Я тебя расколдую (СИ) - Волконская Оксана - Страница 21

– Метла – магический артефакт, – сухо пояснила я. – Она прекрасно понимает происходящее и иногда может на него реагировать. Так что… Вперед, Рейстлин. Тебя ждет труба.

– Что?! – ошалел грозный чернокнижник. – Как я по ней полезу?

– Ты можешь попробовать левитировать, – невинно предложила я, хотя прекрасно знала, что с левитацией у чернокнижников плохо. Как как-то рассказывал дед, несовмещение магических энергий. Хотя кто их знает, этих архимагов? Не за красивые же глазки ему это звание дали.

– Не могу, – кратко отозвался Рейстлин. – Где там эта твоя труба?

– Она не моя персональная, она общая, – открестилась от такого имущества я. – Или погоди, тут рядом должна быть лестница. Но она заканчивается высоко над землей. Или можно от нее в окно забраться. Я попробую тебя подстраховать, – предложила я. Хотя что, собственно, я могла? Удержать на весу взрослого мужика? Я себя явно переоцениваю.

В итоге, после долгих споров было решено, что я сейчас слечу с крыши и, вернувшись в дом, открою окно в ближайшей к лестнице гостиной. А там уже подстрахую мага, когда он будет преодолевать метр из окна.

Глупый способ? Казалось бы, мы могли поступить куда как проще. Я могла бы пойти к деду, попросить его телепортировать мага с нашей крыши. Я могла бы попросить открыть проход на крышу. Но почему-то эти варианты мы единогласно отклонили. В итоге выкручивались, как могли.

В свою комнату я влетела без проблем. В гостиную в компании метлы я прокрадывалась. Даже пришлось на мгновение замереть, услышав чьи-то шаги. Сориентировавшись, я шмыгнула в нишу. А шаги все приближались.

– Дорогой, ты не перестаешь меня поражать, – со смешком проговорила бабуля, за каким-то демоном останавливаясь прямо посреди коридора и смотря на деда.

– И в чем же, дорогая? – со своей обычной невозмутимой интонацией отозвался герцог.

– Я знаю тебя. Ты очень спокойно отреагировал на произошедшее с Кассандрой. Словно и не был удивлен, – испытывающе вгляделась в мужа Мелисандра. Я в свою очередь только сильнее вжалась в стену, боясь, что сейчас меня обнаружат. А тут ведь только что-то интересное обсуждать стали.

– Я не могу сказать, что ожидал что-то подобное. Но не исключал такой возможности. И вообще, лучше Рейстлин, чем его младший брат. Он мне хотя бы нравится, – довольно непонятно ответил дед. Нет, он вроде говорил простыми словами, вот только мне от этого легче не становилось. Я запутывалась еще больше, чем раньше. Причем тут отношение деда к чернокнижнику? Какой возможности он не исключал? Что я сделаю из мага попугая? Но почему ничего не сказал? Да нет, бред какой-то.

– И с ним она, по крайней мере, точно будет в безопасности, – заключила бабуля. – Он уж точно не даст ей глупости творить.

От возмущения я чуть было не выпустила метелочку из рук. Что значит творить глупости? Я что, умалишенная? Я и сама соображу, что и как мне делать. И вообще, что, собственно, может успеть сделать чернокнижник, если мы быстро разберемся с заклятьем? Что-то не сходится.

– Сначала ему предстоит и самому многое понять, и до Касси донести, – со смешком ответил дед. – Не завидую я парню. Ладно, идем спать, дорогая.

Они ушли, а я замерла, как оглушенная. И почему у меня ощущение, что мои дорогие родственнички мне что-то недоговаривают? Ладно, тьма с ними. Сейчас надо вытащить бывшего попугая с крыши. И с этой мыслью я почти бегом устремилась к гостиной.

На мое счастье, там никого не оказалось. Распахнув окно, я вылетела и направилась к крыше. На счастье, мага, мою задержку он никак не прокомментировал. Я и так была на взводе – ляпнет что-нибудь не то (а он это умеет), и я взорвусь. А последствия этого мы не разгребем.

По старой пожарной лестнице Рейстлин спустился без особых проблем. А вот стоило ему попытаться перелезть в сторону гостиной, как начались проблемы. Лестница отчаянно зашаталась, а маг все никак не мог ни уцепиться за край окна, ни перелезть на узкий парапет. Чтобы помочь хоть как-то держать равновесие, я подлетела к чернокнижнику вплотную и вцепилась в него слабыми девичьими руками, изо всех сил подталкивая в спину. Могла бы, вообще пнула.

Мгновение растянулись на часы. Но стоило Кинстеру наконец оказаться на парапете, как я, подчиняясь внутреннему чувству, отлетела от стены на метр. И слава тьме! Шаткая пожарная лестница, которой много лет никто не пользовался, просто обвалилась на землю.

Утром я проснулась от шума за стенкой. Кто-то ругался. Долго, прочувственно, со вкусом. Так, что я искренне забеспокоилась, не случилось ли чего. Вчера ночью мы не стали заморачиваться насчет пожарной лестницы, пробрались в дом и разошлись по комнатам. А сегодня? Что же произошло сегодня?

Наплевав на правила приличия, я накинула халат и бросилась в комнату Рейстлина, справедливо рассудив, что мое вторжение маг, если что, переживет. Рванув на себя дверь, я влетела в помещение и в первый момент никого не увидела. А потом…

– Тьма! Все демоны нижнего мира! – выругалась себе под нос. – Будь оно все проклято!

Хотелось рвать и метать, ругаться, биться в истерике, рыдать. Все сразу. Потому что в комнате вместо вполне себе человекообразного чернокнижника вышагивал сине-желтый попугай. Тот самый, который еще вчера на моих глазах стал человеком. Да что же это такое?

– Я смотрю, ты тоже в восторге, – процедил Рейстлин. – Я же говорил, с твоим заклинанием так просто ничего быть не может.

– Как будто я это отрицала, – буркнула я. Вчера между нами установилось относительное взаимопонимание. Мы действовали сообща. А сейчас… Он снова на меня злился, я огрызалась в ответ. Классика жанра, точнее нашего общения. Вернулись к тому, с чего начали.

В усталости опустилась на небольшой пуфик:

– Как думаешь, почему вечером заклятье было снято?

Попугай взмахнул крыльями и взлетел на туалетный столик. Так мы оказались с ним примерно на одном уровне, и я в очередной раз удивилась, насколько человеческий у него взгляд.

– А было ли оно снято, – задумчиво пробормотал себе под нос попугай.

– То есть как? Ты же стал человеком! – не поняла я.

– Смотри, – маг недовольно стукнул лапкой по столу. – Заклятье состояло из двух частей. Трансформация облика с потерей веса и локальная привязка. Возможно, при его наложении ты внесла какое-то ограничение. И при определенных условиях часть заклинания снимается. Или полностью. Мы ведь ночью так и не проверили.

– Понять бы еще, что это за ограничение, – я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что же я такого говорила, когда ругалась с магом. Может, в этом и был весь секрет? Но нет. Выкрикнутые в запале слова напрочь отказывались всплывать в памяти.

Интересно, а мог ли дед как-нибудь повлиять на заклятье? Очень уж примечательный разговор я вчера подслушала. Словно мой дорогой родственничек знает куда больше, чем говорит и мне, и чернокнижнику.

– Со временем поймем, – ободряюще выдал вдруг маг. – Вот только есть ли у нас это время?

Я поняла, что у него есть причины для беспокойства. Не только испуг за метаморфозы тела и опасения за репутацию. Если вспомнить еще то, что дед говорил, что Рейстлин сейчас ведет какой-то важный проект.

– Скажи, пожалуйста, – тихо попросила я вслух, впрочем, не особо рассчитывая на ответ. – У тебя какие-то неприятности на работе?

– Ты имеешь ввиду из-за твоего заклятья? – уточнил Рейстлин. – Кроме Николаса, это пока никому неизвестно, а Монтегю будет молчать.

– Нет, я не про твою репутацию, – покачала я головой. – Должно быть что-то еще. Что-то, что заставляет тебя нервничать.

– То есть облика попугая мне мало? – продолжал насмехаться маг.

– Я не про то, – махнула рукой я. – Тогда, на обеде, дед говорил, что ты сейчас занимаешься каким-то важным проектом. Мое заклятье ведь мешает им заниматься, так? Что мы будем с этим делать?

А вот реакция мага мне не понравилась от слова «совсем». Он на мгновение замер, а потом в глазах полыхнуло подозрение. Нет, он и так образцом благодушия не являлся, но в этот момент я явственно ощутила волны недоверия, исходящие от него. А что я такого сказала?