Удар судьбы - Дрейк Дэвид Аллен - Страница 43

• Предыдущая
• 43/102
• Следующая

И вот теперь на их земле оказалась группа богатых римлян, не больше двух тысяч человек. Да они просто просятся, чтобы их обчистили! В глазах бедуинов количество воинов, способных оказать сопротивление, на самом деле было гораздо меньшим. По крайней мере пятьсот из этих римлян — женщины!

И это, конечно, служило еще одним побудительным мотивом к атаке. Бедуины вместе с сокровищами захватят наложниц. К тому же ходили слухи, что римские женщины — самые красивые в мире. (И конечно, снова встречались скептики. Но они сами были женщинами, и ими руководили ревность и злоба.)

Это был хитрый план. Даже если Абреха попытается остановить арабов из нерегулярной армии, те проигнорируют его приказы. Но Ашот с Вахси думали, что Абреха, по всей вероятности, не станет возражать. Чисто с военной точки зрения атака на римский лагерь покажется ему хорошим шагом. Приближаясь к Сане с севера, отдельной колонной, римляне были изолированы от аксумской армии под предводительством Эона. Абреха увидит шанс разбить врагов по частям.

Хитрый план — и рискованный. Под знаменами Абрехи собралось по меньшей мере пять тысяч бедуинов. Они будут иметь численное превосходство над римскими силами в пропорции, по крайней мере, три к одному.

Антонина перевела взгляд в угол шатра. Там на небольшом столике лежала ее собственная ручная пушка. Несмотря на то что она терпеть не могла это приспособление, вид оружия помог ей восстановить уверенность.

Ручная пушка была меньше, чем тяжелые орудия, которыми вооружилась ее Когорта, и гораздо более изысканно сделана. Иоанн Родосский сделал эту ручную пушку лично для нее. Сказал, что это — прототип вооружения, которое он планирует разрабатывать для кавалеристов. Иоанн называл эту ручную пушку пистолетом.

— Для точности тут у нас двустволка, причем стволы расположены один под другим, — пояснял он Антонине, когда вручал оружие за неделю до ее отплытия из Александрии. — Это первое оружие, которое сделано с использованием новых ударных капсюлей-детонаторов. Красивая штука, да?

Повертев оружие в руке, Антонина подумала, что определение «красивая» — абсурдно. Для нее оружие выглядело гротескно, уродливо, неудобно и, черт побери, оно было тяжелым! Женщина с трудом могла держать его одной маленькой ручкой.

— Нет, нет, Антонина! — воскликнул Иоанн. — Нужно его держать обеими руками! Вот — сюда левую, под ствол. Именно поэтому там деревянная часть. — Его выражение лица изменилось с гордого на отчасти смущенное. — Пока это, конечно, еще не настоящий пистолет, ну если только для очень крупного мужчины. Но он — лучшее, что я мог сделать за такое короткое время.

Несмотря на невысказанные вслух мысли, Антонина поблагодарила Иоанна за подарок. Очень долго благодарила тогда, когда он ей его вручал. Через два дня, после того как она провела несколько часов на стрельбище — Иоанн на этом очень настаивал, благодарила она его менее сердечно. Антонина не сомневалась, что проклятая штуковина выполнит свою смертоносную работу, если настанет момент и когда он настанет. Но у нее болели руки, и к тому же задница вся была в синяках, поскольку она многократно валилась на землю от отдачи. Более того, у нее имелись мрачные подозрения — черт побери врачей, мало ли что они там говорят — что по крайней мере одно плечо у нее выбито. Причем постоянно, судя по ощущениям.

Ашот проследил за ее взглядом.

— Чертова уродливая штуковина, — проворчал он. — Как я рад, что мне не приходится стрелять из этих ручных пушек. Даже из этой, не говоря уже про те костеломки, которыми пользуется Когорта.

Однако, несмотря на всю мрачность слов, выражение его лица было достаточно веселым. Он откинулся на спинку стула и положил руки на колени.

— Расслабься, Антонина. План сработает. Он кажется значительно более рискованным, чем на самом деле, если только мы сами все не испортим.

Антонина выдохнула воздух.

— Ты так уверен в ручных пушках? — спросила она. Ашот фыркнул.

— Антонина, у меня нет уверенности ни в каком оружии. Оружие — это просто орудия труда, и меня совершенно не волнует, насколько они усовершенствованы и прекрасны. Не лучше, чем люди, которые ими пользуются.

Он махнул рукой.

— Но я уверен в этих сирийских ребятах. И их женах. Но больше всего я уверен в полководце.

Под словом «полководец» Ашот имел в виду Велисария. Как и большинство букеллариев, Ашот так никого другого не называл. Поэтому Антонина удивилась, когда Ашот добавил:

— Обоих полководцах.

Она вопросительно посмотрела на него. Ашот усмехнулся.

— Неужели твой муж никогда не упоминал тебе о нем? Я уверен, что должен был бы.

Тогда Антонина поняла, на кого ссылается Ашот. Велисарий делал гораздо больше, чем «упоминал» ей этого другого полководца. В течение недель перед его отправкой в Персию, в прошлом году, Велисарий проводил половину времени, готовя жену к экспедиции. Он часами тренировал ее, день за днем, обучая тактике того полководца. Он даже настаивал — единственный раз настаивал — чтобы она взяла Эйда в руку и вошла в мир видений кристалла. Антонина почти содрогнулась, вспомнив сцены жуткой бойни. Но, вспомнив сражение под Ватерлоо, она также приобрела уверенность. Там снова и снова отбивали французскую конницу, которая выступала против пехоты Веллингтона у горного хребта Лесант.

— Может, сегодня ночью, — услышала она бормотание Ашота. — А может, и нет. Не имеет значения. Мы сломаем ублюдков, когда бы они ни пришли.

Он хрипло рассмеялся.

— Единственное, что я знаю точно, Антонина, это следующее. Через месяц эти горячие бедуинские головы будут грустить у себя в шатрах. И называть тебя Железным Герцогом.

Атака началась две ночи спустя, задолго до того, как скрылась луна, и с юга. Менандр с Евфронием были чрезвычайно недовольны. Тактика их врагов совсем не имела смысла!

Но они достаточно быстро с этим справились. Очень быстро. Если арабам и не хватало тактических знаний, они их компенсировали другими способами.

Ашот не удивился — ни тактике арабов, ни ярости их атаки. И момент оказался тем, на который он рассчитывал — если судить по времени дня. Он на самом деле не ожидал, что у бедуинов из нерегулярной армии хватит терпения ждать до полуночи. Они пришли с юга и воспользовались преимуществами лунного света, который освещал путь. Да, тот же самый лунный свет делал их более легкими целями, но степные воины только смеялись над такими недостойными мужчин вещами. Из-за этого настоящие мужчины не беспокоятся! Более того, к югу, почти рядом с лагерем римлян, находилась возвышенность. Она скроет приближение арабов и даст им преимущество, когда они бросятся в атаку вниз со склона.

Ничто из этого, как и предполагал Ашот, не сыграло роли. Когорта Феодоры была готова уже три дня. Как только солнце село, войска привели в полную боевую готовность. Оружие зарядили, даже зажгли длинные фитили, от которых станут поджигать запалы. Мушкетеры надели на пояса короткие мечи. Их жены выложили гранаты, обрезали запалы. Заостренные палки установили в земле с интервалами в восемнадцать дюймов, обеспечивая дополнительную защиту мушкетерам. Фракийские катафракты спешились и приготовили пики.

Непрекращающийся легкий ветерок разносил по лагерю запах тлеющих длинных фитилей, Катафракты и Когорта ждали. Ашот ждал.

Менандр и Евфроний продолжали с той же юношеской уверенностью обсуждать предстоящую атаку. Антонина произносила молчаливую молитву за упокой души полководца, с которым она никогда не встречалась и никогда не встретится, где бы его душа ни находилась.

Через два часа после захода солнца началась атака. С внезапным гиканьем несколько тысяч арабов на верблюдах понеслись через возвышенность и вниз по склону на лагерь. Большинство из них держали в руках мечи, но у многих имелись факелы, которыми они тоже размахивали.

— Что это, черт побери? — спросил Менандр.

— Что с этими глупыми… — начал Евфроний, но молодой командующий Когортой быстро замолчал. Ему требовалось заняться выполнением своих обязанностей. — С пращами! На юг! — крикнул он. — Как только враг окажется в радиусе действия!

• Предыдущая
• 43/102
• Следующая