должен был разве что лёгкий озноб почувствовать. Или он трусоват?