Над пропастью юности (СИ) - "Paper Doll" - Страница 127

Фрея плакала тихо, зажав обеими ладонями рот. Она чувствовала себя обмануто и глупо, как будто кто носом воткнул её в то, что всё время было перед глазами. В голове эхом повторялись слова миссис Кромфорд, сокрушая здравый рассудок.

В конце концов, Фрея велела себе успокоиться. Начала легонько бить по щекам, щипать кожу на руках, а затем подняла голову вверх и сделала несколько глубоких вдохов. Взгляд совершенно случайно зацепился за картину, висевшую всё время над камином. Она легонько потерла глаза, хотя прежний вид уже было не спасти, и уставилась на изображение, что не изменилось.

Это была написанная ею собственноручно картина, выставленная другом мистера Инканти в одном из лондонских салонов. Всего несколько недель назад Фрея получила за неё деньги, и вот снова вернулась к ней. Соединение панорамы города и внутреннего интерьера церкви в тусклом свете неосвещенной комнаты выдавалось сумбурным. И она вдруг прониклась глубокой ненавистью к тому, что создала сама.

Картине не должно было быть места в доме. Она была неуместной, лишней, неподходящей. Едва миссис Кромфорд подозревала, чьего авторства был пейзаж, иначе, Фрея не сомневалась, его бы здесь не было. Её самой быть в доме не должно было, и кроме себя девушка винила в этом ещё и мать, сравнение с которой сыграло с ней злую шутку. Ванесса О’Конелл брала от жизни всё и даже больше, не взяв за правило возвращать или хотя бы быть благодарной. Она принимала всё, как должное, когда Фрее всё больше казалось, что в отличии от матери она должна была платить за каждую минуту самозабвенного счастья.

Фрея заметалась по комнате, как птица. Нашла на столе нож для разрезания писем, подвинула к стене дурацкое тяжелое кресло, не жалея собственных сил, и принялась рваными движениями разрезать полотно, нарушая его целостность.

— Вот где ты подевалась. Джеймс просил тебя найти. Он там прямо-таки нарасхват, — Фрея не обернулась на голос Дункана, тихо вошедшего в библиотеку. — Какого чёрта ты делаешь? — он вдруг подбежал к ней и стал отдергивать за юбку платья, когда она упрямо отбивалась, разрушая картину в горячечной неистовости. — Фрея, не глупи, твоё платье горит! — наконец-то кузен смог привлечь её внимание.

Она опустила голову, чтобы убедиться, что подол платья действительно воспламенился от огня, разожжённого в камине, как Дункан обхватил её за талию и ловко опустил на пол. Фрея задела ненароком кресло, и оно с тихим грохотом упало к ногам парня. Это его не отвлекло. Не став медлить, он взял оставленную миссис Кромфорд бутылку вина и вылил на платье кузины, чтобы погасить огонь, языки которого ещё не успели разрастись достаточно, чтобы девушка ощутила их опасность.

— Что ты наделала? — Дункан поднял глаза к картине, когда взгляд Фреи остался прикованным к юбке, по которой расплывалось багровое пятно от пролитого вина. И стоило парню посмотреть на неё, как она вдруг подошла к нему, уткнулась носом в грудь и расплакалась. — Что случилось? — голос кузена стал мягким. Он неуверенно приобнял Фрею, принявшись гладить её по спине в попытке успокоить.

— Это правда, что Джеймс обручен с Мартой? — спросила осевшим хриплым голосом, подняв набравшие влаги глаза.

— Он не делал ей предложения, но… — Дункан замялся. Он не был уверен, как должен был ответить на этот вопрос, смягчив все углы.

— Но он должен, — Фрея закончила предложение вместо него. — Иначе он всё потеряет.

— Я не уверен, что положение дел настолько ужасно. Не нужно утрировать. Ну же, — он положил большие ладони на плечи девушки и слегка встряхнул её, когда она подняла голову и выпустила протяжный обреченный вздох. — Джеймс никогда не жениться на Марте, — Дункан выпустил нервный смешок.

— Но будет жалеть, если жениться на мне, — горло царапали слова, произнесенные миссис Кромфорд. Они отравляли мысли, что только и крутились вокруг того, что так всё и было. Фрея не могла мыслить здраво, чтобы прийти к однозначному заключению. Тем не менее, миссис Кромфорд удалось сломить её своими убеждениями, что были отчасти справедливыми.

Она понимала, что глупо было рассуждать о том, что Джеймс пожалеет об их женитьбе, когда даже не была уверена, намеревался ли он вообще жениться на ней однажды. Раньше это было не так важно. Фрея намерено не думала об их общем будущем, чтобы не строить воздушных замков, что должны были раствориться в горькости разочарования. Оказалось же, что против собственной воли подсознательно Фрея намеревалась разделить свою жизнь с парнем, и осознание этого безмерно пугало. Как будто снова наступила на те же грабли. Придумала больше, чем должна была, и теперь жалела, осознавая собственную глупость перед тем, чего так сильно сторонилась.

— Я не могу вернуться. Точно не в таком виде, — она пригладила руками подожжённый подол платья, на котором виднелось огромное пятно от вина, от которого атласная ткань чуть сморщилась. — И наверняка не после этого, — Фрея подняла глаза на исполосованную картину, где мало что напоминало прежний пейзаж. Дункан не знал, что она была нарисована девушкой, и вдаваться в объяснения она не была намерена.

— Я могу найти Джеймса, чтобы…

— Неуверена, что сейчас правильное время для разговора. Мне нужно собраться с мыслями и силами. Впрочем, вряд ли уместно будет обсуждать всё здесь, в этом дурацком доме. Просто найди его и сообщи, что мы уходим, — Фрея схватилась за руку кузена и начала с силой сжимать её. — Но он должен остаться. Пока что так будет лучше.

— Ты уверена?

— Да, пожалуйста. Я просто скорее хочу вернуться домой. Эти стены давят на меня.

Дункан не смог найти друга, будто тот растворился в воздухе. Спросил несколько попавшихся на пути горничных, но те лишь бросали короткое «нет» и убегали в суете. Встретившейся ненароком Оливер безразлично пожал плечами. Алисса предложила оставить записку, что оказалось единственным здравомыслящим решением, что не занимало много времени.

Фрея нашла парня и девушку и нетерпеливо просила скорее убираться. Показавшаяся в поле зрения Марта заметила их издалека и смерила высокомерным самодовольным взглядом, полным хитрой злости. Похоже, она была осведомлена в причине торопливого побега соперницы. Похоже, также знала, где был в это время Джеймс. И Фрея чувствовала под кожей её холодный ревнивый взгляд, что выпускал в кровь терпкий яд. Марта упивалась жалким видом девушки, принимая её жалкий вид, как собственную победу, а не миссис Кромфорд, в большей мере приложившую свою руку к происходящему. Прежде чем вернуться в гостиную к гостям, которые не заметили нарастающего напряжения, девушка подняла в воздухе бокал и осушила его, не сводя с Фреи глаз. Губы растянулись в гадкой улыбке, когда она махнула на прощание рукой и ушла.

— Почему так долго? — не выдержала Фрея. Затем вырвала из рук кузена ручку, смочила металлический кончик в чернилах, небрежно бросив на ровные буквы Дункана кляксу, и бегло нацарапала — «Я надеялась, этот вечер пройдет иначе. Прости, но я должна уйти. Не приходи ко мне, потому я нуждаюсь во времени, чтобы всё обдумать. Надеюсь, ты меня поймешь».

Когда отвела взгляд от записки, то вдруг словила себя на том, что вовсе не дышала, выводя тяжелой рукой каждое слово. Фрея подняла голову и обнаружила рядом только Алиссу, которая уже по привычке ни о чем не спрашивала, одаривая понимающим взглядом. Теплая ладонь девушки лежала на спине, подтверждая её присутствие. И Фрея едва сдерживала себя от того, чтобы не расплакаться снова.

Сложила записку и передала проходящему мимо официанту, бросив короткое — «Мистеру Джеймсу Кромфорду», прежде чем вернуться в прихожую. Дункан уже ждал их, прижимая к животу большую круглую тарелку, прикрытую блестящим металлическим колпаком. Он был странно доволен собой, что вызывало недоумение.

— Это наш утешительный приз, — ответил на недоумевающие взгляды девушек. — Нам нужно поспешить, пока никто не спохватился о пропаже.

Это оказался кекс. Огромный рождественский кекс, приготовленный на десерт для уважаемых гостей дома Кромфордов, среди которых Фрее не оказалось места. Покрытый сладкой белоснежной глазурью, пропитанный выстоянным ромом и густо усыпан изюмом, он был настоящим произведением искусства, превосходящим остальные блюда, что они успели попробовать. Мысленно Фрея даже была рада, что кузен совершил эту проделку, что должна была оставить миссис Кромфорд в замешательстве, если не вывести из себя вовсе. Дункан убедил их, что другого кекса не было, что означало, что гостей придеться угощать лишь простым по своему вкусу рисовым пудингом. И Фрея ещё никогда не чувствовала себя более правильно, потешаясь одной лишь мысли о чужой неприятности, причиной которой стала она.