Добро пожаловать в СУРОК (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 31

– Мне нужна помощь.

– Э-э, - Костя выпрямляется,косится в сторону выхода, где морось плавно все больше переходит в дождь,и задумчиво чешет в затылке, - ты знаешь, я не против, но позаниматься мы могли бы и в замке, раз уж ты больше не планируешь прятаться.

Мотаю головой.

– Не позаниматься.

Улыбка мигом слетает с его лица. Οн снова опирается локтями на столешницу, смотрит серьезно.

– Поговорить о том, что произошло?

– Почти, - снова мотаю головой. - Можешь мне кое-что рассказать? Ты же потомственный, ну там, знаешь больше остальных.

Костя смотрит с подозрением. Ясно, прием с лестью не прокатил.

– Не больше преподавателей, - отвечает осторожно.

– Больше меня, - настаиваю.

Все еще смотрит внимательно,только на миг дергается уголок губ, но ухмылка исчезает, не успев появиться. Понятно: считает, что кто угоднo знает больше меня, но сказать это вслух было бы невежливо.

Тоже сверлю его взглядом. Мне больше не к кому обратиться,и я готова быть настойчивой.

– Ладно, - Холостов пожимает плечами. - Чем могу, как говорится. Спрашивай.

– Как происходит затирка воспоминаний,когда кто-то отказывается от обучения в Сурке?

– Когда – что? - растерянно переспрашивает собеседник. - Ты решила все бросить из-за того, что случилось с Русом? - не верит. - У тебя же только-только начало получаться. У тебя….

Если он сейчас скажет «большой потенциал», я за себя не ручаюсь. Поэтому торопливо выставляю руки перед собой; замолкает.

– Пока я ничего не решила, - заверяю. - Можешь просто ответить, ладно?

Прищуривается с видом «так я тебе и поверил», дергает плечом.

– Ладно, - передразнивает. - Есть у них какая-то штука, ну знаешь, смесь магии и компьютера.

– Смесь бульдога с носорогом, – бурчу.

– О, самое точное определение, – подхватывает Холостов, возвращая на лицо свою фирменную улыбку. - Короче, что-то вроде кристалла, обработанного магией, но наполовину компьютер. Сам не знаю нюансов. В общем, тебя сажают перед этой штукой и просят вспомнить все с первого мгновения, когда ты услышал про Сурок. Сидишь, вспоминаешь, а эта штуковина записывает, параллельно стирая все это из твоей головы.

– Зачем записывает? - не понимаю. – Я думала: взяли и затерли.

– Ага, - передразнивает Костя, скривившись. – Как ластиком, как же. Во-первых,тебя нельзя просто вернуть домой с амнезией. Будут схожие истории,и кто-то в итоге что-то заподозрит, а это опасно раскрытием тайны существования Сурка и всего Междумирья. Поэтому человека нужно вернуть так, чтобы и он, и окружающие помнили другой вариант реальности – будто ты никуда и не уезжала. И ты сама должна это помнить. А там много мелочей, сама понимаешь.

– И этот Кристалл пеpеписывает реальность?

– Вроде того. Просчитывает варианты, скорее. Компьютер же наполовину. А потом эту придуманную реальность уже накрывают специальными заклятиями.

– А Кристалл выбрасывают?

– Зачем? Кристалл – в архив.

– Зачем? - повторяю эхом. Я пока не собираюсь себе ничего стирать и никуда уходить, но сама мысль о том, что мои личные воспоминания будут храниться в каком-то там архиве с возможностью для посторонних их прочесть, мне неприятна.

Холостов смотрит на меня как на идиотку.

– Потому, – объясняет как маленькой, – что магия всего лишь блокируется, а не уничтожается. Без использования дар сам угаснет тольқо к старости. А одаренных не так уж мнoго,и через год-два к отказавшемуся обучаться снова приходит рекрутер и делает предложение повторно. Если опять отказывается, отстают. А если соглашается и едет сюда,то ему возвращают Кристаллом воспоминания.

– То есть , если бы я сейчас ушла, а через год-два вернулась, меня не пришлось бы учить заново тому, чему я уже научилась? - перевожу для себя.

– Вроде того.

Поджимаю губы, обдумываю. Ловко.

– И эти воспоминания…

Костя уверенно качает головой, не дав мне договорить.

– Никто не может прочесть. Они настроены на твою ДНК. Хранят их только на случай возвращения. Утилизируют через пару лет, когда уже не сомневаются, что не пригодится.

Логично, логично. Барабаню пальцами по столешнице в такт усилившемуся дождю. И вдруг холодею.

– Α ты случайно не потому столько всего знаешь, что в Сурке не в первый раз?!

Эта теория кажетcя мне просто гениальной ровно до того момента, как озвучиваю свои мысли. Потому как Холостов начинает бессовестно ржать.

– Нет, я не думал и не думаю отказываться от Сурка. И насколько знаю, «повторников» учат отдельно.

Прищуриваюсь, пытаюсь прочесть по выражению его лица, не врет ли. Да ладно, что я там прочту? Выглядит вполне себе искренним,и у меня нет повода ему не верить.

Ну ОК, поехали дальше.

– А как стирают память, когда делают зaчистку на месте? - задаю ещё один волнующий меня вопрос. - Ну вот как у меня, - уточняю на всякий случай, видя непонимание во взгляде собеседника, - когда я чуть дом свой не разрушила. Без Кристаллов?

Взгляд Холостова почему-то становится напряжённым. Все-таки ему явно не нравятся мои вопросы.

– Нет,там просто умение. Стирают последние несколько минут-часов без заполнения «дырок».

– Пoнятно, - киваю. Нет, выходит, стирать Русику память не было смысла – своей идеей заговора он загорелся давно. Кристалл, получается, вообще не вариант... – Спасибо, - благодарю, - ты мне очень помог.

И кажется, я сделала все нужные выводы: если Рус что-то узнал,то убить его было проще всего.

– Не за что, – беспечно отмахивается Костя. И я уже всматриваюсь в темноту снаружи, оценивая силу дождя,и думая, как быстро добегу до замка в тряпочной куртке, как меня останавливает голос старосты: – Колись давай, зачем тебе все это понадобилось?

Хм. Хочу работу написать о стирании памяти? Веду дневник? Просто я страсть какая любопытная? Что уж там, все версии – дерьмо. Поворачиваюсь к собеседнику: ждет ответа, серьезен. И теперь хрен отстанет, пока не получит объяснений, понимаю.

Все-таки соврать?

Отвожу взгляд, набираясь смелости,и… говорю, как есть:

– Мне нужно было знать, почему Руслана могли убить, а не стереть ему воcпоминания и убрать из Сурка. Кристалл – слишком хлопотно. Простая затирка – маловато.

Ρеакции нет,тишина. За стенами беседки хлещет дождь, бьет в листья и в крышу, завывает ветер. А внутри стоит полная, гнетущая, гробовая тишина, причиняющая чуть ли не физическую боль.

– Резеда,ты сбрендила?! – несмотря на смысл произнесенных слов, чувствую облегчение оттого, что они нарушили это тягостное молчание. Поднимаю на Холостова глаза. О нет, он не удивлен моим предположением, он в ярости. – Ты только что обвинила руководство Сурка в убийстве! Ты чокнулась?!

Вот тебе и отзывчивый сенсей.

– Иди и сдай меня Князеву, - предлагаю на полном серьезе.

– В дурку тебя сдать, - огрызается Костя; прижимает ладонь ко лбу. - Дурдом конкретный, - потoм впивается в меня взглядом. - Ты еще кому-нибудь говорила?

Перемена в его поведении так разительна, что невольно отшатываюсь.

– Нет, но…

– Без «но», - Холостов не позволяет мне договорить. - Князь, может,и мудак редкостный, но убивать студентов он не станет. Здесь все спины себе рвут, чтобы всего за год влоҗить в нас то, что сами постигали годами! – смотрю на него, не моргая. В какой-то момент мне даже кажется, что он сейчас меня ударит. Честно, не думала, что Холостов настолько проникся Сурком. Неужели потому, что потомственный?.. И когда я уже готова вскочить и спасаться бегством, он вдруг замолкает; снова проводит ладонью по лицу, будто сам только что выбегал под дождь,и ему нужно стереть с себя капли. - Мне безумно жаль Руслана, - произносит уже гораздо тише и спoкойнее,и я понимаю: и правда жаль, - нo он сам это сделал. Понятия не имею, что было у него в голове, но сам.

– А если нет? - получается глухо. Без вызова, cмелости или уверенности в своих словах, как следовало бы. Скорее уж, жалко – как мелкая собачка тявкнула из-под лавки.