Блеск софитов (СИ) - Гранд Алекса - Страница 14

(с) Оскар Уайлд.

Даже позавидовал прочной, словно кремень, броне друга – его избили, поставили на счетчик, а он умудрился в мгновение ока отключиться беспробудным сном младенца. Вдвоем с Деном оттащили бесчувственное тело Сиденко на диван, прикрыли его пледом – пусть хоть кто-то сегодня отдохнет за нас всех.

Попросил Галю присмотреть за начальником, пока я скатаюсь в больницу и вернусь – девушка успела умыться, стереть следы черной краски и больше не выглядела как героиня фильма ужасов. Еще она переоделась в простые джинсы и черную футболку, так что теперь воспринималась как обычная девчонка из соседнего подъезда, а не как стриптизерша. Официантка быстро как молния метнулась к раковине, набрала воды в глубокую чашку, чтобы аккуратно стереть с Мишкиного лица следы грязи и крови. В дежурной аптечке откопала перекись и бережно прошлась смоченной в ней ватой по многочисленным ссадинам. Подумал: может, и не такая она пустышка.

Заехал домой, постоял минут десять под контрастным душем, обретая бодрость духа. Забросил в спортивную сумку вещи первой необходимости на случай, если придется ночевать не в своей квартире. К маминой палате прибыл ровно в оговоренное время, чтобы застать ее мило беседующей с Валеркой. Широкая натура, Валеев заставил прикроватную тумбочку бананами, апельсинами, соками и шоколадками. По обыкновению, однокашник рассказывал что-то забавное, отчего мама звонко и задорно смеялась, похожая как никогда на висящий у нас в гостиной портрет, запечатлевший ее в молодости.

– А вот и Антоша пришел, – внимание ненадолго переключилось на мою персону, а потом снова вернулось к Валерке, что ни капли не обидело – я-то под боком в то время, как приятель не баловал нас частыми визитами из-за границы.

Провел с ними около часа, больше слушая, чем говоря, крепко обнял на прощание обоих, возликовав от того, что Валеев подтвердил вчерашние договоренности. Его знакомый хирург готов взяться за операцию и помочь с квотой.

По дороге в «Девять с половиной недель» несколько раз набирал Рите, но она не взяла трубку. Подумал было заехать к ней, но в последний момент решил, что девушка могла просто уснуть и сейчас важнее разобраться с Мишкиными проблемами. За время моего отсутствия ничего не изменилось: Сиденко по-прежнему спал на диване, Галина же, ровная словно струна, сидела рядом, охраняя его покой. Протянул девчонке захваченный по пути блинчик и кофе – наверняка проголодалась за тревожную выматывающую ночь, а выйти в магазин побоялась, вдруг шеф очнется и ему что-то понадобится.

– Спасибо, – еле слышно пролепетала она, а друг с трудом разлепил слипающиеся ото сна и побоев веки.

– А что со вторым? Он выглядит еще хуже? – подколол приятеля цитатой из нашего любимого фильма *[1], чтобы получить в ответ.

– Да, это был равный бой, – заржали в два голоса под обескураженным взглядом Галины, явно посчитавшей нас свихнувшимися.

– Галь, давай-ка ты домой, – пожалел девушку, которая второй день проводила на ногах без перерыва на сон. – А мы с Мишаней пока сами покумекаем, что делать и кто виноват. * [2]

Официантка с недоумением воззрилась на меня, явно незнакомая с творчеством Герцена и Чернышевского. Махнул на нее рукой и пожелал как следует отдохнуть.

– Тоха, – обронил Сиденко обреченно и зарылся пальцами в вихрастые каштановые волосы. Его правый глаз заплыл, а синяк из бордового превратился в лиловый.

– Не мне тебя осуждать, но это же наркота, Мих! – предполагал обойтись без нотаций, однако не удержался, вспомнив о загнувшемся от передоза на втором курсе соседа по комнате в общежитии. – Когда-нибудь у тебя появятся дети. Представь, если их так? Кто-то. На героин?

– Могут не появиться, – ляпнул товарищ запальчиво и выругался, хватаясь за треснувшую губу.

– Когда? – не стал тянуть кота за причинное место, желая знать точно, когда закончится дедлайн для сбора денег.

– Неделя, – от упавшего камнем слова повеяло безнадежностью, как и от озвученной Сиденко суммы. Мишка провел пальцами по отросшей колючей щетине, состарившей его лет на пять, и понес на одном дыхании: – хотел, чтобы все как у людей. Квартиру небольшую за МКАДом купить, с девчонкой хорошей начать встречаться, да хоть с той же Галькой. Тамаре Николаевне помочь. Задолбался каждый раз выбираться из #опы, отталкиваться от самого дна, чтобы всплыть! Понимаешь, бл@ть?!

Кто-то, а я уж точно понимал его, как никто другой, совсем недавно столкнувшись с острой нехваткой зеленых франклинов *[3].

– Благими намерениями, – начал я, но мгновенно осекся, встретившись с виноватым, как у побитой собаки, взглядом приятеля. – Прости. Прорвемся, Мих.

Проказница-судьба снова поставила меня перед не простым выбором, хотя, разве это выбор, когда на кону стоит жизнь друга? Еще пару часов назад был уверен, что получится быть честным с Маргаритой, дарить искренность и неподдельное тепло, но пришлось пересилить себя и позвонить Грацинскому. Рассыпаться в фальшивых извинениях за долгое молчание, выслушивать длинную тираду самовлюбленного павлина, запомнить информацию, которую мне надлежало достать в кратчайшие сроки.

– Если все выгорит, будут тебе деньги, – сообщил Мишке после того, как отключился и с омерзением поморщился: мог бы, и зубы бы почистил, и руки продезинфицировал после такого общения.

– От Эрнеста? Но это же на лечение Тамары Николаевны. Я не возьму, – с присущей ему горячностью кинулся отказываться Сиденко.

– С операцией Валеев поможет, так что расклад поменялся. Отлеживайся, отсыпайся, как будут новости, маякну.

Взбаламученная совесть грызла меня изнутри похлеще, чем изголодавшийся питбуль обгладывает мясистую кость. Пнул ее – не помогло, так что пришлось на всю громкость врубить магнитолу, чтобы заглушить настойчивый читающий нравоучения голос. «Сектор газа» из радиоприемника обещал, что со мною она забудет обо всем, и я невольно представил, как Рита откроет дверь в домашних майке и шортах, как нежно обнимет руками за шею, а я прижму ее крепко за талию и оставлю нежный поцелуй на чувственных губах.

Только вот реальность имела на нас совсем другие планы: когда я поднялся в апартаменты Бельской, девушка сидела на кровати без движения, стеклянным глазами уставившись перед собой.

________

*[1] – цитата из к/ф «Никогда не сдавайся» о Джеке Тайлера, его адаптации в новом городе и новой компании, любви, противостоянии и спорте, в котором смешались многочисленные виды боевых искусств.

*[2] – речь идет о романах Н. Чернышевского «Что делать?» и А. Герцена «Кто виноват?»

*[3] – имеется в виду стодолларовая купюра, на которой изображен Бенджамин Франклин.

Марго

Кирпич ни с того ни с сего никому

и никогда на голову не свалится.

(с) «Мастер и Маргарита», Михаил Булгаков.

Пропустила сквозь пальцы красновато-охряные пряди, в которых запуталось ласковое летнее солнце – пару часов назад мы уединились с Соней на лавочке под слегка поблекшим от пыли старым тополем на заднем дворе. Я с воодушевлением сооружала то одну, то другую прическу, чтобы вскоре распустить тяжелые гладкие, словно шелк, волосы, пока малышка старательно выводила строки из моего «Стекла». Считала, что это не совсем подходящий для восьмилетней девчонки репертуар, но проглотила вряд ли нужные ей сейчас советы – все мы хотим поскорее вырасти, сначала пойти в школу, потом в университет, затем на работу. И только спустя годы понимаем, как здорово было в детском саду – с тихим часом, сказками и манной кашей, без взрослых проблем и забот.

На Софьюшке я и училась заплетать косы – всегда хотела маленькую сестренку, и даже просила родителей договориться с аистом, но не сложилось. Представляла, как вместе будем кататься на велосипедах, прыгать в море с высокого пирса и есть до умопомрачения вкусные вредные гамбургеры из Макдональдса. Потеря самого близкого человека оставила неизгладимый отпечаток, нерастраченная любовь копилась и требовала выхода, так я и нашла дорогу в музыкальную школу-интернат. Рядом с маленьким восьмилетним лучиком было очень просто забыться и потерять счет времени, что случалось со мной не раз.