Три дня Индиго - Лукьяненко Сергей - Страница 7

Да, теперь я чувствовал идущий от Продавца запах. Он не был неприятным, он вообще казался неживым, это был запах сгоревшей электроники и разлившейся химии.

– Вашу ж мать… – сказал я, глядя на торчащие из-под одеяний металлические «ноги». – Вы что, роботы?

– Это механическая жизнь! – прошептала Наська с явным восхищением. – Перед нами сломанный автопродавец!

Я осторожно приподнял подол одежды. Металлические ноги ожидаемо имели что-то вроде сустава в районе колена, а заканчивались в рифленом и явно металлическом цилиндре. Уже догадываясь, что увижу, я засучил Продавцу рукав. Кисть, на вид совершенно человеческая, в районе запястья была насажена на металлический стержень.

В общем, если бы ребенка попросили изобразить робота – он бы примерно так и нарисовал. Не хватало разве что носа-лампочки.

Наська спрыгнула ко мне, тоже наклонилась над телом (если, конечно, сломанную машину можно так называть). Протянула палец, потрогала разлитую синюю жидкость, прежде чем я успел ее остановить. Понюхала. Брезгливо поморщилась и вытерла об одежду Продавца. Сообщила:

– Это оно воняет.

Я тем временем обнаружил, что ткань на груди Продавца разрезана или прорвана. Развел края – и обнаружил тот же самый рифленый металл, только с узкой пробоиной, сантиметров десять-двенадцать длиной. Края пробоины торчали зазубринами, на них застыла синяя вязкая масса.

– Зарубили топором, – сказала Наська.

– Интересная версия, дорогой Холмс, – сказал я. – Но почему топором?

– Элементарно, Ватсон! – Наська взглядом указала в сторону. Я глянул. У края занавеса лежал топор. Деревянная ручка, клиновидное лезвие – самый обычный плотницкий топор. Даже не какое-нибудь экзотическое боевое оружие.

Как-то очень просто для всемогущих и самоуверенных Продавцов, нет?

Тюк топориком в грудь – робот-пришелец отбросил коньки и протянул грабли.

– Топор, – сказал я. – Мы же вроде не в Питере… Так, Наська. Говоришь, у вас дисциплина?

Наська быстро спрятала палец, которым собиралась потрогать пробоину, за спину.

– Ничего не трогать, – сказал я. – Иначе поедешь в Гнездо, я тебе гарантирую.

Кажется, она поняла, что я не шучу.

– У меня карточки на метро нет.

– Сюда же как-то просочилась? Пешком пойдешь в крайнем случае.

Наська огорченно кивнула. Что-то развернула в ладошке и забросила в рот.

– Ты что ешь? – воскликнул я.

– Конфетку!

– Где взяла?

Наська ткнула пальцем под стойку. Там была длинная полка, на ней одиноко стояла стеклянная вазочка с разноцветными леденцами в прозрачных фантиках.

– Тут! У всех Продавцов есть конфетки, они дают детям!

Я вспомнил, что при мне Продавцы и впрямь иногда угощали детей, притащивших лут или пришедших с родителями, леденцами. Криминала тут не было, они явно копировали земные обычаи.

– Все равно, нечего грязными руками… ты эту жижу трогала! – строго сказал я.

В дверь тихонько постучали, и нотацию пришлось прервать.

– Сиди и жди! – велел я. Перебрался через стойку, подошел к двери. Открыл.

И обнаружил мрачного Лихачева.

Полковник был в штатском, но пиджак оттопыривала кобура.

– Заходите, – сказал я.

– У меня кристаллов с собой нет, – заметил Лихачев.

– Ничего, тут и Продавца уже нет.

– Нет? – оживился полковник и быстро вошел. – А где он? И как ты узнал?

Похоже, Лихачев решил, что я обнаружил брошенный на произвол судьбы Комок. Удача, конечно, для начальника отдела «Экс». Продавцы были не меньшей загадкой, чем Инсеки или Измененные.

– Он тут, но его уже нет.

– Ясно, – Лихачев кивнул.

Быстрым шагом подошел к прилавку, глянул. Поморщился, увидев Наську, – та помахала ему рукой, опасливо улыбаясь. Похоже, к полицейскому она относилась с большим пиететом, чем ко мне. Потом Лихачев увидел металлические части и прямо-таки завопил:

– Робот! Гребаный робот!

– Сам в шоке, – согласился я.

Лихачев резко обернулся ко мне. Спросил:

– Кто-то еще знает?

– Дарина.

– Ну это понятно… Максим, что стряслось?

Я только приготовился рассказывать, как заговорила Наська:

– Мы на минуточку зашли! Это я виновата, я попросила Максима шоколадку мне купить! А Продавец себе вставлял батарейки, мы увидели, что он робот! И Продавец сказал, что теперь нас убьет! И пошел на меня, а Максим достал топор и…

Лихачев мгновенно успокоился, поднял руку, останавливая Наську:

– Ясно. То есть вы пришли, когда он был уже мертвый.

Наська, чей полет фантазии так грубо прервали, обиженно замолчала.

– Мне сказал Продавец из нашего Комка, который возле Гнезда, – пояснил я. – Что убили Продавца. И я должен расследовать.

– Должен? – удивился Лихачев.

– Он сделал предложение, от которого я не смог отказаться.

– Ясно, – Лихачев достал платок и вытер лицо. Шрам на щеке у него побагровел, видимо, от нервов. – Ладно, всё не так плохо, как я подумал. Ты имел право меня позвать?

– Да. Больше часа спорил, но договорился. Все, кто участвовал в истории с Прежними, могут мне помогать.

– Спасибо, – поблагодарил Лихачев. Настроение у него явно стремительно улучшалось. – Максим, я тебе говорил, что ты славный человек?

– Ага.

– Ну и повторить нелишне, – Лихачев крякнул, перебираясь через прилавок. Сказал Наське: – Брысь!

Куколка послушно отошла на пару шагов.

– Зачем девчонку привел?

– Гнездо настояло…

– Тоже ясно. Кого еще позвал?

– Никого.

– Телефонная будка метрах в ста от метро…

– Знаю.

Лихачев полез в карман, достал записную книжку. Полистал. Потом показал мне через прилавок.

– Вот телефон Елены. Тебе важен ее рабочий номер. Сегодня операций у нее нет, но она должна быть в отделении. Скажешь, что бумага от полиции придет, что она привлечена как эксперт. Запомнил?

Я кивнул.

Откуда он знает, что у меня хорошая память на числа?

Наверное, оттуда же, откуда рабочий график Елены Филипенко.

– Телефон Миланы знаешь?

– Зачем? – заупрямился я.

– Потому что перед нами инопланетная форма жизни. И нам нужен биолог.

– Она студентка. А это – робот!

– Надо удостовериться. Студентка тоже… лучше, чем ничего.

Он снова порылся в книжечке.

– Вот телефон деканата. Твоя… знакомая… должна быть на лекциях. В общем, пригласишь декана. Скажешь ему, что в сейфе лежит конверт от МВД. Пусть вскроет. Внутри будет еще один конверт, на нем написаны числа: тридцать два – восемь – пятьдесят четыре. После этого пусть вскроет второй и прочтет, что там сказано.

– И что?

– Там сказано, чтобы он выполнял распоряжения, отданные сотрудником по телефону. Пусть сажает Милану в машину и отправляет сюда!

– Давайте я просто скажу, что у нее заболела бабушка, – сказал я.

Лихачев подумал секунду.

– Можно и так. Но с конвертом быстрее. И… – он усмехнулся, – мне ни разу не доводилось использовать эти предписания. Хочу попробовать, как работает. Всё, иди!

– Наську забрать? – предложил я.

– Зачем? – удивился Лихачев. – Мне нужен ассистент. Нервы у нее крепкие, как я погляжу. У тебя крепкие нервы?

– Как стальные тросы! – ответила Наська. И показала мне язык.

Я вздохнул и пошел к телефону.

Робот. Ну надо же, робот!

Теперь понятно, почему в Комке нет сортира…

Вернулся я минут через двадцать. Елену я вызвонил быстро, и она сразу, ничего не спрашивая, ответила, что приедет. Декан биофака тоже не спорил после того, как вскрыл конверт, но его минут десять не хотели подзывать к телефону, даже один раз сбросили вызов. То ли он чем-то был занят, то ли секретарше мой голос показался недостаточно солидным. Поэтому, завершая разговор, я не удержался и велел декану навести порядок среди персонала.

К этому моменту Лихачев с помощью Наськи уже раздел Продавца. Думаю, что Наська выступала в качестве основной рабочей силы, пришелец явно весил килограммов сто пятьдесят, а может, и двести. Сейчас полковник и куколка сидели возле неподвижного тела, изучая результат своих трудов.