Pulp (СИ) - Сапожников Борис Владимирович - Страница 45

Сальватор поднялся ко мне, опёрся на перила, не обратив внимания, что их ржавый и не слишком хорошо покрашенный металл оставил следы на его щегольском белом пиджаке. Доктор вообще любил красиво одеваться, а в городе даже носил розу в петлице, меняя её каждые два часа. Сколько он взял с собой в плавание костюмов, я даже не представляю. И как с ними справлялся его слуга Кристо — тоже. Кроме Кристо, которого звали Христофором, однако полным именем его никто не называл, доктора сопровождал Бальтазар — тощий, жилистый малый с явной примесью крови коренных аришалийцев из какого-нибудь приморского племени. Он ловко управлялся с пистолетом и зверского вида складным ножом. Если Кристо был стюардом доктора, то Бальтазар — его телохранителем.

— Мы таскаемся по морю без толку, — сварливым тоном, который удавался ему лучше всего, произнёс Сальватор после недолгой молчаливой паузы. Первым заговаривать я не хотел, предпочитая пялиться на равнодушное море. Может, я и не люблю его, но его вид в спокойную погоду весьма умиротворяющий. — За то время, что вы готовились, обдиратели разорили две деревни и почти полностью вырезали население одного острова.

— Дайте мне координаты острова, где находится база экошёров, — пожал плечами я, — и я через трое суток высажу там десант.

Именно из-за того, что никому не было известно, откуда именно появляются кошмарные суда обдирателей, нам и приходилось таскаться на барже по морю. Для того чтобы уничтожить пиратов, нужно было найти их гавань, а сделать это в Архипелаге не представлялось возможным. И потому оставалось только играть роль «живца», надеясь, что обдиратели клюнут на приманку.

— Вы правы, — скрепя сердце согласился Сальватор, слегка поумерив сварливый тон. — Однако не кажется ли вам, что выбранная стратегия не приносит результата?

— Пока нет, — кивнул я, — но лучшей изобрести не удалось. Если у вас есть идеи, то поделитесь ими со мной.

— Я не стану учить вас воевать, ведь вы не порываетесь учить меня моему ремеслу.

Несмотря на тяжёлый характер, доктор был умным человеком и перепалки на ровном месте устраивать не спешил. Хотя настроение его ухудшалось с каждым днём.

— Корабль на горизонте! — раздался голос наблюдателя. — Пятнадцать градусов север, северо-запад!

Я тут же поднял к глазам висящий на шее мощный бинокль. Он был улучшен Тонким и, как и всё, за что брался ловкий гоблин, представлял собой настоящее произведение техномагического искусства. Поднявшийся к нам Кристо подал бинокль Сальватору.

— Курильщики! — выкрикнул наблюдатель. — Малый корабль и пара лодок!

Я всё это знал и так, благодаря мощным линзам улучшенного Тонким бинокля.

— Курильщики? — спросил у меня Сальватор. — Это ещё кто такие?

— Экошёры не единственные пираты в Архипелаге, — ответил я. — Курильщики ничем не лучше их. Обосновались на морском нефтеперегонном заводе и держат в страхе торговые пути. Оружия на заводе уйма, его оборону укрепили ещё до войны, чтобы не потерять источник нефти в этом регионе, так что никто из местных алькальдов и прочих правителей не может взять его без серьёзных потерь. На то, чтобы покончить с курильщиками совместными усилиями, их тоже не хватает.

Сальватор только головой покачал.

— Они явно нацелились на нас как на добычу, — сказал он. — И что вы теперь будете делать?

— Покончим с ними, — пожал плечами я, — что же ещё? Насчёт боевой премии не беспокойтесь, они идут по другой статье. Обеспечение секретности операции. И вполне укладываются в накладные расходы.

Я приложил два пальца к воротнику и надавил, активируя систему связи.

— Старший, боевому посту: цель — три судна по правому борту. Уничтожить.

— Принято, старший, — раздалось в наушниках.

Я носил их постоянно, чтобы иметь возможность общаться с командирами отрядов на барже и её капитаном заодно.

На то, чтобы переделать судно, у нас ушла большая часть времени, о котором сетовал Сальватор. Зато теперь оно, пускай сильно не дотягивало до настоящего боевого корабля, но вполне могло преподнести врагу несколько весьма неприятных сюрпризов.

Суда курильщиков были видны уже невооружённым глазом. Ржавая посудина, исходящая жирным дымом из труб, — скорее всего, это был средних размеров танкер, приписанный к нефтеперегонному заводу. Орудия на него налепили как попало, зато много и выглядит устрашающе, а что ещё надо пиратам? Вряд ли все эти пушки и довоенные митральезы[6] могут стрелять, уверен, многие из них неисправны или за ними настолько скверно ухаживают, что они попросту взорвутся после первого же залпа. Дизельные катера, несущиеся впереди большого судна, щеголяли сдвоенными пулемётами «Мартель» на поворотной станине. Из закопченных шноркелей, расположенных ближе к корме, тянулись плюмажи чёрного дыма. Стоящие на палубе судна и катеров пираты были все как один грязны, одеты в кожаные безрукавки, кое у кого укреплённые кольчужным полотном или стальными пластинами, и потрясали над головами разнообразным холодным и огнестрельным оружием. Многие из них, оправдывая название банды, выдыхали облака табачного дыма. К счастью, их криков и улюлюканья мы не слышали.

Стоило только судну пиратов и катерам приблизиться на нужную дистанцию, наша баржа продемонстрировала, что вовсе не так безоружна, как могло показаться. Бойцы откинули брезент со счетверённых двадцатимиллиметровых автоматических пушек Манна. За рычагами уже сидел стрелок, готовя установку к бою.

У пиратов, увидевших это, энтузиазма сильно поубавилось. Даже большой корабль не выдержит и пары очередей из этих орудий. Пиратский капитан явно не был дураком и попытался убраться, рассчитывая на то, что мы не станем стрелять по нему. Обычный вооружённый торговый корабль так и поступил бы — зачем тратить снаряды, если враг одумался и бежит. Но у нас была другая цель — никто не должен знать о сюрпризах, которые готовит наша баржа. А потому всех курильщиков нужно списать в расход, просто на всякий случай.

Четыре ствола автоматических пушек стреляли по очереди — снаряды попадали за кормой пиратского судна. Затем вспенили воду впереди. Лишь один случайно угодил в нос, разнеся торчавшую там митральезу на куски. Но после этого стрелок сумел уложить сразу три из четырёх снарядов в корму судна, прямо под чадящими трубами. Почти не меняя прицел, он всадил туда же ещё два. А после умудрился попасть всеми четырьмя. Снаряды легко прошивали ржавые борта судна курильщиков. Ещё одна серия удачных попаданий — и рванул двигатель. Корма пиратского судна распустилась, будто уродливый цветок с ржавыми лепестками. Оно быстро начало заполняться водой и пошло ко дну.

Команды катеров, понимая, что большое судно обречено, развернулись и на полной скорости попытались скрыться. Но каждому из них хватило всего по паре снарядов. Один за другим они взорвались, и остовы их дрейфовали какое-то время, объятые пламенем.

— Теперь я вижу, что вы стоите потраченных денег, — произнёс Сальватор, глядя, как уходит под воду судно и догорают оба катера. Они скрылись под волнами прежде, чем бойцы успели натянуть на орудие брезентовый чехол.

Я ничего говорить в ответ не стал. Сейчас меня куда больше доктора занимал доклад с наблюдательного поста. Ещё одно улучшение баржи, сделанное на деньги Сальватора. Второй пост, где дежурили мои бойцы, оснащённый куда лучшей аппаратурой, нежели основной. И вот оттуда мне сообщали весьма интересные вещи.

— Кажется, доктор, — сказал я вроде бы невпопад, убирая руку от наушника, — мы нашли экошёров.

Если судно курильщиков выглядело запущенным и словно сошло с обложки романа про пиратов, то корабль обдирателей был уродливым и пугающим. Прежде это был транспортный пароход с открытой палубой, невысокой надстройкой и закопченной трубой. Теперь же его весь выкрасили красным, и потёки ржавчины на его бортах стали почти незаметны. Между мачтами натянуты цепи, с которых свисали тела без голов с начисто ободранной кожей. Надстройку украшали головы людей, орков, эльфов и иных разумных в разной степени разложения. Некоторые уже давно мумифицировались в солёном морском воздухе, другие же явно насажены недавно. Оружия на палубе корабля не было, но как я слышал, обдиратели редко применяют его, полагаясь больше на абордаж и рукопашную схватку.