Лабиринты Роуз (СИ) - Абалова Татьяна - Страница 47

— А почему ты говоришь только о Фарухе и никогда не упоминаешь Анвера? С ним что-то случилось? — тетушка поднесла дрожащие пальцы к губам. — Говори, что с моим мальчиком?

Петр молчал. Женщина перевела взгляд на Соргоса, но тот сделал вид, что что-то ищет по карманам.

— Соргос, ты тоже избегал говорить об Анвере. Я сейчас припоминаю это…

— Его убили, — Солнце не стала церемониться, хотя видела, как тетушка Катарина после ее слов обессиленно опустилась на скамейку. — А на следующий день Фарух пропал вместе с телом сына.

Роуз села рядом и обняла огорченную известием Катарину за плечи.

— Как — убили?! — хором спросили они.

— Мне об этом рассказала служанка. Ты знаешь ее как Дори, Петр, — Солнце говорила спокойно, без лишних эмоций. — Она сбежала из замка следом за Фарухом, поэтому я удивилась, узнав, что маг до сих пор не вернулся.

— Он уже не маг и не может передвигаться порталами.

— Все наши Бахриманы вдруг перестали быть магами. За это нужно сказать спасибо одной особе, — принцесса драконов не смотрела на Роуз, но собравшиеся поняли, о ком идет речь.

— Прекрати, — тихо, но твердо произнес Соргос.

— Дори сама не видела, — как ни в чем не бывало, продолжила Солнце, — но служанки шептались, что Лолибон собственными руками задушила Анвера. Я спросила, когда это случилось: до того, как у девятого лабиринта появились войска Союза пяти королевств или после? Оказывается, Лолибон убила своего любовника сразу же, как прилетел дракон с ультиматумом от Эдуарда Эрийского.

— И что это значит? — спросил Соргос, а Роуз перестала дышать, услышав, что Союз стоит под стенами девятого лабиринта. Отец пришел за ней! Она, не скрывая волнения, посмотрела на Петра. Он знал и ничего ей не сказал?

— Я впервые слышу об этом, — проговорил встревоженный Петр.

— Это значит одно, — Солнце повысила голос, недовольная тем, что ее перебивают, — Лолибон готовится бежать. Анвер, утративший способность открывать порталы, перестал быть ей нужным. Узурпаторша не будет воевать с Союзом, она улизнет при первой возможности. Власть меняется.

Солнце гордо вскинула голову, словно на ней уже сверкала корона правителя Тонг-Зитта. Соргос подавил улыбку.

— И пусть бежит, гадина. Иначе я сама ее убью, — тетушкины глаза были сухими, но в них таилась такая ненависть, что Роуз поверила словам. — Прошу вас, ребятки, отыщите моего Фаруха. Я должна быть рядом с ним. В горе и в радости.

С трудом поднявшись со скамьи, тетушка Катарина прошептала как молитву:

— Я не буду сейчас плакать. Потом. Вместе с Фарухом, — и добавила, обращаясь уже к Роуз:

— Милая, иди, переоденься. Не надо бродить по лабиринтам в платье.

— Мы выдвигаемся первыми, — Солнце подхватила свой заплечный мешок и направилась к двери, но на пороге обернулась. — Встретимся у мельницы, Петр.

— Удачи.

Пока тетушка копалась в шкафу, Роуз мучительно искала слова утешения, не замечая, что кусает губы.

— Я справлюсь, милая, не переживай, — заметила ее состояние Катарина.

Выбрав нужные вещи, она выложила их на кровать.

— Должны быть впору. Арист еще подростком носил.

Роуз спешно раздевалась.

— Мне не удалось встретиться с вашим сыном. И узелок с рубашками я потеряла, — призналась она, остро чувствуя вину. — Простите меня, тетушка Катарина.

— Ничего страшного, деточка. Я ему новые сошью. Главное, что он жив.

В дверь поскреблись. Не дожидаясь приглашения, в комнату юркнула соседка.

— Ох, сидите здесь и не знаете, что творится в королевстве! — она промокнула лоб вышитым платочком, плюхнувшись на кровать рядом с Катариной. — Враг стены девятого лабиринта тараном громит!

— Не тараторь, Малгоша, — Катарина положила на колено рыжеволосой женщины ладонь. — Обстоятельно расскажи, кто такие слухи принес?

— Да мужики наши говорят. Они в трактире вчера вечером собрались. Война же. Обсудить надо было, что делать, куда бежать? А тут проводник заходит, кошелем с золотом трясет, говорит, что при большой работе сейчас.

— Проводник — это человек, который лабиринты как свои пять пальцев знает, — пояснила тетушка Катарина. Роуз старательно заправляла рубаху в штаны. — Он за хорошую плату в любое место Тонг-Зитта проведет. Втайне от драконов, конечно.

— Вот-вот! — не сразу откликнулась Малгоша, с удивлением наблюдая за тем, как сидящая на полу Роуз натягивает мужской сапог. — Куда это она?

— Не кудахтай, Малгоша, что там дальше?

— Ах, да, — опомнилась соседка. — Проводник рассказал, что рабы из девятого лабиринта разбежались, их никто больше не охраняет.

— Да как же драконы такое допустили? Они же чуть что огнем все живое выжигали!

— Другие выжигальщики против них нашлись! Проводник говорит, сам видел белых и черных драконов.

— Я знаю их! — Роуз вскочила, в запале отбросив второй сапог. — Черные драконы у нас как извозчики работают, а белые умеют разговаривать, но в людей никогда не превращаются.

— Вот как? А я думала, все драконы как наши. А где это — у вас?

— На севере, в Эрии.

— Ну и что там, с таранами? — напомнила соседке Катарина, строго глянув на Роуз. Та прикусила язык и опять села на пол. Тетушка подпихнула к ней сапог сына.

— Ты же помнишь, что девятый лабиринт неприступным считался? — охотно вернулась к разговору Малгоша. — Навертели запутанных ходов, понаделали ловушек, сверху дозорных поставили, когда надо драконы налетали, огнем поливали. Думали, непобедимые. А тут нашелся умный враг — на лабиринты наплевал, послал войско сносить тараном одну стену за другой. Говорят, уже чуть ли не до восьмого лабиринта добрался. Народ побежал в поля и леса прятаться. Если так дело дальше пойдет, через неделю-другую вражеская армия у нас будет?

— А драконы на что?

— А что они, бедняги, могут? Белые да черные драконы им покоя на границе не дают. Не до людишек им сейчас, соседка, — оглянувшись на дверь, рассказчица осеклась. Там стоял, привалившись к косяку, Петр. — Ну, это, я пошла, Катарина. Мне еще к Утяте забежать надо, — выдохнула Малгоша и, комкая платок в руках, мышью проскользнула мимо Петра.

— Петушок! Это папа нас пришел выручать! — Роуз счастливо засмеялась и бросилась Петру на шею. — Нужно идти ему навстречу!

— Обязательно пойдем, милая, — он прижал девушку к себе, ловя поверх ее головы встревоженный взгляд тетушки Катарины. — Как найдем Фаруха, сразу отправимся.

— Ах, да. Нужно спешить!

— Родная, возьми одеяло, что тебя сберегло, — тетушка сунула ей в руки туго набитый мешок. — И плащ шерстяной накинь, ночами в лабиринте холодно. Я еще еды на два дня завернула.

На пороге обе женщины не удержались и заплакали. Петр терпеливо ждал, когда они попрощаются.

— Береги себя, детка. Свобода близко.

— А почему ты думаешь, что Фарух застрял в тех ловушках? — Роуз едва поспевала за быстрым шагом Петра, путаясь в полах длинного плаща, который она надела сразу, стесняясь мужской одежды. Они шли вдоль заборов, стараясь держаться в тени. В лабиринте было малолюдно. Встречающиеся жители тоже жались к заборам, рысью перебегали улицы. Они боялись, что вражеские ящеры в любой момент могут появиться над их головами. Неизвестно, чего можно ожидать от драконов, не умеющих оборачиваться в людей.

— Фарух никогда не ходил через лабиринты, ему хватало магии, чтобы открыть портал. Я говорил старику, что нужно знать то место, в котором живешь, но он отмахивался. Я надеюсь, он запомнил, что арка, ведущая в четвертый лабиринт, находится строго на востоке, а ночью следует ориентироваться на Венец дракона — это пять звезд, горящих как драгоценные камни на царской короне. Мы вместе с ним рассматривали это созвездие, и Фарух заметил, что оно больше похоже на арку, чем на венец.

— А почему ты сказал Соргосу и Солнце, чтобы они ждали нас у мельницы? А вдруг они найдут Фаруха первыми? Зачем им терять два дня, если для обессиленного старика будет лучше сразу вернуться к тетушке Катарине?