Когда Черт в твоем Омуте — Дешевка (СИ) - "Grafonorojdennuy" - Страница 29

Томми глубоко вздохнул, отпив немного горьковатого сока.

— Ничего особенного, — сказал он Хелл. — Просто устал. Хандрю.

— Весь месяц? — подняла брови Хиелла. — На тебя это не похоже.

— Зима, — пожал плечами Томми. — Ночи долгие, квартира темная, работы много… Надоело просто все. Вот и страдаю.

Он слабо усмехнулся и махнул рукой — мол, ерунда, скоро пройдет. Хиелла продолжала смотреть настороженно. Чтобы перевести тему, Томми сказал:

— Кстати, о зиме. Как будешь отмечать?..

— Кто-то что-то сказал про Рождество?

Томми вздрогнул и вскинул глаза на подошедшего Аллега. Тот по-хозяйски уселся с ними за один стол, поставив свой поднос рядом с подносом парня. Выглядел он отлично. Словно в противовес Томми, его мужчина похорошел, весь налился силой. Кожа посветлела, глаза мерцали, с губ не сходила легкая улыбка. Парень и не помнил, чтобы он когда-нибудь выглядел таким довольным и… счастливым? Да, пожалуй. Это, наверное, стоило все того, через что они с Томми прошли. Наверное…

Мужчина поправил рукава клетчатой рубашки и бросил на них с Хелл озорной взгляд, улыбаясь заговорщицкой улыбкой.

— М? — приподнял он кустистую бровь. — Или мне послышалось?

— Послышалось, — ухмыльнулся Томми — рядом с Аллегом он старался вести себя, как прежде. — Мы ещё ничего не сказали.

— Но подразумевали, не так ли? — весело поддел мужчина. И одним ловким движением стащил у него кусочек картошки с тарелки. — Может, слух у меня притупился, но ум все такой же острый.

— Эй! А ну!.. — взвизгнул Томми и с шуточным возмущением попытался вернуть кусочек своего обеда назад, но получил по вилке. — Отдай!

— Ух, какой голосистый, — сморщил нос Аллег. — И жадный.

— И голодный! — все тем же тоном заявил парень, и мужчина смилостивился.

— Ладно-ладно, на вот, — хмыкнул он, сунув ему куриную котлету. — Голодный ребенок Эфиопии. Только не визжи. Так что? — Аллег повернул голову к Хиелле. — Что у вас там с Рождеством?

— Да ничего особенного, — пожала та плечами. — Отмечу сначала с Тедом, а потом поеду к родителям.

— С ним? — невинно поинтересовался Томми.

— Возможно, — с лукавой улыбочкой ответила Хелл. — А у вас что?

— Буду обзванивать знакомых, — как можно обыденнее сказал Томми. — Родных, приятелей… Чуги дорогого корма куплю.

— Погоди, — нахмурилась подруга, — ты что, один празднуешь? А как же?..

— Родители далеко, — спокойно произнес парень. — Брат — с девушкой. Данко — с женой, ты — с Тедди. А больше у меня никого нет, — криво усмехнулся он и махнул рукой. — Да лан! Все нормально. Так и в прошлом году было.

Повисла пауза. Весьма… неприятная. Хелл и Аллег переглянулись. Томми отчаянно делал вид, что этого не заметил. Что ему все равно. Все равно…

Аллег прокашлялся.

— Я тоже собираюсь встречать Рождество… с кое-кем, — сказал он, почесав бороду. — Но. Я подумывал пригласить кого-нибудь — до праздника или после. Ну так, посидеть, поболтать. Выпить глинтвейна. — Он мягко улыбнулся. — Тешу себя мыслью, что у меня он неплохо получается. На конец декабря, кстати, снегопад обещали. Слепим чего-нибудь у меня рядом с домом.

Аллег оглядел их с вопросительной улыбкой — мол, что скажете? Глаза Хиеллы зажглись, и она с радостным призывом посмотрела на Томми.

Томми замер, стиснув вилку до боли. Слепить. Что-нибудь. Около дома Аллега… Феликс, хороший парень… Он тяжело сглотнул. Посмотрел на улыбающегося Аллега. Заглянул в его глаза. Голубые, светлые, мерцающие…

И, натянув на лицо широченную лыбу, кивнул.

Оставшееся время до конца декабря пролетело на удивление быстро. В город нагрянула зима, принеся с собой холод, мороз и снег. Мно-о-ого снега. Сугробы быстро заполонили все городские парки и скверы. Северный штат — что уж тут говорить. Не чета всем эти южным неженкам!

С той же скоростью, что и снег, город заполнили переливающиеся гирлянды, сверкающие украшения из фольги, пластмассы, пластика или ещё какого материла. С каждой вывески, с каждого билборда на прохожих выливалось сотня и одно поздравление с наступающим Новым годом или Рождеством. А также куча связанных с ними эвентов, скидок, акций и прочей мишуры. Томми они одновременно забавляли и нервировали. Скоро конец декабря. Рождество. А перед ним встреча… Эта проклятая встреча!

Сколько парень не настраивал себя, сколько не уговаривал потерпеть, все бессмысленно — он тяготился предстоящей «сходкой».

Вот не хотелось ему идти в дом к Аллегу. Не хотелось видеть его вещи, его жилище… и его парня. Его особенно. Не хотелось. Это окончательно испортит иллюзию, что мужчина принадлежит… только ему одному. Что этот его Феликс где-то там, очень и очень далеко, а Аллег вот он, здесь, родной и близкий. С другой стороны, Томми понимал, что из песни слов не выкинешь. Никуда этот Феликс не денется, чтобы там себе парень ни придумывал.

«Но что же делать?» — думал Томми, нацепляя на себя праздничный наряд и приглаживая отросшие волосы.

«Смириться» была первая мысль. А вторая… Вторая пронзила, как молния. Томми даже застыл, запустив руку в волосы. Тупо моргнул, глядя на самого себя в зеркало. А что если… попробовать с ним подружиться? Ну то есть… «Подружиться». Томми никогда не считал себя человеком, особо скованным моральными рамками. Черт, у него уже был опыт «свободных» отношений. У него был парень, который встречался с девочкой, и все были счастливы! Уголок рта медленно пополз вверх… Аллег. Ты подумал об Аллеге? …и также медленно опустился. Нет. Нет, абсолютно нет. Даже если этот Феликс будет не против, Аллег точно нет. Он человек других взглядов. Он не сможет жить «на два лагеря».

«Бред! Бред собачий!»

Томми тряхнул головой и вышел из автобуса в зимнюю стужу. Это просто… больные фантазии. Не все такие, как он. Такие… неправильные. Не все — далеко, блять, не все! — готовы ломать жизнь, как им вздумается. Это он ничего не желает слушать о стереотипных жизненных стандартах. Он один такой, извращенец. И жить с этим придется только ему одному…

«Да уж. Удачное выбрал, блин, время, — хмуро подумал Томми, тыкая на кнопку дверного звонка. — Перед праздником порефлексировать самое то, Томми! Дебил…»

Домик у Аллега был такой… хорошенький. Прилизанный немножко. Но это может из-за снега… В любом случае, намного просторнее его комнатушки. И светлее. И… не то что уютнее, но… Поток размышлений прервала раскрывшаяся настежь дверь. Из нее на Томми пыхнуло душным ароматным жаром, а в глаза ударил яркий теплый свет.

Не успел он как следует проморгаться, как две тонкие, но сильные руки затянули его внутрь и хорошенько стиснули за плечи.

— Вот и ты, наконец! — радостно воскликнул Хиелла, стряхивая снег с его шапки. — Мы тебя заждались!

— Автобус припоздал, — развязывая тонкий шарф, объяснил Томми. Стянул с себя куртку и, втянув носом воздух, блаженно зажмурился. — М-м-м… Как пахнет…

— А выглядит ещё лучше, — разулыбалась Хелл. — Ну, давай, быстрее распаковывайся! Мы ждем!

И легким шагом отправилась куда-то вглубь дома. Томми проследил за ней взглядом. Хиелла была одета в бархатное темно-бордовое платье до колен с вырезом на спине — глубоким, но не настолько, чтобы показаться вульгарным. Длинные ножки облегали светло-бежевые колготки. Густые светлые волосы роскошными кудрями падали на плечи. На запястье — золотой браслет, в ушах — сережки-капельки с красным камешком. Ох, хороша…

— Мря!

Томми вздрогнул. Из дверного проема на него глядел… пушистый комок светло-серой шерсти. О-о-о-очень пушистый. И очень вредный, судя по выражению желтовато-рыжих глаз. Комок повертел своей треугольной головой, фыркнул и сделал несколько семенящих шагов в его сторону. Томми повесил куртку и опустился на одно колено.

— Госпожа Минни, если не ошибаюсь? — вежливо произнес он и полез в карман рубашки. — Прошу простить мне мою невнимательность, мадам. Я, признаюсь, не заметил вас сразу… но, я надеюсь, это подношение поможет искупить мою оплошность.

Он раскрыл небольшую упаковку, достал кошачье печенье и протянул «госпоже». Кошка, что удивительно, подошла ближе без какого-либо страха, придирчиво обнюхала «подношение», бросила на парня ещё один долгий недовольный взгляд и… цапнула один кусочек. Ловко и изящно. Как истинная леди. Развернувшись, подняла пушистый хвост трубой и величаво направилась в гостиную.