Свет любви - Дрейк Шеннон - Страница 82
- Предыдущая
- 82/111
- Следующая
— Предупредить? — Элиза склонилась над постелью. На мгновение ореховые глаза Перси вспыхнули ярче, и она словно вернулась в прошлое, в то время, когда она была молода, влюблена и убеждена, что держит судьбу в своих руках.
— Лоншан… — слабо прошептал Перси.
Лоншан… Элиза нахмурилась. Лоншан был норманном, которого король Ричард сделал канцлером Англии, отправившись в крестовый поход.
— Перси, при чем тут Лоншан?
— Я… посмеялся над ним в Лондоне. Пожар в поместье… он злопамятный человек. Получив власть, он стал жестоким.
— Канцлер Англии! Перси, как он посмел?
— Конечно, не открыто, но…
Перси замолчал и облизнул губы. Элиза оглянулась, и Аларих поднес ей чашу с водой. Еле слышно попросив позвать священника, она отпустила Алариха, и тот вскоре вернулся, застыв в своем углу и молитвенно сложив руки.
— Выслушай меня, Элиза, — умолял Перси, голос которого вновь наполнился силой. — Брайан открыто выступает против Лоншана, и тот наверняка решится отомстить так, как отомстил мне.
Перси прикрыл глаза, утомившись от усилия. Элиза услышала шум в зале и попыталась высвободить руку из его ладони. Перси вновь открыл глаза и сжал пальцы.
— Подожди, ты должна знать, что…
— Перси, тише! — пробормотала Элиза. — Я сейчас вернусь!
— Пойми…
Она уже не слушала его, торопясь в зал. Джинни ждала там со свертком чистого белья в руках.
— Сын, — объявила Джинни.
Элиза прикусила губу, борясь со слезами. Она приняла из рук служанки розоволицего младенца.
— А Гвинет? — спросила она.
— Она очень слаба, сейчас лежит без чувств. Но она выживет.
Элиза кивнула. Ребенок пронзительно вскрикнул и зажмурился.
— Потерпи, малютка, скоро ты увидишь мать. И отца…
Она почти бегом вернулась в комнату Перси.
— Перси, взгляни на своего сына! Какой красавец!
Перси окинул ребенка взглядом. Элиза положила его рядом в постель.
— Сын… — повторил Перси, обнял его одной рукой и тут же повернулся к Элизе: — А… его мать?
— С ней все хорошо.
Перси удовлетворенно кивнул.
— Передай, что я благодарен ей. Элиза, только не забывай мое…
Ей показалось, что он просто снова прикрыл глаза, некогда чудесные, сияющие смехом глаза, в которых теперь были только боль и беспомощность.
— Перси!
— Он умер, миледи. — Аларих подошел поближе.
Элиза подавила рыдание, слезы тихо заструились по ее лицу. Она прижала к себе закричавшего младенца.
— Малыш, он был достойным человеком. Ты еще узнаешь об этом! — искренне пробормотала она. Да, Перси смело встретил смерть. В жизни он иногда поддавался слабости, но смерть встретил, как и подобало воину.
Ребенок не умолкал. Элиза повернулась, чтобы выйти из комнаты. Придерживая за локоть, Аларих провел ее в зал. Вскоре из комнаты Перси послышался голос священника, возносящего молитву за покойного.
В зале Элиза прислонилась к стене, продолжая прижимать к себе ребенка. Джинни с трудом отняла его.
— Миледи, вам надо лечь спать!
Элиза не ответила. Она не могла удержать льющиеся слезы. Как старалась она спасти его! И в конце концов потеряла…
— Миледи, — решительно повторила Джинни, — вы должны подумать о собственном ребенке.
— О моем ребенке… — пробормотала Элиза. Теперь она знала: ребенок Гвинет — действительно сын Перси. Она не испытывала радости; боль лишила ее ревности и зависти. Она не помнила даже о своей любви к Брайану, не помнила предостережения Перси. Она ощущала внутри себя пустоту, и только мысли о собственном ребенке помогли ей прогнать оцепенение. Мэдди появилась рядом, что-то сказала Джинни, та кивнула, и Мэдди повела Элизу в спальню. Она быстро погрузилась в милосердный сон.
Проснувшись, Элиза увидела в комнате Джинни, разводившую потухший за ночь огонь в камине. Элиза мгновенно припомнила все события минувшей ночи.
— Как дела у леди Гвинет? — спросила она так неожиданно, что Джинни вскинула голову.
— Она в порядке, но очень возбуждена, — ответила Джинни, потирая ладонью висок. Она на мгновение смутилась. — Леди Гвинет спрашивала вас.
— Она знает… о своем муже?
— Она узнала об этом прежде, чем мы рассказали ей, — тихо произнесла Джинни. — Она плакала так сильно, и мы боялись, что у нее пропадет молоко.
Элиза вскочила с постели. Джинни бросилась к ней, чтобы помочь одеться.
— Миледи, вам надо быть поосторожнее. Прошлой ночью вы сами могли погибнуть…
— Джинни, прекрати. Я совершенно здорова.
Джинни вздохнула, но настояла, чтобы Элиза выпила чашку теплого козьего молока, прежде чем выйти из комнаты. Элиза послушалась ее и поспешила к Гвинет.
Старая Кейт нянчилась с малышом. Гвинет промолчала, увидев Элизу, но когда та подошла к постели, оказалось, что лицо Гвинет затвердело от страданий, а глаза покраснели.
— Гвинет… — тихо пробормотала Элиза, садясь рядом с ней на постель, как прошлой ночью сидела рядом с Перси. — Прошу тебя, Гвинет, успокойся. Знаю, ты потеряла мужа, но у тебя прекрасный сын, и ты должна быть благодарна за…
— О, Элиза! — в отчаянии прошептала Гвинет, ее темные глаза заблестели. — Мне тяжело не потому, что погиб Перси, а оттого, что это я погубила его!
Элиза вздрогнула, ибо поняла, что ей придется выслушать исповедь. Ей не хотелось услышать, что Гвинет изменяла Перси с Брайаном…
— Гвинет, Перси просил передать тебе, что он благодарен за сына…
— Ты уже знаешь, это его сын, Элиза. Но все-таки я обманула его… Не знаю, поймешь ли ты меня, Элиза, но я выросла, твердо зная, что должна выйти за того, за кого мне прикажут. В пятнадцать лет меня выдали замуж за восьмидесятилетнего старика. Да простит меня Бог, но я не плакала, когда он умер! А потом я познакомилась с Брайаном… — Она замолчала и опустила длинные ресницы.
— Гвинет, не надо…
Гвинет мгновенно открыла глаза.
— Нет, Элиза, я хочу, чтобы ты все поняла! Я считала, что мы с Брайаном поженимся, — так обещал Генрих. А потом королем стал Ричард, и Брайан женился на тебе. Я смирилась, меня всегда учили, что брак — это сделка. Но понимаешь, я любила Брайана. Он принадлежал мне, и я возненавидела тебя. Теперь я понимаю: Перси любил тебя. Однако он был добр ко мне, Элиза. Сколько раз мы вместе смеялись и любили друг друга! Не понимаю, чего мне не хватало, но… я мечтала о Брайане. Я перехватила посыльного из Лондона, который заехал сообщить, что король покидает Англию. А в Лондоне… я пыталась соблазнить Брайана. Я хотела, чтобы оба вы поверили: мой ребенок от Брайана. Я хотела разлучить вас!
Элиза облегченно вздохнула: Гвинет пыталась соблазнить Брайана, но это ей не удалось. Чувство вины наполнило ее одновременно с облегчением. Какое право она имела радоваться после смерти Перси?
— Гвинет, спасибо, что ты призналась в этом. Прошу тебя, вспомни о Перси, ведь он был твоим мужем, вы любили друг друга. И его сын жив, Гвинет. Ты должна поскорее поправиться и отдать всю любовь своему ребенку.
Казалось, Гвинет обессилела от собственного признания. Она задумчиво улыбнулась и поманила Кейт. Кейт принесла ей ребенка, и морщинистое лицо служанки расплылось в радостной улыбке.
Элиза видела, как Гвинет прикладывает ребенка к груди. Внезапно Элиза испытала укол зависти: ребенок был так хорош! Скоро, думала она, уже скоро у нее будет свой ребенок, сын Брайана, которого она станет любить нежно и страстно…
Но вначале предстояло похоронить Перси и стражников, которые сейчас лежали в долине, занесенные снегом. Если Перси прав, канцлер Лоншан не остановится на этом: он жаждет кровавого отмщения всеми доступными средствами.
Предстояло много дел. Надо поговорить с Мишелем, Аларихом и капитаном стражи. Надо расставить посты, укрепить дом и приготовиться к осаде.
Ребенка Гвинет окрестили в то же утро, когда похоронили в склепе его отца. Мальчик был сильным и здоровым, но Элиза знала, что в те времена, когда смерть с одинаковой легкостью косила и молодых, и старых, священники предпочитали крестить младенцев, приводя их в благодать Божию как можно скорее.
- Предыдущая
- 82/111
- Следующая
