Зоя (СИ) - Ларосса Юлия - Страница 57

Я. Не. Верю. Кому он это говорит?!

— Но я рад этому! — улыбнулся он мне и потянулся к своей сумке.

— Заслуга учителя видна, когда ученик превосходит его самого.

— Спасибо! — воодушевленно прошептала я.

— Держите, — он протянул мне глянцевый флаер в черно-красных тонах. — Это приглашение на презентацию ювелирного дома «Золотая Эпоха». Она состоится в конце ноября.

Я растеряно смотрела то на него, то на приглашения и не знала, как правильно реагировать на такой жест.

— Эту линию создал я, — пояснял он, мягко улыбаясь на мое замешательство.

— Буду рад видеть вас среди своих гостей в компании вашего друга или подруги. Хочу познакомить вас с нужными и полезными людьми. Так что соглашайтесь, мадмуазель!

— О, конечно! — я улыбнулась и убрала пригласительный в сумку, собираясь уходить. — Спасибо, профессор!

— Жду новые работы, мадмуазель! — он пожал мне руку и снова вернулся к своим делам.

Я шла к выходу из школы, слегка обескураженная его комплементами и предстоящим событием. А кого же мне с собой позвать? Латти не сможет. В последнее время ей трудно передвигаться, не говоря о том, чтобы выйти в свет через месяц. Ксавьер? Да он там и так будет! Позову Ронни. Да, мне хочется пойти туда именно с этой жизнерадостной и эмоциональной девушкой. Хоть так отблагодарю ее за помощь.

Дневное осеннее солнце грело своими ласковыми лучами. Я с наслаждением подставила им лицо. Жаль, что я не солнечная батарейка! Вот так зарядилась бы и стала улыбаться. Сияла бы себе, лишившись тягостных мыслей и угнетающих чувств.

Но мгновенная легкость покинула мое сознание. Этого так мало! Эх, Себастьян! Как же тебе удалось изменить меня, заполнив собой целый мир?..

Квартира наполнялась солнечным светом и приобретала особую атмосферу уюта в это время дня. Положив сумку с альбомом и учебниками на столик у входа, я поставила чайник на плиту и помыла руки после пыльной улицы.

Мобильный сообщил о новом сообщении. Латти напоминала о завтрашнем празднике, посвященном тридцатилетию супружеской жизни Ньевес и Давида Эскалант.

Подавив в себе очередной приступ разочарования, что отправитель сообщения подруга, а не высокий, красивый и… женатый Себастьян, я быстро написала благодарный ответ и пошла в студию.

Огромное полотно квадратной формы в стильной рамке белого цвета дожидалось завтрашнего повода быть подаренным. Я нарисовала портрет герцога и герцогини Торегросса и очень надеялась, что им понравится. Хотя от людей подобного уровня воспитания я никогда не узнаю, действительно ли угодила им подарком. Столь тактичные и вежливые люди не скажут прямо, что ждали от дарителя чего-то другого.

Звонок в дверь нарушил мои раздумья.

Я, заглянув в глазок, открыла дверь. Передо мной стоял молодой юноша в курьерской униформе с огромным прямоугольным свертком, примерно с него ростом.

— Добрый день! Сеньорита Рольдан?

— Э-ээ, да.

— Служба доставки «Эскалант-групп». Распишитесь, пожалуйста.

Я тряхнула головой и уставилась на протянутый парнем документ:

— А что это?

— К сожалению, не могу знать, — с улыбкой, ответил курьер, давая понять, что мой вопрос звучит глуповато.

«Эскалант-групп»?

— Минутку, — пробормотала я и потянулась к небольшому конверту, который был прикреплен в самом центре плоской и огромной посылки.

Ровный, красивый и размашистый почерк, выполненный черными чернилами, составлял послание:

«Зоя!

Эти полотна для поклонников твоего творчества. Прими их, пожалуйста, в знак примирения и прощения. В случае твоего отказа мне придется их сжечь.

Себастьян Эскалант».

— Дайте-ка ручку! — не отрывая глаз от слов откровенного подкупа, я протянула руку курьеру.

Прислонив записку Эскаланта к двери, я быстро написала одно слово. Потом, к удивлению курьера, положила лист обратно в конверт и прикрепила на прежнее место:

— Извините, но вы ошиблись. Я не та, за кого меня принял… ваш наниматель.

— Но…

— Хорошего дня! — и захлопнула дверь перед носом ошарашенного парня.

Злость еще все еще кипела во мне, когда я спешила в студию, чтобы отвлечься и забыться. Ну, хотя бы попытаться.

***

«Жги».

Одно слово под моими извинениями. Одно слово, написанное завидным почерком художницы. Одно слово гордой Зои Рольдан. Одно слово, которое меня казнило вновь и вновь. Я оскорбил ее. Снова.

Рука сжалась, комкая лист краткой переписки.

Нет, любовницей моей она не станет. Я знал это почти с самого начала. Но побороть бы это чертово влечение к ней, которое превращало меня в животное и путало мысли! Один лишь взгляд, одно сладкое произношение моего имени, и я уже не отвечаю за свои поступки и слова.

Испытание. Она мое испытание и моя слабость. Я сумею отказаться от этой тяги. Но лишь одна мысль называет верный способ избавиться от наваждения. И имя ему «обладание».

***

Мне завтра так рано вставать, а я все никак не могу перестать рисовать! Я словно наркотически зависимая, хочу снова и снова своей дозы творчества. Живу этим. Меня охватывает страх, когда я представляю, как смогла бы пережить трагические удары судьбы без своей живописи!

Телефон вдруг засверкал экраном, издавая звук пришедшего сообщения.

Хм, кто же мне может писать в час ночи?

Я с опаской подошла к телефону, нехотя прокручивая в памяти те неприятные и пугающие меня моменты, связанные с таинственным преследователем. Я уже почти забыла о тех странностях. Особенно успокоилась, когда полицейские сообщили мне, что арестовали пьянчугутаксиста и скоро состоится суд.

Нахмурив брови, я посмотрела на экран и почувствовала, как сердце замерло, а потом стало уверенно набирать ритм.

«Я всегда держу свое слово. Так что приятного просмотра, Зоя!»

Себастьян Эскалант…

Не знаю почему, но я подошла к окну. Какое-то зарево мелькало на улице. Непривычное и внезапное. Мои глаза расширились от изумления, когда я увидела огромное кострище прямо у моего подъезда. Это горели полотна. Дорогущие, невероятно качественные холсты, на которых я могла бы рисовать. Они, без сомнения, стоили целое состояние. Нет, я их не видела. Не знала фирму изготовителя и количество. Однако зная о вкусе дарителя, о его стиле и манере совершать поступки, это неоспоримый факт.

Черный блестящий автомобиль двинулся прочь, стоило во дворе показаться консьержу. Тот, размахивая руками и что-то причитая, вертелся вокруг костра, очевидно, ища помощи, чтобы погасить его.

А незамеченная им машина уже скрылась из виду.

Я выбралась из такси у парадного входа дома Эскалантов, одетая в темно-синее платье из плотного шелка, с расклешенной юбкой до колен. Вежливый таксист помог мне вытащить красиво упакованный портрет, перевязанный синей лентой. С этой ношей я продолжила путь и поднялась по ступеням крыльца ярко освещенного особняка, уверенно шагая в бежевых туфлях на довольно высоких каблуках.

Передо мной распахнул дверь молодой человек в белой рубашке, черном галстуке и жилете, он любезно поприветствовал и пригласил войти. Он заметил, что я держу огромную, квадратную вещицу и тотчас перехватил ее. Парень подозвал другого служащего, передал ему мое творение и вежливо поклонился.

— Спасибо! — благодарно улыбнулась я ему и отправилась вместе со своим помощником на поиски молодоженов с тридцатилетним стажем.

— Зоя, милая моя! — приветствовала меня Ньевес, касаясь моей щеки, элегантно подрумяненной щекой. — Как же мы рады тебя видеть!

— Имею удовольствие согласиться с супругой! — улыбался мне Давид. — Нам чрезвычайно сильно не хватает вашей компании в этом доме. Ко всему прочему, так умело играть в «Бинго» еще никому не удавалось!

— Я тоже скучаю по нашим вечерам! — честно призналась я, искрясь улыбкой.

Герцог и герцогиня выглядели очень красиво и слажено. Он — высокий, с едва заметной сединой в густой темноволосой шевелюре и в черном смокинге, она — изящная брюнетка в длинном платье мерцающей ткани золотого цвета.