Каменный леопард (ЛП) - Форбс Колин - Страница 36

В Страсбурге Алан Леннокс проснулся рано утром в понедельник, встал с постели в отеле Sofitel, открыл дверь и взял местную газету, которую заказал у портье. Он читал ее в халате, попивая кофе, который заказал в номере. Он едва заметил заголовок баннера, когда искал на внутренних страницах отчет о самоубийстве Леона Жувеля, который, как он обнаружил, был длиннее, чем он ожидал; после выходных не хватало местных новостей. Подробности, которые он сообщил, были едва ли более показательными, чем те, которые он услышал от Луизы Валлон, помощницы Жувеля, но в нем упоминался инспектор Роша, ведущий дело, и был указан адрес полицейского участка.

Допив кофе и круассаны, Леннокс принял душ, побрился, оделся и оплатил счет. Снег падал со свинцового неба, когда он взял кэб до станции, где оставил свою сумку в камере хранения; Кольмар был всего в тридцати минутах езды на поезде, и он был уверен, что в один прекрасный день сможет найти и поговорить с Робертом Филипом, если предположить, что француз не отсутствовал. Он успел как раз вовремя, чтобы сесть на турбопоезд в 9.15 утра до Кольмара, прежде чем он двинулся на юг. Когда поезд выехал из Страсбурга и двинулся по плоской равнине, на западе которой виднелись горы Вогезы, Леннокс прочитал заголовок статьи, которую он пропустил в своей спальне. Назревал очередной международный кризис.

Турецкое военно-морское командование в Босфоре недавно получило длинный сигнал от своих коллег из российского черноморского порта Одесса. Сигнал сообщал туркам, что очень большой конвой под кодовым названием К. I2 будет проходить через Босфор и Дарданеллы по пути в Средиземное море. Это соответствовало давнему соглашению, согласно которому Советская Россия всегда запрашивает официальное разрешение перед отправкой кораблей через проливы, контролируемые Турцией.

Как всегда, русские уточнили состав конвоя, и это так напугало турецкого флотоводца, что он срочно позвонил в Анкару. Министра обороны в турецкой столице разбудили посреди ночи, и он немедленно сообщил о сигнале в штаб-квартиру НАТО в Брюсселе. Было принято решение передать эту новость в прессу. Тревогу вызвал размер конвоя. В советском сигнале было указано шесть тяжелых крейсеров (из них четыре ракетоносных), один авианосец, двенадцать эсминцев и пятнадцать больших транспортов. Размер конвоя был беспрецедентным. Что могли перевозить пятнадцать больших транспортов? Куда направлялся этот огромный конвой?

Когда поезд подъехал к Кольмару, Леннокс сложил газету и забыл об этой страшилке. В конце концов, это не имело никакого отношения к работе, над которой он работал, и теперь все его внимание было приковано к предстоящему интервью с Робертом Филипом.

К восьми часам вечера в субботу, 18 декабря, каждый министр обороны в Западной Европе и Северной Америке получил копию советского сигнала, включая Алена Блана, который уделил ему гораздо больше внимания, чем Алан Леннокс. Всего через пять дней президент должен был вылететь в Советскую Россию, и Блан совсем не обрадовался этому сигналу. В воскресенье утром у него была короткая беседа с Гаем Флорианом, который придерживался совершенно иной точки зрения.

«Конечно, им и в голову не пришло спровоцировать мировой кризис накануне моего отъезда в Москву, — сказал он Бланку. «Они слишком стремятся укрепить отношения с нами как с крупной западноевропейской державой…»

Ален Блан покинул Елисейский дворец неубежденным и еще более взволнованным, чем до своего прибытия.

Почему Флориан вдруг стал так самодовольно относиться к намерениям Советской России?

Прибыв в Кольмар, Леннокс купил уличного гида в киоске вокзала и обнаружил, что авеню Раймона Пуанкаре находится всего в нескольких метрах от того места, где он стоял. Когда он пошел по проспекту, то испытал неприятный шок: две патрульные машины, рядом с которыми стояли полицейские в форме, стояли возле квадратного двухэтажного особняка. Он был совершенно уверен, что это будет № 8, еще до того, как поравнялся с виллой на противоположной стороне улицы и продолжил идти. Да, это был дом № 8. Это было повторение той же самой сцены, которую он видел накануне у дома № 49 по улице Эпин.

Пятнадцать минут спустя, обойдя вокруг виллы полицию, он вошел в бар отеля «Бристоль» напротив вокзала.

«Что делают все эти полицейские машины на авеню Раймона Пуанкаре?» — небрежно спросил он, потягивая коньяк.

Бармен очень хотел передать информацию; в таком маленьком городке, как Кольмар, лоза надежна и быстра. Он признался, что накануне вечером в своей ванне умер местный воротила Роберт Филип. Трагедия была обнаружена, когда его уборщица приехала и обнаружила, что входная дверь все еще заперта и прикована цепочкой. — У нее был ключ, — объяснил бармен, — поэтому Филип всегда первым делом откручивал засовы и цепь, и тогда она могла войти внутрь. Полиция нашла его плавающим в ванне. Он больше не будет гоняться за юбкой, этот…

Леннокс заказал еще выпивку, но больше информации у бармена было немного. За исключением того, что в отеле была полиция, задающая множество вопросов о двух мужчинах, которые останавливались там на две ночи.

— По словам ночного портье, у них был «ситроен», — продолжал бармен. Сам я их не видел — не думаю, что они когда-либо приходили сюда. Лично я не вижу связи…»

Когда Леннокс выходил из бара, вошли два полицейских в форме, которые решили, что он должен покинуть Кольмар как можно быстрее; было пятьдесят на пятьдесят шансов, что болтливый бармен перескажет им свой недавний разговор с незнакомцем, который только что ушел. Пересекая место на вокзал, он купил билет в один конец до Лиона, а затем сел на только что прибывший поезд до Страсбурга. Когда контролер прошел через поезд, он воспользовался уже имеющимся у него билетом на обратный путь в Страсбург. Из трех выживших во время войны, которые когда-то были знакомы с «Леопардом», теперь остался только один: Дитер Воль из Фрайбурга.

В отличие от инспектора Роша из Страсбурга, инспектору Дорре из Кольмара было всего сорок лет, и он ничего не принимал как должное. С мрачным лицом, нетерпеливый, быстро говорящий человек, он позвонил Буассо через два часа после того, как была обнаружена смерть Робера Филипа, объяснив, что за Филиппом не велось слежки после того, как француз вернулся домой, за исключением обычного патрульного наблюдения. Машина. «Нам очень не хватает людей, — продолжал он, — поэтому я не смог получить персонал для надлежащего надзора, что очень прискорбно…»

На другом конце провода Буассо догадался, что кто-то из вышестоящих был бесполезен — потому что они были возмущены вторжением Пэрис на их задний двор. На этот раз у него не было ни необходимости, ни даже возможности задавать наводящие вопросы: Дорре говорил, как автомат.

«Согласно медицинскому эксперту и моим собственным наблюдениям, нет никаких сомнений в том, что Роберт Филип умер от несчастного случая, когда он поскользнулся и ударился затылком о край ванны. В то время он был в доме один, и нет никаких признаков насильственного проникновения или чего-либо, что указывало бы на нечестную игру, хотя в доме была женщина, но, вероятно, всего на несколько часов. Филипп был таким…

Наступила короткая пауза, затем голос снова зазвучал. «Простите, но я простудился, и мне пришлось высморкаться. Так что, технически, это случайная смерть. Для себя; Я не верю в это на мгновение. Я слышал, что еще один человек, которого вы также просили поставить под наблюдение, — Леон Жувель — повесился в Страсбурге менее сорока восьми часов назад. Я также слышал — я был вчера в Страсбурге, — что мои коллеги убеждены в том, что Жувель покончил жизнь самоубийством. Для меня это слишком много. Господин Буассо, двое мужчин, которых вы просите поставить под наблюдение, оба умирают в своих домах в результате самоубийства, случайно менее чем за два дня. Говорю вам, должно быть что-то не так…

— Есть что-нибудь конкретное… — начал было Буассо, но дальше не пошел.

«Простите, господин Генеральный директор, но я еще не закончил. Женщина, которая хорошо знала-знала-Роберта Филипа, вчера утром проезжала мимо его виллы и увидела голубой «ситроен», припаркованный напротив его виллы. Двое мужчин пытались починить машину, но она думала, что они следят за виллой Филиппа. Она сообщила мне об этом, когда сегодня утром увидела снаружи патрульные машины, предполагая, что произошла еще одна кража со взломом…