Комендантская дочка. Книга 2 (СИ) - Елизарьева Дина - Страница 33

Мы помолчали.

- Больше ты не рисовал?

- Потом я встретил твою маму.

- А дальше что было? - с проснувшимся любопытством спросила я.

- Я был младшим сыном, которому не светило никакого наследства, кроме аристократического имени, и знал, что военная служба - опасное для жизни занятие. Ваюта училась в академии магии, очень мало рассказывала о себе, зато великолепно изображала полное равнодушие к светским правилам и старпёрским предрассудкам, как она это называла.

- Сложно представить, - сказала я, уже немного зная свою очень правильную маму.

- Да, она была такой. Или хотела казаться, - поправился отец. - Меня отправили на транийскую границу. Она не пролила при мне ни слезинки, смеялась и травила анекдоты. Через три года я её нашёл всё в той же академии, только уже в роли преподавателя, она меня пригласила в гости. К нам вышли мальчик с няней, и Ваюта сказала: «Поздоровайся с папой, сынок».

- Вот это да! - протянула я. Рассказ отца словно бы вывел меня из затягивающего мутного сна. - А я при тебе родилась?

- Да, - подтвердил он, - при мне. Для меня это было сложное время. Умер от лихорадки мой старший брат, так и не успевший завести семью. В одночасье я оказался наследником графского титула и объектом всех отцовских надежд. Он мне долго не давал разрешения на брак, категорически не желая невестку из простонародья. Между тем беременность была тяжёлой, поэтому Ваюта с Риаваром всё время оставались в Бартоне. Я обратился в обход отца к императору, попросту воспользовался тем, что, в первую очередь, офицеры - это воины, а уж потом - чьи-то дети. Прецедентов не было, канцелярия долго отмалчивалась и тянула, однако в итоге личным приказом императора разрешение было получено. Мы должны были пожениться через три месяца после родов.

- Получается, сам император устроил вашу свадьбу? - восхитилась я.

- Как и твою, - улыбнулся отец.

- Точно, - я как-то не смотрела под таким углом, но сейчас хотелось послушать о прошлом,

- папа, а какой я была?

-Ты была с пухлыми щёчками, лёгонькой, игрушечной, смотрела на меня голубыми серьёзными глазами. Когда я взял тебя, новорождённую, на руки, мне показалось, что солнце взошло в моей жизни. Я пробыл с вами три недели. Потом получил очередное поручение, я рассчитывал вернуться как раз ко дню свадьбы. Так и сложилось. Вот только вас уже нигде не было. Ни Ваюты, ни Риавара, ни тебя.

- Как так? - поразилась я коварству судьбы. - И ты ничего не мог сделать?

- Мог, конечно. Мне передали Ваютино письмо. Она писала, что уезжает навсегда к родным, что мы не пара и она не даст мне совершить ошибку. Якобы не хочет меня видеть, просит, чтобы не искал.

Нянечка, которую Ваюта нанимала для Риавара, только испуганно заламывала руки и причитала. Я кинулся в академию. Ваютины документы исчезли, как будто она там никогда не училась и не работала. Ректор отказался со мной разговаривать.

Расспросив студентов, я узнал, что Ваюту часто видели в обществе преподавательницы по ясновидению. Только вот какое совпадение - она тоже уехала. Конечно, в итоге я её нашёл. Узнал, что моя любимая девушка родом из Рамезии, приехала по обмену между академиями да так здесь и осталась из-за одного дурака. Меня.

Перепалка с этой прорицательницей знатная у нас вышла, она долго ещё меня обвиняла в том, что лишилась подруги, но в итоге она же и помогла мне найти Ваюту снова.

Если бы я знал, что это произойдёт лишь через двенадцать лет! А тогда я кинулся к рамезийской границе, задействовал все служебные и дружеские связи. Было известно, что женщина с мальчиком и младенцем пересекли границу. Я выбил разрешение на проезд в соседнее государство, тогда ещё ничто не предвещало войны. Вот только у своих родителей Ваюта так и не появилась.

- Ты видел маминых родителей? Какие они? - заинтересовалась я.

- Твоя мама была старшей дочерью отца от первой жены. Когда мы с ним встретились, он уже был нездоров, сильно измучен жизнью. Вышел со мной поговорить за ворота сельского домика. Качал головой, не верил, что его дочь преподаёт в академии. В доме бедлам, мачеха Ваюты встретила меня криком: «Ютку что ль ищет? Вона пусть любую берёт», - и любопытствующие лица Ваютиных сводных сестёр в окнах. Я понял, что она сюда никогда не вернётся, единственное, попросил её отца дать мне знать, если будут хоть какие-то известия.

Семейная история захватила меня, я переживала так, как будто это я не могу никак получить дурацкое разрешение на брак - пережиток старины. Теперь я лучше понимала мамино высказывание о «старпёрских стереотипах», кстати, наверняка мне бы тоже запретили выйти замуж за Хельрига, а может быть, и нет, ведь получается, что я...

- Я незаконнорождённая?

- Да. Признанная, введённая в семью, но бастард. И Риавар тоже, - сказал отец, - мне очень жаль, прости.

- Предрассудки! - фыркнула я. - Месяц назад я была бы счастлива просто вспомнить маму, а ты извиняешься за то, что, возможно, всё сложилось гораздо лучше для меня.

- Человеку часто становится со временем мало того, что он имеет, - философски сказал отец.

- Мне мало, - подтвердила я, - именно поэтому я учусь. Мне хочется быть кем-то большим, чем только той, кем я уже являюсь с рождения.

- Вся в маму, - довольно сказал отец, нагнулся и поцеловал меня в лоб, - благословляю тебя, доченька, будь счастлива.

Я внезапно заплакала, отец тут же встревожился, прискакал Ресс, стал лезть под руки и пытаться дотянуться, чтобы облизнуть мне щёки. В общем, слёзоразлив пришлось срочно прекращать. Домой я возвращалась уже совсем в другом состоянии. Пожирающая тоска исчезла, где-то в глубине обосновалось спокойствие.

Может быть, платье брусничного цвета мне даже понравится. Посмотрим.

Дэйс

Не спалось. Уж где только ему ни доводилось ночевать, однако лаборатория лера Бороса, как оказалось, была самым неудобным ночлегом. Собственно, и эта спальная комната по большому счёту тоже была испытательной. Кушетки были снабжены магическими оковами, в головах был расположен неожиданный здесь водопроводный узел. Окна не было, как и выхода в туалет. Единственная дверь была укреплена железными листами.

А может, так действовало неожиданное соседство. Наранбаатар, которого устроили на второй лежанке, уже давно посапывал.

Это была уже вторая ночь. В первую Дэйс спал с булавкой, воткнутой в подушку, и уснул так быстро и крепко, что с утра еле разлепил глаза. Впрочем, весь день он чувствовал себя бодро и отвечал на занятиях успешно. Лер Борос тщательно записал полученный результат, ничем не выказывая своих ожиданий, только отметил, что и Наранбаатар не просыпался. Значит, у артефактора были свои методы слежения за подопытными.

Вечером лер Борос и ещё один маг-артефактор устроили аварху тотальный допрос по поводу снохождения. Когда проявилось, какими были первые признаки, что предпринято, какие легенды и убеждения связаны с этими явлениями у авархов.

Дэйса не прогоняли, а он и рад был послушать.

Разговорившийся Наран с удивлением вспоминал, как много, оказывается, в его жизни изменилось с этим наваждением. Причём не только в плохую сторону. Например, увлечение чтением. Занятия химией. Авархи в принципе не любят плавать, но он вычитал о пользе разностороннего развития тела и научился держаться на воде, а потом и освоил несколько стилей. Конечно, чтобы избавиться от лунатизма, иначе бы и не озаботился. Тогда попытка переплыть Билаюр стала бы для него фатальной. Поразительно, сколько всего в его жизни было бы не то и не так!

Спать Наран отправился ошарашенным и ещё долго вертелся, периодически бросая соседу:

- Я бы уже женат был, а то и дважды.

- Неплохо. Не скучал бы.

- Да какое там, и без жён мои ночи были заняты.

- Можно и днём, знаешь ли, - серьёзно сказал Дэйс, - некоторые и утром, и вечером могут. Аварх лениво отозвался:

- Это с проститутками так можно. У нас строгие порядки в семьях. Вековой уклад. Созвездие Орлисса на небо, а муж - шасть к жене под одеяло. День выделен для совершенствования тела и духа. Мои братья, кроме как сражаться, больше ничего не умеют делать. И я бы таким был!