Хранитель Заката (СИ) - Перепечина Яна - Страница 18

- Скорее всего.

- Ладно, буду разбираться. Пока, Лёш. И это, вы там за отцом приглядывайте уж.

- Вот об этом мог бы и не напоминать, - чуть обиженно пробасил его собеседник. – Мне ж дядя Вася как родной.

- Прости, - Матвей заговорил мягче, в голосе его прозвучала нежность. – Что-то устал я. Вот и несу всякую чушь.

- Да я всё понимаю, Мэтью. Ты тоже меня прости. И отправляйся спать. Прямо сейчас.

- Прямо сейчас не могу. Ты же сам говоришь, что нужно вызывать кого следует.

- Ты им позвони, а сам на боковую.

- Да нет, я на Закат.

- Нечего! – возмутился собеседник Матвея. – Никуда не денется твой Закат. Выспишься, а завтра утречком и отправишься. Думаю, до утра ничего не случится. Не разбегутся твои островитяне.

- Ладно, ладно, - проворчал Матвей. – Понял и выполню.

- Врёшь ведь, - сокрушённо вздохнули в трубке.

- Вру, - усмехнулся Хранитель.

- Тогда хоть позвони мне, когда доберёшься. Заодно и о дяде Васе новости расскажу.

- Договорились.

Матвей сунул телефон в карман джинсов и, не глядя на Анну, спросил:

- Вы всё слышали?

- Да.

- И всё поняли?

- Василий не сам упал и ударился?

- Не сам.

- Плохо. - Анна не знала, что ещё сказать.

- Куда уж хуже, - согласился Хранитель Заката.

- Мы сейчас на остров?

- Сейчас мы позвоним в полицию. А потом отправимся на поиски лодки. Теперь мы не можем просто бросить её в море. Теперь это вещдок.

Глава 20. Осознание

Лодку они не нашли.

- Ничего, завтра попрошу знакомых дрон запустить, - успокоил расстроенную Анну Матвей. – Давайте-ка возвращаться. Вставать придётся ни свет ни заря.

Анна покивала задумчиво и ничего не сказала. Ей было грустно. Отпуск получался не совсем таким, как она планировала. Вернее, совсем не таким.

Когда Матвей связался с военной прокуратурой и сообщил о происшествии на Закате, ему пообещали сейчас же отправить специалистов в госпиталь, чтобы те определили характер ран, и, как только рассветёт, прибыть на остров.

- Раньше не смогут, - пояснил Матвей Анне. – Да и нет необходимости. Что они там в темноте найдут? А на рассвете уже будут у нас. Всего несколько часов осталось. Да, может, мы всё же ошиблись, и отец сам упал…

Анна не верила в это и понимала, что Хранитель Заката тоже не верит. Но спорить она не стала.

Они возвращались на остров. Анна не знала, как этот удивительный человек ориентируется в море, но уже поняла, что он прекрасно знает, куда им нужно плыть, и просто сидела, молча глядя перед собой. Сил у неё ни на что не было. Даже есть не хотелось, хотя ужинала она сутки назад. Но это она. Анна в принципе никогда не была любительницей поесть. А как же Хранитель?

- Вы, наверное, очень голодны? – спросила она.

- Что? – Матвей вынырнул из задумчивости.

- Вы голодны? У нас были бутерброды. Но я засомневалась в их съедобности после стольких часов на жаре и отдала собаке…

- И правильно сделали.

Снова помолчали, думая каждый о своём. Солнце было уже совсем низко. Облака, почти сплошной завесой наползающие с севера, постепенно становились всё темнее. Подул довольно сильный ветер, и Анне нестерпимо захотелось скорее оказаться на берегу, в тёплом и уютном доме Полоцких. Хранитель тоже помрачнел. Анна исподволь, украдкой поглядывала на него и видела, как ходят под загорелой кожей желваки. 

Наконец показался Закат, и Анна отыскала взглядом постепенно увеличивающуюся пристань. На ней были видны несколько фигурок. Когда подплыли ближе, стало ясно, что это Полоцкие и старшие орнитологи. Дениса и Камиллы видно не было.

- А молодёжь отдыхает! – крикнул ей Матвей. Анна не поняла, что это было: осуждение или просто констатация. Она ограничилась кивком и с состраданием посмотрела на Полоцких. Мария Михайловна стояла рядом с мужем, то и дело вытирая рукой лицо. С такого расстояния слёз не увидишь, но Анна была уверена: женщина плачет.

Так и оказалось. Когда Матвей подвёл катер к пристани, кинул конец подскочившему Владлену Архиповичу, а сам запрыгнул на старые доски причала, Мария Михайловна тут же схватила сына маячника за плечи:

- Ну? Как он?!

- Маша, Маша! Матвей же звонил тебе из госпиталя! - с укором напомнил её муж.

- Да, звонил! Но я думала, вдруг новости...

- Мария Михайловна… - Голос Матвея звучал мягко, сочувственно и успокаивающе. – Заведующий реанимацией госпиталя мой друг детства. Он хорошо знает папу и позаботится о нём. Если не звонит, значит, всё в порядке. Не изводите себя так. На вас же лица нет.

- Спасибо, мой мальчик! – всхлипнула Мария Михайловна и обняла Анну, которой Матвей как раз помогал выбраться из катера. – Как ты, детка? Голодные ведь целый день! Пойдёмте-ка есть. Мы с Галиной Филипповной запеканку приготовили. И пирогов напекли.

Орнитологиня подтверждающе закивала. Выглядела она не лучше Полоцкой, но жизнерадостно пробасила:

- Пирожки получились чистый восторг!

Анна, которая несколько минут назад думала только о том, как бы поскорее добраться до постели, испытала острый приступ голода, но попросила:

- Вы Матвея покормите, пожалуйста, Мария Михайловна, Галина Филипповна.

- Конечно, конечно! И Матвея, и тебя, Анечка. А потом в душик – и спать, спать.

- Да, обязательно, - блаженно улыбнулась Анна.

- Мы сейчас, Мария Михайловна, - пообещал Матвей, а сам придержал Анну за локоть. Дождавшись, пока остальные ушли чуть вперёд, он распорядился:

- Никому ничего не говорите о том, что отец упал не сам. И о завтрашнем приезде военной прокуратуры – тоже.

- Не говорить? – изумилась Анна шёпотом. – Завтра же и так узнают. Да и волновались все, ждали нас, пришли встречать. Мне кажется неправильным скрывать что-то от таких чудесных людей. Почему вы не хотите всё рассказать? Если вам сложно, то могу я...

- Потому что кто-то из этих чудесных людей чуть не убил моего отца, - веско ответил Матвей, сжал её локоть и, не реагируя на выражение ужаса, появившееся на лице Анны, повёл её в гору, к дому Полоцких.

Этого Анна не ожидала. С того момента, как Матвею позвонил его знакомый врач, она и сама думала о том, кто же хотел причинить маячнику зло, но решила, что на остров кто-то приплыл. Возможно, браконьеры или ещё кто-нибудь. Контрабандисты какие-нибудь. Всё же совсем рядом граница. Но о том, что в покушении на убийство виноваты те несколько человек, кто сейчас жил на Закате, она даже не подумала. Для неё это было слишком нереально, по-киношному или книжному, так, как никогда не случается в жизни. А Анна была очень трезвомыслящим человеком и в небывальщину не верила. С удовольствием читала или смотрела, но не верила. И вот теперь сама оказалась в центре этой небывальщины. Да ещё такой пугающей. Осознавать это было сложно и больно.

Анна резко вытащила свою руку из крепкого захвата Хранителя и, обмирая от накатившего отчаянья, переспросила:

- Что? То есть вы полагаете?

- Да. Я полагаю, что на отца напал кто-то из этих людей.

Анна подумала секунду и с вызовом напомнила:

- Или я!

Она хотела, чтобы Хранитель Заката успокоил её, сказал, что уверен в её невиновности. Но тот повернулся к ней, посмотрел внимательно и грустно и сухо кивнул:

- Или вы.

Глава 21. Шторм

После таких слов Анна вспыхнула и не сдержалась, напомнила:

- Или вы!

Матвей долго молчал, глядя на неё всё так же печально и задумчиво, потом горько усмехнулся:

- Или я.

Анна вздохнула и пошла к дому. Хранитель последовал за ней.

Ели они в полном молчании. Орнитологи помялись несколько минут и ушли. Полоцкие, глядя на мрачного Матвея, вопросы задавать не решились. Предполагая, что они компенсируют свою сдержанность тем, что позже устроят допрос с пристрастием ей, и не видя в себе сил удовлетворить их интерес, Анна сослалась на усталость и ушла к себе до того, как поднялся из-за стола сын маячника.