Медленный яд (СИ) - Магдеева Гузель - Страница 19

Подруга в честь дня рождения облачается в обтягивающее платье, напоминающее змеиную шкуру. Пайетки, окрашивающие ткань в разноцветный узор, только придают Кате сходство с удавом. Гладкое тело, длинные ноги, пышная грудь: когда она танцует в середине зале, ее сложно не заметить. Я стремлюсь к исходящему от нее свету, скорее, подсознательно, чем осознанно, и совсем не замечаю, как за моей спиной внезапно возникает мужская фигура, покачивающаяся в ритм музыки.

- Привет! - кричит он, стараясь привлечь внимание, только мне все равно. В желудке перекатывается вино, в голове пляшут мысли, и любой представитель противоположного пола кажется угрозой.

- Отвали, - почти хором отшиваем мы его с Катей, весело смеясь. Только мне все ещё нехорошо, и в отличие от своей подруги я мечтаю только об одном: оказаться в своей кровати, в привычной позе, и уснуть под тонким одеялом.

Но вместо этого я ощущаю на себе чужие руки. Мы обнимаемся с Катей точно сиамские близнецы, но вторгающиеся в мое личное пространство ладони принадлежат отнюдь не ей.

- Пошел ты! – стараюсь, чтобы мой голос слышался четко и ясно, но кажется, что шепчу себе под нос. Тем временем ладонь поднимается все выше, почти хватая за грудь, и только то, что мы стоим с Катькой вплотную друг к другу, не позволяет нахалу сзади закончить начатое. Я оборачиваюсь, ощущая тошноту. Рядом стоит высокий блондин, такой же пьяный, как и мы.

- Я замужем! – сообщаю ему гордо, на секунды забывая, что теперь вдова. Только соседа мало волнуют такие подробности. Он смотрит на меня глазами, пьяными до невозможности, и пытается выговорить собственное имя:

- Ал… Ал..

- Алексей? – подсказывает Катя, но тот качает головой:

- Нет!

- Александр?

- Совершенно верно! Откуда ты знаешь?

Пока между ними завязывается беседа, я покидаю танцпол в поисках туалета.

Когда я первый раз в таком состоянии оказалась перед Кириллом, он обещал открутить мне голову. Это было так давно, в наш первый новогодний корпоратив.

Тогда я напилась вместе с секретарём так, что едва стояла на ногах: для этого хватило всего пары бокалов вина, от которых меня унесло.

Мне бы хотелось запомнить тот вечер лучше: Кирилл нес меня на руках до машины, останавливался каждые несколько сотен метров, когда меня тошнило и заботливо отпаивал минералкой. Это было за два дня того, как у нас случился первый с ним секс, но я очень плохо помню тот день, впрочем, как и сегодняшний.

В туалете меня долго рвет, выворачивая наизнанку: я почти не пью, и любые напитки вызывают сильную интоксикацию. Так какого черта сегодня я решила пойти против правил?

Потому что прилюдно поругалась с Поддубным?

При воспоминаниях о ссоре волна горечи снова затопляет меня, и желудок сжимается болезненными спазмами, выдавливая алкоголь наружу.

Этот скотина сегодня унизил меня в коридоре, полном людей. А я не смогла достойно ответить ему, растерявшись под удивлёнными взглядами подчинённых.

Так, Влади, нужно собраться и вызвать такси. Завтра хоть и суббота, но полноценный сон ещё никогда не был лишним. Нужно разобрать оставшиеся вещи Кирилла и попытаться найти ту дверь, ключ от которой сейчас покоится в моей сумочке.

Я долго стою возле раковины, пытаясь прополоскать рот холодной водой. Она кажется невероятно вкусной, и я вымываю горький вкус рвоты, черпая ладонь за ладонью.

- Красивая, - Александр, с которым осталась Катька, заглядывает в приоткрытую дверь, глазея на меня, а я не знаю, как избавиться от нашего навязчивого кавалера.

- Где Катька? – спрашиваю, пытаясь пройти мимо.

- Она мне не нравится, - признается мужчина, но я не чую в его голосе ни опасности, ни предупреждения. Хочу выйти из туалета, но парень преграждает мне дорогу, толкая в плечи:

- Не торопись.

Кажется, в этот момент я трезвею в мгновение ока. Защитить меня здесь некому, и я держусь за край раковины, пытаясь придать телу устойчивость.

- Тебе чего надо от меня? – спрашиваю хмуро, оценивая собственные силы. Ноги не держат, вот-вот, и меня снова стошнит. Рядом никого, все кабины пустые, но мне нестрашно. Алкоголь полностью атрофирует инстинкт самосохранения, поэтому я шагаю вперёд, оттесняя парня в сторону:

- Сгинь, - и хвастаюсь за ручку двери, нажимая на нее вниз. Но прежде, чем она поддается под тяжестью моих движений, кто-то успевает надавить на нее снаружи.

- Иди-ка сюда, чмо, - и я узнаю лицо напротив с холодными глазами. В двух метрах от меня стоит Илья, поглядывая на нас с таким хмурым видом, что мне хочется провалиться под землю, - ты чего до девчонки доебался?

- Да пошел ты, - крайне вяло отвечает Александр, но это не спасает его от удара в челюсть. Поддубный ударяет полупьяного парня, который тут же летит вниз, и я вжимаюсь в стену, мечтая оказаться как можно дальше от этого места.

Но вместо этого мне предстоит увидеть, каким может быть Илья в бешенстве.

То ли сон с Влади, то ли погода так влияет, но настроение с утра дурацкое.

На работу я приезжаю, опоздав на полчаса. Не помню, когда со мной такое случалось в последний раз: терпеть не могу такую привычку ни в себе, ни в других.

Наташе достается просто за то, что не вовремя попалась на глаза, и теперь она шарахается от меня, прячась за монитором компьютера. Взираю на эту картину с раздражением.  Да, был не прав, но черт возьми, не извиняться же?

— Чай сваргань, — примиряющим тоном обращаюсь к девушке, и она быстро кивает. Узкий подбородок чуть портит симметрию Наташиного лица, но все равно она выглядит достаточно миловидной, и я смягчаюсь в разговоре с ней. Наверное, только поэтому Наташа столько лет мой секретарь, — с остальными мы не смогли притереться.

— Сейчас, Илья Сергеевич.

Олег занимается похоронами: рабочий числился в его фирме, и теперь мой компаьон бегает то в госинспекцию труда, то к следакам, параллельно названивая с жалобами мне. Через полчаса я запихиваю его номер в черный список, матерясь сквозь зубы.

— Достал, блять.

На столе — стопка документов на подпись, договора субподрядов, копии проектных деклараций. Я смотрю на этот бардак, чувствуя, как дергается бровь.

Все бесит, все.

И в таком состоянии в коридоре мне попадается Влади. Со свежим лицом, точно это не она вчера шлялась ночью. Стоит с Олесей, спиной ко мне, и я очень хорошо вижу ее фигуру, в обтягивающей юбке выше колен, в прозрачной черной блузке. На спине — широкая полоска бюстгальтера с застежкой, от которой в разные стороны расходятся ажурные ленты бретелек.

Это она на работу в таком виде решила припереться? Мужика тут ищет, что ли?

Останавливаюсь рядом с ними, пряча руки в карманы брюк и готовясь поработать с ее самооценкой.

— А что, у нас дресс-код отменили?

Олеся смотрит на меня с сомнением, не понимает, о чем я. А Влади даже не оборачивается, хотя прекрасно слышит и знает, к кому я обращаюсь. Ее спина напрягается, заставляя девушку выпрямиться. Стоит, словно аршин проглотила, а я приближаюсь еще ближе, окидывая ее демонстративно взглядом.

— Или теперь принято вот так одеваться? — и киваю на ее ноги, обтянутые полупрозрачным капроном телесного цвета. Нет, не колготки, чулки. Такие, как Саша, носят только их.

— У тебя какие-то претензии ко мне? — говорит ровно, но все равно волнуется, и я испытываю удовлетворение от ее нервозного состояния.

— У меня претензии ко всем, — повышаю голос, оглядывая выглянувших в коридор сотрудников, — кто решит прийти на работу в прикиде, достойном борделя. Мы серьезная компания, и дресс-код должен быть подобающим.

Я знаю, что дал лишка: Влади не выглядит проституткой, соблазнительно — да, но не пошло. Однако мальчишеское желание задеть оказывается выше здравого смысла.

— Где-то прописан офисный стиль? — она обескураженно пытается отстоять свою позицию, но ничего не выходит, я обрубаю:

— Иногда достаточно просто в зеркало посмотреть и вспомнить, что не все на работу приходят спать с начальниками.