Колояр. Принцип войны. Том 1 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 45
- Предыдущая
- 45/87
- Следующая
— Кондрат Михайлович, — процедил мужчина, стараясь побыстрее прийти в себя.
— Ну, вот и говорю, Кондрат Михайлович, не хотел я идти, потому как не любитель подобных мероприятий, а моя очаровательная супруга настояла!
Мирослава смотрит на меня, и легкая улыбка трогает ее светло-карминовые губы. Кажется, понимает, зачем я дурачусь. Ясни легонько вибрирует во внутреннем кармане, подкачивая в мое рукопожатие силу. Вижу, у Лицына бледность стала какая-то нехорошая, появились серые пятна. Пожалуй, хватит. А то сердечко прихватит. Явный признак предынфарктного состояния.
Освобождаю из капкана руку бретера.
— Очень рад познакомиться, Кондрат Михайлович, — моя широкая улыбка видна многим, но мало кто понял, что между нами произошло. — Нам стоит друг с другом познакомиться поближе! Как вы на это смотрите?
Прошипев что-то непонятное, бретер поспешил отойти от нас, демонстрируя всем заинтересованным свое лицо. По гостевому залу поползли шепотки. А через несколько минут к нам стали подходить незнакомые мне люди, представлялись, оставляли свои визитки, почему-то непременно желая со мной встретиться в другой обстановке, не отвлекающей от разговора.
— Совершенно не понимаю, что происходит, — признался я Мирославе, когда мы остановились возле одного из столов, заставленных многочисленными блюдами, от фруктов до разнообразных закусочных нарезок. Взял канапе с сыром и оливками, задумчиво пожевал. — Чего это они ко мне косяком повалили, как рыбы на нерест?
— Кто-то правильно расценил твое краткое знакомство с Лицыным, — негромко засмеялась Мира. — С бретером лучше дружить. Ведь никто не хочет встречаться с ним на дуэли. Подумали, что ты сознательно пошел на конфликт с Кондратом, вот и решили заранее застолбить за собой право быть твоими друзьями.
— Будешь оливку? — раздумывая над словами Мирославы, я протянул шпажку жене. — Они всерьез думают, что я буду морду бить комнатной собачке Измайлова?
— Придется, — Мира кивнула на оживление в дальнем конце зала. — Сам Анатоль появился. Лицын не может тебе кинуть вызов на дуэль. Хоть он и бастард высокородного, но против Первородного даже не заикнется. Так что будем ждать изящных выпадов Измайлова. Нет, спасибо, не хочется пока. Я лучше шампанского выпью.
— А с чего ты решила, что Измайлов захочет меня спровоцировать? — я хмыкнул. Странные выводы у Миры. Лично мне вообще не хочется с кем-то бодаться. Наслаждаюсь вкусными закусками, оцениваю красивых женщин, не забывая и о своей ненаглядной. Хотя, если рассудить, меня обязательно заставят сделать шаг в сторону дуэльного полигона. До сих пор чувствую, что меня ведут и разрабатывают. И не понимаю этой возни. Все же ясно: Волоцкий без Дара, он фактически не сможет передать свои способности детям, и Мирослава уже не так опасна для Долгоруких. Эх, что там князь Щербатов телится? Где наша команда, с которой предстоит работать в Испании?
— Я до сих пор смущаю его сердце, — Мира отпила шампанское. — Анатолий сам по себе гадкий человечишка, и умеет играть на чувствах других людей. Поэтому он обязательно устроит спектакль.
К нам подскочила оживленная Маша, закончив, наконец-то, прием гостей. Она сделала большие глаза и доверительно зашептала, вцепившись в руку Мирославы, но глядела на меня:
— Измайлова я не приглашала, но манера заявляться туда, где его не ждут, меня очень бесит! Колояр, будьте осторожны! Вы здесь человек новый, еще не привыкли к раскованным манерам некоторых дворян, в число коих входит Измайлов!
Я призадумался. Может, сразу подойти к загадочному и скандальному типу, да и разрешить все проблемы. Детский сад какой-то, ей-богу. В Торгуеве и то веселее было. Заверяю Машу, что постараюсь в разговоре с Анатолием придерживаться разумных пределов. Ну, только если сам господин Измайлов соизволит держать себя в руках.
Оставив девушек — пусть подруги наговорятся — я решил самостоятельно посмотреть на публику, что здесь собралась. Было много молодых людей моего приблизительно возраста. Кольца и перстни на пальцах женщин и мужчин несли на себе элементы императорского герба, а значит, принадлежали клану Долгоруких или были тесно с ними связаны союзными обязательствами. В том числе и Новицкие. Они-то как раз находятся под вассальным долгом. И вот этот факт меня слегка напрягает. Точнее, напрягает присутствие Измайлова. Он ведь тоже подчиняется Долгоруким. Не будет же он специально задирать союзников? А что это означает? Правильно, его кто-то надоумил прийти к Новицким, чтобы провоцировать именно меня. Или я ошибаюсь?
Беру с подноса бокал с игристым и медленно прохаживаюсь вдоль стены, иногда останавливаюсь, чтобы перекинуться парой слов со знакомыми мне людьми (благодаря Мирославе и ее неуемной энергии таскать меня по московским особнякам я уже обзавелся таковыми), глубокомысленно порассуждать о политике, посмеяться удачной шутке. А сам стараюсь не упускать из виду Измайлова.
Анатолий несколько раз пересекался с Лицыным, о чем-то с ними говорил недолго, но сам старательно уходил с траектории моего движения. Что же ты такой стеснительный стал? Даже не верится, что к моей жене испытывал сердечные чувства, пылая страстью. Ладно, никуда от меня не денешься, голубь сизокрылый.
— Вы похожи на молодого дерзкого волка, скрадывающего свою жертву, — неожиданно раздался за моей спиной глубокий женский голос с легкой хрипотцой.
Почему-то уверен, что меня выловила старуха Комаровская. Оборачиваюсь и почтительно киваю.
— Графиня!
— Господин Волоцкий! — Комаровская в темно-вишневом строгом платье, стоящем, наверное, ничуть не меньше ее колец на пальцах, без эмоций смотрит на меня. — Не уделите бабушке Яге несколько минут? Вы новый человек, а я страсть как люблю коллекционировать знакомства с необычными молодыми людьми, которые так откровенно непочтительны к старости.
Каюсь, я слегка покраснел. Эта карга, оказывается, еще и слух имеет прекрасный!
— Прошу меня извинить…
— Зовите просто: Алевтина Георгиевна, — усмешка мелькнула на тонких губах, слегка подкрашенных светлой помадой. — Не стройте из себя скромника, юноша. Я знаю достаточно о вас, чтобы составить личное мнение. И ваша колкость в прихожей меня абсолютно не тронула.
— Не секрет — откуда?
— Не буду раскрывать источники, — улыбка исчезла. — Но они очень достоверные. Так что скромность отбросьте. Волку, вкусившему кровь, не приличествует делать вид, что он питается морковкой.
Странная тетка. Насколько я помню, Мирослава никогда не упоминала Комаровскую при разговоре со мной. Откуда же происходит утечка о моих способностях? И что за источник такой таинственный? Где он находится? В Москве или в Торгуеве?
— Тогда я вас слушаю, графиня, — понимая, что отвязаться от карги не удастся, я пристроился рядом с ней и приноровился к медленной поступи. — О чем бы вы хотели поговорить?
— Уж точно не о моих способностях тянуть энергию из молодых, — на той же ноте пыталась пошутить графиня, но резко оборвала ее. — Ваше появление в столице создало нездоровую суету в ближнем круге императора. Я не знаю, какую игру затеял Елизаров с вашей четой, но хочу предупредить, чтобы вы держались подальше от престола, пока на нем сидят Долгорукие. И не вздумали плести интриги против многочисленной семьи главного советника. Елизаров тот еще комбинатор. Мало кто с ним может справиться в закулисных играх.
— Я, в общем-то, и не собирался бодаться за престолонаследие, — смотрю на Комаровскую. — Как говорят, не по Сеньке шапка.
— Ну, Сенька когда-то вырастет, — в темно-серых глазах графини мелькнула усмешка, когда она посмотрела на меня. — И шапку подберете себе подобающую. Но не сейчас. Не время. Вы понимаете? Я бы ни за что не стала поднимать такую скользкую и щекотливую тему, если бы не один человек, хорошо вас знающий. Он весьма горячо просил предупредить некоего господина Волоцкого от опрометчивых поступков.
Я сделал зарубку в памяти при случае расспросить графиню поподробнее о человеке, так беспокоящемся обо мне. Вижу, что бабуле сейчас не до откровенных разговоров.
- Предыдущая
- 45/87
- Следующая