Свет в океане (СИ) - "-Edelweiss-" - Страница 81

— Один? — произнёс он нечитаемым тоном. — Кто-то не умеет считать.

— Я должна была проверить, — повторила Гермиона скорее для себя. С ним всё было ясно.

— Полагаю, эксперимент окончен. Я и так позволил слишком много и пошёл у тебя на поводу. Почему ты так поступаешь со мной? Это месть?

— Ты сам говорил, что тебе нравятся властные волшебницы, — Гермиона потёрла запястья, которые горели после его прикосновения.

Возникшее замешательство на лице Регулуса сменилось холодностью.

— Сейчас мне нравится только одна волшебница.

— Твоя невеста.

— Да, — Регулус отвернулся к окну. — Моя невеста.

Справедливо.

— Сколько времени? — шёпотом спросила Гермиона.

— У меня нет часов, — отозвался Блэк, уперевшись руками в края раковины. — Я забыл их сегодня, но думаю, нам уже пора.

Гермиона кивнула.

— Ещё раз проверю, как мама, и собираемся.

Мама спала, когда Гермиона поднялась к ней в комнату. Родители так охотно её приняли, так быстро привыкли к ней, так скоро доверились… Сейчас она убедилась, что где-то в их подсознании ещё жила память о девочке из удивительной школы, попав в которую, Гермиона больше всего боялась исключения. Её исключали однажды — в маггловском учебном заведении она была чудаковатым изгоем, зазнайкой и просто «ненормальной».

— Ваша дочка со странностями.

Гермиона собственными ушами слышала, как директор школы говорила это папе.

— У неё бывают приступы какого-то странного ступора, она уходит в свои мысли… Учителя не знают, что с ней делать. Девочка хорошо усваивает материал, более того, она выучила его наперёд. Даже для старших классов. В нашей школе её сейчас нечему учить. У неё нет друзей, кроме Бенджи Фенвика, и тот общается с ней, чтобы получать подсказки на уроках. Дети её побаиваются, потому что рядом с Гермионой постоянно происходят странные, пугающие вещи… Я бы порекомендовала вам отвести дочь к частному психологу.

Ненормальная! Это слово крутилось на языке маленькой Гермионы всю дорогу домой. Папа вышел из машины как раз, когда мама сбежала с крыльца им навстречу.

— Ну что?

— Эта школа нам не подходит, — сообщил папа, помогая Гермионе вылезти из автомобиля.

Не она школе, а школа ей. Через несколько недель у неё случился первый серьёзный магический выброс, и большая очковая сова принесла письмо, перевернувшее жизнь Грейнджеров с ног на голову. Тогда они не представляли, как всё обернётся, к чему приведёт магия, проснувшаяся в жилах их дочери. Магия и сейчас влияла на них. Травяной чай и капелька зелья успокоения подействовали как нельзя лучше.

Спустившись на первый этаж, Гермиона увидела, что Регулус уже стоит в дверях, пожимая руку её отцу.

— Это было приятное знакомство, — сказал папа, — и ещё раз большое спасибо, что проверили лестницу. Так что там было — выскочил один болт?

— Да, мистер Уилкинс. Больше она не будет ни скрипеть, ни шататься. Не стоит благодарности. Это наша работа — заботиться о вас.

— Гермиона, — папа посмотрел на неё, уронив пальто, когда попытался снять его с крючка у входной двери. — Я стал неуклюжим.

— Ничего страшного, — Регулус поднял пальто и отряхнул. — Ты готова? — он развернул его так, чтобы помочь Гермионе одеться.

— Спасибо, — пролепетала она, просунув руки в рукава. Блэк огладил ей плечи, убирая складки.

Когда они вышли из дома и отошли на несколько ярдов, Гермиона обернулась, глядя на окна. Лампы не горели, но экран телевизора бросал пятна света на шторы. Папа опять уснёт с пультом в руке, а потом будет жаловаться, что там сели батарейки.

— Я пришлю тебе адрес Миргурда, — Регулус заставил её вынырнуть из мыслей. — Ты сможешь вести с ним переписку самостоятельно, а лучше сведи его с Ноттом. Им стоит обсудить дальнейший план действий. Тебе необязательно вести дела через меня.

— Я этого не забуду! — искренне сказала Гермиона. — Всё, что ты сделал для меня, для нас…

— Друзья так и поступают, — промолвил Регулус, бросив на неё тревожный взгляд из-под ресниц. — Идём?

— Я ещё постою пару минут.

— Тогда… до свидания?

— Ага.

— Не замёрзни тут.

— Я уже наложила Согревающие чары.

— На открытой местности? Очередное нарушение Статута.

— У меня много знакомых в Министерстве магии, включая самого министра — они меня в обиду не дадут. Я же героиня войны! Должны же быть привилегии, — пошутила Гермиона. — Перед тобой самая завидная невеста Британии и гроза всех тёмных волшебников! Меня, между прочим, в пример ставят даже перед стажёрами Аврората.

— Верно, — совсем кисло произнёс Регулус, от его хорошего настроения не осталось и следа. — Это сложно забыть. Завидной героине нужен завидный герой. Что ж… Мне пора. Значит… пока.

— Угу.

Регулус развернулся и пошёл вверх по улице, сливаясь с вечерними тенями.

— Ещё раз спасибо! — крикнула ему в спину Гермиона.

Он оглянулся через плечо и сдержанно улыбнулся.

Гермиона помахала, потом прижала руку к груди, то сжимая, то разжимая пальцы, словно их свело судорогой.

*

25 февраля

На следующий день Гермиона снова отправилась в пригород, неся в руках коробку с огромным бантом. Она десять минут не могла определиться с его цветом и колдовала, колдовала, колдовала…

Мама приветствовала её с улыбкой.

— Ты вовремя, я как раз собиралась в клинику, но для тебя у меня всегда найдётся минутка-другая.

— Вчера вы меня очень напугали. Хотела убедиться, что с вами всё в порядке, — с порога оттарабанила Гермиона. — И ещё вот! — она протянула подарок. — Замена сгоревшему чайнику. Этот не электрический, но очень красивый, надеюсь, вам понравится. Я буквально влюбилась в него, когда увидела в витрине, так что купила сразу два: вам и моему другу. У него на работе не в чем даже чай заварить.

Мама расхохоталась, добродушно погладив её по плечу.

— Не знаю, что за чудо лежит внутри, но этот зелёный бант можно носить вместо шляпки на Королевских скачках в Аскоте! (1) Теперь у нас два чайника вместо одного.

— Два?

— Твой друг Регулус прислал нам рабочую копию сломанного. Я только что проводила курьера.

— Регулус купил вам электрический чайник?!

— А что в этом такого? Он признался, что сломал наш. Глупости, конечно. Наш старичок едва дышал, но курьер, как заколдованный, не желал принимать отказ, пока не всучил мне коробку.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась Гермиона, проходя в гостиную.

— Не знаю, что на меня нашло вчера вечером. Сегодня я полна сил! Я вас даже не проводила — уснула, коснувшись подушки, — переживала мама, пытаясь снять бант, не повредив атласные ленты. — Переизбыток стихов в организме. Так сказал Венделл.

— Ваш муж вас очень любит.

— Да, что не мешает ему вечно надо мной подшучивать. Это держит в тонусе. Умоляю, скажи, что мы не застращали Регулуса. Не хотелось бы прослыть местными чудиками в глазах молодого человека.

— Если вы и произвели на него впечатление, то положительное, — успокоила её Гермиона.

— С другой стороны, мне кажется, это и есть любовь — когда ты улыбаешься его глупой шутке, которую только вы и понимаете. Любви не стоит стесняться. Кстати, утром, когда я забирала почту из почтового ящика, ко мне подбежал соседский мальчик…

— Марвин?!

— Да-да. Он спрашивал о тебе — хотел знать, когда ты снова придёшь. Он жаждет показать тебе царапину на коленке, клянётся, что она похожа на голову Базза Лайтера. (2)

— Ещё бы самой вспомнить, кто это, — усмехнулась Гермиона.

— Марвин — шустрый мальчик, так что скоро набьёт себе шишек в форме всех героев мультиков. Его матери придётся несладко с таким-то непоседой, но я всё равно завидую ей. Понимаешь, Гермиона, у нас с Венделлом детей нет… Видимо, так распорядилась судьба.

— Нет, не судьба… Я хочу сказать, что всё ещё может измениться.

Мама улыбнулась, но глаза не обмануть — она загрустила.

— Мы уже немолоды, Гермиона. Не знаю… Иногда я задумываюсь о том, чтобы усыновить маленького мальчика, который бы играл с Марвином на лужайке под нашими окнами. Или взять из приюта девочку, но тогда, боюсь, вся выручка нашей клиники уйдёт ей на наряды, ведь я буду бесконтрольно покупать ей платьица!