Дамир. Любой ценой (СИ) - Бонд Юлия - Страница 42

– Упрямая, – шепчу ей на ухо. – Он больше не сделает мне больно. Обещаю.

– Конечно, не сделает. У тебя-то и защитник имеется.

Бабуля отстраняется. Подходит к окну, отодвигает в сторону штору и всматривается вдаль. Я знаю, кому принадлежит её взгляд, а потому становлюсь за спиной старушки и, обняв за плечи, доверчиво кладу голову на её плечо.

– Я слышала ваш разговор, когда тот, – кивает на Давида, – приезжал в первый раз. Знаешь, внучка, а ведь он неплохой. Возможно, стоит дать ему шанс?

– Зачем?

– Чтобы стать счастливой, чтобы рядом было мужское плечо, чтобы прожить свою жизнь в любви.

– Не получится, – грустно вздыхаю.

– А ты попробуй.

– Не хочу… делать больно. Разве, будет честным обманывать его?

– Не обманывай. Миллионы семей так живут. Один любит, а второй принимает любовь.

– Как данность? – ухмыляюсь.

– Да хоть и как данность.

– Ба, я не настолько эгоистична. Увы, – снова вздыхаю.

– Глупая, – фыркает бабушка. – Потому что молодая. А теперь представь, что он, – указывает рукой на Давида, – самое лучшее, что может быть в твоей судьбе. Ты прогонишь его, и он уйдёт, а потом, спустя годы, будешь сидеть и кусать себе локти. Дин, за счастье надо бороться.

– Бой с тенью – заведомо проигрышная борьба.

– Зря. Сдаться ты всегда успеешь. Внучка, послушай старушку. Я прожила больше тебя и знаю, о чём говорю. Отец Саньки – это иллюзия счастья; журавль, порхающий высоко-высоко. Взлетишь с ним до самых небес, а падать будет больно!

– Так я уже, – хмыкаю. – Упала!

– Поднимись. Встань с колен и иди дальше.

– Это я тоже сделала.

Целую бабулю и выхожу на улицу. Дамир никуда не уехал, как и Давид. Расселись по своим машинам, ожидая непонятно чего. Я поднимаю взгляд на небо, вспоминая слова бабушки: «Иллюзия счастья. Журавль, порхающий высоко-высоко». Наверное, так и есть.

– Я отпускаю тебя. Лети, – шепчу одними лишь губами и открываю калитку.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Глава 79

Дамир

Я смотрю на неё, дыша через раз. К горлу покатывает ком, на лице напрягаются мышцы. Руки сжимаются в кулаки, а по венам растекается ярость. Злюсь. Очень сильно злюсь на себя. Какой идиот, а?! Сломал жизнь себе, ей… А ведь всё могло быть иначе, если бы я разобрался во всём три года назад! Не разобрался. Сдался, смирился и сейчас – тоже, увы.

Она надвигается в мою сторону, но в последний момент передумывает и подходит к «Мерину» Давида. Чёрт! Они о чём-то говорят и я, естественно, не слышу сути, но!.. Всё понимаю по взгляду, по дурацкой улыбке, расползающейся на лице Фатхетдинова. Придурок. Думает, он ей действительно нужен? Да вообще ни разу. Она любит только меня и это на всю жизнь. Уверен!

Я наблюдаю за ними со стороны и едва не срываюсь с места, как Дина, развернувшись, идёт мне навстречу. Внутри всё передёргивает.

Опускаю окно.

– Санька проснулся? – спрашиваю непринуждённо.

– Нет, – качает головой. – Как ты узнал, что я уехала к бабушке?

– Наталья сказала.

– Удивительно, – закатывает глаза, потирает ладонью лоб. – Ты её заставил?

– Нет. Просто спросил и она ответила.

– Ладно, – вздыхает. – Зачем ты здесь?

– Из-за сына.

– А жена, – кивает на моё обручальное кольцо, – в курсе, где ты сейчас?

Она храбрится, делая вид, что ей всё равно. Врёт! Не верю. Не может быть всё равно.

– Какая разница, Дина?

– Действительно, – ухмыляется.

– Садись в машину.

– Зачем?

– Поговорим.

– Думаешь, надо?

– Дин, не ломайся, а? Ты же знаешь, я не буду упрашивать.

– Конечно, – фыркает, – упрашивать – это же не по Шагаевски!

Открываю дверь с пассажирской стороны и киваю на сиденье. Динка сомневается.

– Чёрт с тобой. Не отцепишься же!

Она обходит капот и забирается на сиденье, а затем слишком громко хлопает дверью.

Злюсь:

– Не хлопай! Не у себя дома.

– Угу, я в курсе, – огрызается и откуда взялась эта дерзость?!

Запускаю мотор, выжимаю сцепление, включаю первую передачу и, нажав на педаль газа, трогаюсь с места.

Динка начинает нервничать:

– Эй, ты куда?

– Прокатимся.

– Зачем?

Я молчу, игнорируя вопрос и тогда она повышает тон:

– Останови машину. Мы так не договаривались!

– Не кипишуй, – ухмыляюсь.

– Шагаев, мне твои выходки даром не нужны! Что за фокусы?

Она заводится и это меня ещё сильнее распаляет. Я повышаю передачу и, выскочив на главную дорогу, ускоряю ход.

Мчусь по трассе, обгоняя всех подряд. На спидометре больше сотни. Динка подозрительно молчит, вжавшись в сиденье. Я бросаю на неё кроткий взгляд и улыбаюсь, понимая, как ей сейчас трусливо.

В кармане трезвонит мобильник. Я знаю, кто звонит, поэтому не беру трубку.

– Не ответишь? – спрашивает язвительным тоном. – Жена звонит.

– И что? Ты чего лезешь?

Я засмотрелся на Динку, а потому вовремя не заметил «встречку». Слишком резко торможу и Дину кренит вперёд. Она бьётся лбом о торпеду, а затем издаёт тихий всхлип. Съезжаю на обочину. Глушу двигатель и тянусь к Дине, чтобы посмотреть, не расшибла ли она лоб.

– Не трогай меня! – отталкивает, выставив руку. Открывает дверь, выбегает на улицу.

Я следую за ней.

– Дина! – кричу вслед.

Догоняю. Хватаю за плечи, разворачиваю к себе лицом.

В её взгляде пылает гнев. Она поджимает губы, шумно дышит, а затем, сильно замахнувшись, влепляет мне пощёчину:

– Скотина! Ты угробить меня решил?

Ухмыляюсь, потирая ударенную щеку.

– Так получилось. Я не хотел.

– А у тебя всё так «получается». Какой же ты… уф. Гад!

Игнорирую её упрёки. Тянусь к лицу и убираю со лба локоны. По спине бежит холод. Всё-таки стукнулась и прилично. На лбу виднеется шишка.

– Прости. Я правда не хотел. Там была «встречка» и я по тормозам, иначе…

– Что иначе? Что?

– Не ори на меня! – я тоже срываюсь на крик и, поддавшись эмоциям, сгребаю Дину в объятия прижимая к груди. Крепко-крепко.

Вырывается. Бьёт по моим плечам, толкается руками в живот, но я усиливаю тиски. Не отпущу!

Целую её в макушку, скулы, виски:

– Динка. Диночка!

– Не трогай меня, – шипит, как змея.

– Послушай. Успокойся и послушай.

Выбившись из сил, она сдаётся. Перестаёт меня бить и теперь трудно дышит, порывисто хватая воздух ртом.

– Я тебе соврал. Тогда. Сейчас. Я оказался в трудной ситуации, Дин. Так получилось, что…

– Не надо, – качает головой. – Я больше не хочу твоих «так получилось»!

– Да послушай ты меня, в конце концов! – прикрикиваю и она замолкает.

– Отец Аниты – непростой человек. Он опасный и с ним лучше не связываться. Так получилось, что… – Динка закатывает глаза, но я продолжаю говорить, – так получилось, что он узнал о нас с тобой. В общем, он поставил мне условия, Дин! Я должен был бросить тебя и сына. Но это только на время!

– Это всё? – холодно отвечает.

– Нет. Я не играл с тобой. Сказал специально, чтобы ты ушла. Мне нужно было время, чтобы всё обдумать и принять правильное решение, а когда ты рядом, я не в состоянии думать адекватно. Чёрт… Не так. Мне нельзя, чтобы ты была рядом. Понимаешь?

– Я знаю.

– Знаешь?

– Да. Более того, я, в отличие от тебя, не приняла условий Эрнеста Юсуповича. Я не испугалась его, а ты, – тяжело вздыхает. – Ты – трус! Испугался! Этот поступок не делает тебе чести, Дамир!

– Испугался, – повторяю я. – А ты спроси почему?

– Почему? Потому, что трус?

– Хватит меня обзывать трусом! Эрнест угрожал, что убьёт тебя и Саньку, если я не вернусь к Аните. Понятно тебе?

Глава 80

Дина

У меня подкашиваются ноги. Ещё немного, совсем чуть-чуть и я упаду, но... Не падаю. Дамир не позволяет, вовремя обняв за талию.

Я шумно дышу, смотря на него исподлобья. В глазах цвета виски читается боль, страдания и раскаяние. Он не врёт! Уверена, сказал правду и тут же пожалел, потому как плотно сжимает челюсти, злясь на самого себя.