Я тебя расколдую (СИ) - Волконская Оксана - Страница 17

Рейстлин ничего не ответил. На какое-то время в кабинете повисла тишина, нарушить которую не стремилась даже бабушка, всегда соблюдающие законы гостеприимства. Затем дверь открылась, и в помещение вошел высокий темноволосый мужчина с серыми глазами и морщинками в уголках рта, свидетельствующих о том, что он часто улыбается. Интересно, почему Ларс обратился именно к нему? Как-то не слишком он похож на друга Рейстлина, они очень разные.

– Добрый вечер, – вежливо произнес он. – Я прошу прощения за вторжение, но ко мне по крайне деликатному вопросу обратился Аларис Кинстер, и…

– Ваш крайне деликатный вопрос сидит на столе, – совсем нетактично перебила его я. Однако вместо того, чтобы обратить внимание на друга, Монтегю почему-то заинтересованно уставился на меня:

– Вы, я так понимаю, Кассандра. Много о вас слышал, – и шустро так цапнул мою лапку, чтобы облобызать. Интересно, от кого это он обо мне слышал? От Рейстлина, что ли? А я и не знала, что мужики такие сплетники! Но следующая фраза ввела меня в еще больший ступор:

– Вы с сестрой совсем не похожи.

Интересно, а с Амелией он где успел познакомиться? Вот прямо-таки до жути интересно.

– А вы знакомы? – вежливо приподняла брови.

– На защите ее проекта пересекались.

Раздался какой-то странный звук. Обернувшись, я увидела, что попугай как-то подозрительно опустил голову. Он что, смеется? Что же там произошло, когда граф пересекся с сестрой? Так, стоп, а что там говорили о подожженных, то есть спаленных костюмах? Не имеет ли это отношение к Николасу Монтегю?

Поставив себе мысленную галочку под тем, чтобы расспросить сестру, я улыбнулась:

– Надеюсь, вам понравился ее проект. Но, думаю, вас сейчас куда больше интересует ваш коллега. Полагаю, нам стоит вас оставить наедине? – кивнула я в сторону Рейстлина.

– Буду вам крайне благодарен, – не менее вежливо произнес чернокнижник.

– Я распоряжусь насчет чая, – поднимаясь, сообщила бабушка. – Идем, дорогой, – дотронулась она до локтя дедушки. В полном составе мы покинули кабинет, оставив Рейстлина разбираться с приятелем.

Я думала, что гроза миновала? Как бы не так! Стоило мне направиться в свою комнату, как герцог меня остановил.

– Кассандра, стоять. Мелисандра, мы можем пройти в твою гостиную? У нас тут намечается серьезный разговор.

– Может, чуть позже? – попыталась откреститься я. Но не тут-то было. Глава магического порядка только сузил глаза и твердо произнес:

– Немедленно. Любимая, ты тоже идешь с нами.

Мы с бабушкой переглянулись и нехотя поплелись за ним. И уже в бабушкиной гостиной дед без лишних вступлений задал вопрос, отвечать на который мне не хотелось от слова «совсем»:

– И давно у тебя проблемы с собственной силой?

– У меня нет проблем со своей силой, – опустив глаза, тихо пробормотала я. Почему-то, сколько бы мне ни было лет, стоило только отцу или дедушке начать меня отчитывать, как я чувствовала себя провинившейся пятилеткой. Ладно, хоть это случалось нечасто. Но все равно каждый раз было не по себе.

– Да? Хочешь сказать, ты осознанно приделала младшему Кинстеру рога, которые невозможно было снять, а старшего превратила в попугая? – довольно ехидно поинтересовался дед. – Тогда превращай обратно. Ну? Что медлим?

Это было довольно жестоко. Потому что сделать этого я не могла, и герцог это прекрасно понимал. Характер характером, но дурой я точно не была. А не вернуть после такого Рейстлину первоначальный облик было бы большой глупостью.

– Не могу, – не поднимая глаз, ответила я, кожей ощущая сочувственный бабушкин взгляд. Но верховная ведьма пока не вмешивалась. Видимо, тоже понимала, что рано или поздно этот разговор все равно состоится.

– Вот видишь. Вообще ситуация довольно странная, – лорд Энтони покачал головой, – Если рога ты еще могла наколдовать, то интуитивная трансформация живого существа в другое существо с потерей веса, да еще и локальной привязкой….

– Совсем не ведьминская способность, – закончила за него бабушка. – Тем более, без заклятий, без направленного потока силы. Как вообще это все произошло?

Я сжала виски, пытаясь вспомнить, как все происходило. Почему-то сейчас все было как в тумане. Разве что…

– Я не помню точно, но я что-то сказала насчет того, что он по сути своей попугай, который ничего из себя не представляет, – призналась я.

– Касси! – ахнула Мелисандра и притворно схватилась за сердце. Почему притворно? Да просто ни одна ведьма подобным болезням не подвержена.

– Я даже не хочу знать, что этому предшествовало, – мрачно добавил дед. – И, надеюсь, ты сама понимаешь, что такое поведение недопустимо. Заявить лучшему чернокнижнику королевства, что он просто никчемный попугай…

– Заявить-то можно, – не согласилась с ним жена. – Вот превращать в попугая было необязательно. Вопрос в другом. Как она это сделала?

– Да уж, потомственная ведьмочка, – задумчиво протянул герцог. – Кажется, нам стоит проверить тебя на магические способности.

– Так-так-так! – протянул Николас, не спеша обходя стол. – Какие у нас перья, какие крылья. И даже клюв имеется! Красавец! А хвост? Хвост покажи! Интересно, а если у тебя перо из хвоста выдернуть, какая часть твоего тела пострадает?

– Пр-р-ридурок, – напирая на букву р, откликнулся попугая. – Утихни! А то я точно знаю, какая часть твоего тела пострадает!

– Ты меня заклюешь, что ли? – изумился Николас и, буквально рухнув на стул, не сдержался и заржал. – Поверить не могу, Рейст! Ты – и попугай. Мне когда твой мелкий сказал, я ушам своим не поверил. Ай да ведьмочка!

– Сказал человек, которому пришлось раздеваться посреди холла Академии наук, – фыркнул чернокнижник. – Забыл, как с сестрицей ее пообщался?

– Ничего, – вмиг посерьезнел Ник. – Я ей еще отомщу.

– Поистине мужской поступок, – ехидно одобрил Рейстлин. – Если ты не удосужился элементарный щит выставить, самое то мстить юной магессе.

– А то ты своей ведьмочке мстить не собираешься, – закатил глаза Николас и снова захохотал. – Попугай, ну надо же! Ай! Рейстлин, ты сволочь, – возмутился друг, потирая руку, в которую его все-таки клюнул маг.

– А что ей мстить? – совершенно спокойно откликнулся попугай, словно не он только что совершил нападение на лучшего друга. – Ее учить надо. Девчонка явно собственной силой не владеет.

– Ну да, да, долго и со вкусом, – усмехнулся Николас, но осекся. – Не надо меня клевать. И так понятно, что это не про тебя. Ты у нас будешь долго нудить над ухом, пока у ведьмочки не задергается глаз, и она не превратит тебя в рыбу.

– Почему в рыбу-то? – не понял Рейстлин.

– Потому что рыбы – немые! Ладно, это все, конечно, весело, – попытался уйти от темы Николас, осознав, что ему вот-вот влетит от птички. – Лучше скажи, что мы будем с проектом делать? В таком виде тебе на работе показываться нельзя.

– Какое тонкое наблюдение, – постучал когтем по столу Рейстлин. – Смотри, ты, в принципе, можешь исполнять обязанности моего заместителя и руководить проектом на месте. И будешь мне докладывать, что и как происходит. Я пока подготовлю дезинформацию, на которую клюнет наша крыса.

– Лучше несколько, – перебил его Николас. – Если пустить это все по разным источникам мы можем не только спровоцировать шпиона, но и, даже не поймав его, определить канал.

Рейстлин в задумчивости прошествовал по столу. Обычно в моменты размышления он ходил из одного угла комнаты в другой, заложив руки за спину. Вот только в облике попугая возможности были несколько ограничены, и приходилось довольствоваться тем, что доступно.

– Думаешь, он не поймет подмены? – с сомнением произнес он и сам же себе ответил. – Хотя, если изменить бумаги по проекту совсем незначительно… Ты прав.

– Меня, знаешь, что смущает? – деловито выдал Николас. Он ничего не записывал вслед за другом, знал, что в этом необходимости нет. – Очень уж вовремя вывели тебя из игры. Сначала Ларсом с его рогами, теперь этим.