Только между нами (СИ) - Салах Алайна - Страница 31

— Спасибо. Как-нибудь в другой раз.

— Мальчонка нарасхват, — усмехается Вера, когда кабина плавно трогается вниз. — Как бы Ирка с Алёной волосья друг другу не повыдергали. А то он что-то не спешит определяться.

— Разберутся, — пожимаю я плечами, не зная, что лучше на это ответить.

С ланча я возвращаюсь ещё более заряженной. Меня переполняет удивительная лёгкость, заставляющая радоваться мелочам: солнцу, игриво бьющему в стёкла солнцезащитных очков, освежающему дуновению ветра, шутливой болтовне Веры и чашке капучино с пенным сердечком. Необъяснимо хорошо.

— Ты, кстати, после работы не хочешь по магазинам прогуляться? — интересуется Вера, перед тем как разойтись по кабинетам. — Платье на юбилей матери купить хочу.

— Это пару дней сможет подождать? Я думала сегодня немного подольше поработать.

— Да без проблем. Слушай, ты у нас прямо ударник труда. Жаль, стены почёта у нас нет. Я бы поместила твою фотографию.

— Скажешь тоже, — отмахиваюсь я. — Ладно, пойду работать. 

Мой заряд бодрости затрагивает и рабочую активность. До конца дня я успеваю переделать всё, что запланировала на день, и почти закончить отчёт к совещанию, на который у меня обычно уходит пара часов.

Потерев уголки глаз для снятия напряжения, я смотрю на часы: рабочий день закончился двадцать минут назад. Отчёт можно доделать завтра утром, а сейчас — поехать домой, полежать в пенной ванне с бокалом вина, ну или, как вариант, пойти на массаж.

Тройной стук в дверь заставляет меня поднять глаза и быстро оглядеть вошедшего.

— К тебе можно?

Я киваю и, погасив экран ноутбука, встаю из-за стола.

— Ты что-то хотел?

Матвей закрывает за собой дверь и в течение нескольких секунд смотрит на меня, прислонившуюся бёдрами к краю стола.

— Красивое платье. И туфли тоже.

— Спасибо, — сдержанно улыбаюсь я. — Это всё?

— Нет.

Я смотрю, как он приближается, как с каждым шагом всё ярче разгораются его глаза. Улавливаю энергию надвигающейся опасности, от которой внутри на все лады переливается колокольный звон, а внизу живота остро сжимается.

— Привет. — Его дыхание с привкусом кофе и сигарет касается моего лица, ладони ложатся на поясницу и, за секунду соскользнув к бёдрам, подтягивают меня вверх, усаживая на стол.

Я усмехаюсь, хотя усмехаться не хочется, и развожу колени, позволяя Матвею встать между ними. Поднимаю глаза и машинально хватаюсь за его шею, когда он жадно всасывает мои губы. За короткое мгновение воздух кабинета наполняется нетерпением и звуками прерывистого дыхания. Всего за какую-то секунду всё вокруг перестает существовать.

— Я тебе такси вызову. — Тяжело дыша, Матвей гипнотизирует меня расширенными зрачками. — Уеду первым, чтобы не палиться. И не вздумай отказываться. Попробуешь — я тебя снова прямо здесь трахну. — Он находит мою руку и, опустив её себе на ширинку, сдавливает ладонью. — И вот так третий день, прикинь? Я даже думать нормально не могу.

От его непосредственности кожа вспыхивает сильнее. Я встряхиваю головой, улыбаюсь, хотя улыбаться тоже не хочется. Адреналином, ревущим во мне, можно завести сотни остановившихся сердец. Наверное, так и бывает у рецидивистов, решивших повторно совершить преступление.

— Иди уже. — Я упираюсь ладонями ему в грудь и несильно толкаю. — И адрес скинуть не забудь.

Такси привозит меня к пятиэтажному дому недавней постройки. Первое, что бросается в глаза, — гранитная окантовка фасада, намекающая на класс жилья выше среднего. Это же подтверждает закрытый въезд во двор и консьерж, сидящий на входе.

— В двадцать пятую, — как можно непринуждённее сообщаю я, чуть замедлив шаг. — Где лифт, не подскажете?

— За углом направо, — услужливо отвечает мужчина и даже встаёт, чтобы точнее указать мне нужное направление.

Киваю в знак благодарности и с той же непринуждённостью продолжаю свой путь. И только когда двери лифта слипаются между собой, погружая меня в короткое уединение, с шумом выдыхаю напряжение.

Я ведь не конченая сука и понимаю: тому, что я делаю, едва ли можно найти оправдание. Сама я всегда высказывалась в пользу честности с собой и окружающими, но, как выясняется, жизнь просто не ставила меня перед острым конфликтом эмоций и разума. Я запуталась и, кажется, прилично. Но пока солнце светит настолько ярко, как сегодня, предпочитаю бездумно плыть на его свет.

Спустя несколько секунд кабина вновь теряет герметичность, с протяжным жужжанием открывая взору бежевую стену. Два шага вперёд, оглядеться. Влево или вправо? Мысленно иронизируя над собой же, я выбираю пойти влево и угадываю. Тёмно-серая дверь с номером «25» находится там.

Можно помедлить, вздохнуть, ещё раз как следует всё взвесить, но я лишь легкомысленно выжимаю звонок.

Дверь распахивается почти сразу же. Матвей выглядит немного запыхавшимся, его волосы тёмные от влаги. Он успел переодеться в тёмно-синюю футболку и свободные спортивные штаны. Про себя я улыбаюсь: я приехала от силы минут на пятнадцать позже, а он уже успел принять душ. Правда, я и сама перед тем, как сесть в такси, израсходовала пачку влажных салфеток для интимной гигиены в офисном туалете.

— Проходи. — Он отшагивает в сторону, пропуская меня внутрь.

Эта квартира значительно отличается от той, куда я приехала в первый раз. Здесь чувствуется рука хорошего дизайнера, а мебель, стены, полы выглядят куда презентабельнее. И цветовая гамма очень подходит Матвею: серая с элементами пастельно-коричневого. Можно даже представить, что квартиру спроектировали специально для него.

— Почему ты вдруг решил переехать? — спрашиваю я, снимая туфли.

Матвей следит за каждым моим движением так, будто боится потерять из вида. Ну или будто в действительности не верил, что я приеду.

— Я давно об этом думал. Решил, что настало подходящее время.

Лёгкое смущение в его голосе настораживает, и через мгновение меня ударяет. Да ладно. Неужели это из-за меня? Вместе с этим озарением появляется странное нытьё в груди. Ну откуда он взялся такой? Трогательный мальчишка.

— Красивая квартира, — хвалю я, бесшумно ступая по коридору. Волнений и сомнений, как в первый раз, уже нет, но и бравой уверенностью тоже не могу похвастаться. Интересно, кому-нибудь вообще удавалось легко и непринуждённо изменять своему супругу?

В сравнении с его недавним пылким поведением Матвей тоже кажется немного притихшим. Хотя, скорее всего, так он даёт мне возможность оценить его новое жильё. Наверное, ему даже важно моё мнение.

— Две комнаты, да? — уточняю, крутя головой по сторонам. — Аренда очень дорогая?

Последний вопрос явно лишний, ибо покушается на финансовую независимость Матвея, однако забрать свои слова назад я уже не могу.

— Я всегда трачу столько, сколько могу себе позволить, и лишь на то, в чём действительно чувствую необходимость. — Его слова на первый взгляд звучат спокойно, но в тоне читается вызов. — Не нужно за меня волноваться.

Я киваю в знак молчаливого извинения. Надо наконец выключить в себе желание думать за других. Для этого как минимум нужно в себе разобраться.

— Чай будешь? Или вино?

Я не удерживаюсь от улыбки.

— У тебя появилось вино?

— Подумал, вдруг ты захочешь.

— Пожалуй, лучше чай.

Кухня совсем не в моём вкусе, но всё равно хороша. Чёрный матовый гарнитур и серая гранитная стойка олицетворяют исключительно мужской дух. Матвею подходит. Не каждого человека можно переместить в лучшие условия и уверенно сказать, что он в них органично вписывается. Матвей же вписался, не прилагая никаких усилий.

— Садись. — Он выдвигает для меня стул. — Я пока чай заварю.

Мне одновременно смешно и странно. Кажется, Матвей не знает, как сменить образ обходительного хозяина на то, что нам обоим сейчас больше подходит. Ну или же считает, что, накинувшись, оскорбит меня в лучших чувствах. Я помню те его слова. Дело не только в сексе, и ему всё во мне интересно. Но сейчас ему не нужно меня в этом убеждать.