Моя (не) на одну ночь. Бесконтрактная любовь (СИ) - Тоцка Тала - Страница 43

— Кем строятся?

— Теми, кому потом это может понадобиться. Если зимовкой воспользуется случайный путник, принято потом восполнять использованные запасы. А свои просто следят, чтобы было в наличии все, что может пригодиться, и поддерживают зимовку в рабочем состоянии.

Давид знал о зимовке, значит, она принадлежит ему? Но спрашивать об этом у Аверина Оля не решилась.

Он повесил чайник над огнем, а чуть дальше — Олино платье.

— Высохнет, — подмигнул ей, — нам еще Новый год встречать.

— Так тут осталось совсем ничего, — шмыгнула она носом.

— Сорок минут, — кивнул Аверин. — Будем пить чай вместо шампанского.

Оля отодвинула мешающий мех и огляделась по сторонам. Низкий потолок, свечи в плоском подсвечнике на полу, желтый цветок огня в очаге. Ни гирлянд, ни цветов, ни блеска императорской резиденции. Параллельная реальность какая-то.

Аверин наклонился подбросить поленьев, пламя резко очертило профиль мужчины, совсем недавно еще такого близкого… Вдруг представилось, как они с Дианой вдвоем сидят здесь у камина и пьют вино. Неприятно кольнуло, и оно само собой спросилось.

— Костя, ты жалеешь, что не выйдет встретить Новый год с Дианой? Есть примета, с кем встретишь…

Аверин резко обернулся, и ее на миг ослепило вспышкой сверкающих глаз. Он выпрямился и сказал неожиданно спокойно:

— Я не собирался с ней встречать Новый год, Оля. Наш контракт сегодня закончился.

Вода закипела, из чайника повалил пар. И пока Оля лихорадочно придумывала, что ответить, Аверин принялся перебирать пластиковые контейнеры на полке за камином. Взял один, открыл и принюхался.

— Мелисса, апельсиновая мята и вербена. Да тут настоящий рай!

— Скажешь тоже, — недоверчиво хмыкнула она. На рай это жилище явно не тянуло.

— Я знаю, что говорю, есть с чем сравнивать, — Костя снял чайник с огня и отсыпал в него из контейнера. Комната наполнилась душистым ароматом луговых трав, Оля с удовольствием потянула носом.

— А ты уже пользовался зимовкой?

— Приходилось, — кивнул Костя, — только не здесь. В Сибири. И поверь, милая, это небо и земля. Дрова в лесу, вместо воды талый снег, вместо еды сухари, и жирным бонусом под окном медведь.

— Настоящий? Живой медведь? — внутри разливалось тепло не только от термопакетов, а и от этого его «милая…»

— Был бы дохлый, я наверное бы не так остро реагировал на его присутствие за дверью.

— Так ведь медведи зимой спят! — удивилась Оля. Аверин почесал затылок.

— Знаешь, я тоже так считал, но решил ему этого не говорить, — признался Костя, и Оля прыснула в ладонь.

Он разлил горячий напиток по металлическим кружкам и поставил одну возле Оли.

— Осторожно, не обожгись. Пускай немного остынет.

Она грела руки о горячие стенки кружки и украдкой следила за Авериным. Тот уселся с другой стороны камина на ковер и привалился спиной к теплой стенке.

В домике уже совсем потеплело, Костя даже расстегнул верхние пуговицы рубашки. Подул на чай, отхлебнул и поставил кружку на пол. Повернул голову и уставился на Олю черными глазами, в которых отражались отблески пламени.

Ничего не говорил, просто смотрел. Она понимала, что надо о чем-то разговаривать, а о чем, придумать не могла.

— Ты так натопил, — сказала, стягивая шубу с головы. — Я уже согрелась.

— Высокие технологии, — согласился Костя. — Дом быстро нагревается и так же быстро охлаждается.

И продолжил ее гипнотизировать. Оля спохватилась и попыталась пригладить всклокоченные на голове волосы. Не то, чтобы ей хотелось очаровать Аверина, но все-таки…

— Ты сейчас такая красивая, — надтреснутым голосом проговорил он, и в лицо пахнуло жаром от камина.

Пальцами расчесала пряди. Ну, как могла, так и расчесала. Протянула руку и взяла кружку.

— Почему ты меня спросила о Диане? — сипло продолжил Костя, и Оля чуть ее не уронила.

Поспешно отхлебнула горячий чай и постаралась принять максимально незаинтересованный вид.

— Просто так. Ничего не подумай, обычное женское любопытство. Ты уехал к ней, вы столько времени вместе, вместе приехали на бал… Да и бывшая твоя тоже…

— Бывшая? Жанна? Что она хотела от тебя? И почему ты решила, что мы с Дианой вместе?

— Костя, — Оля уставилась в кружку, чувствуя себя неуютно под тяжелым сверлящим взглядом, — все нормально. Мы с тобой расстались, ты заключил контракт с женщиной, к которой, по словам своей бывшей любовницы, всегда возвращаешься. Извини, что спросила, давай тогда лучше помолчим, потому что я честно не знаю, о чем нам разговаривать.

Набралась смелости и посмотрела ему в глаза. Костя повернулся к ней всем телом и переплел руки на груди.

— Значит ты решила, что я уехал к Диане?

— Тебе не стоило преподавать мне уроки геометрии, — тихо ответила Оля, кружа пальцем по ободку чашки. — Ты мог сам сказать правду.

— Вот как. И кто же тебе это напел? — она даже рот не успела открыть, как он догадливо прошипел. — Юлька! Сучка малая… Она подслушивала, я видел. И ты решила, что я с Дианой…

— Ты сам сказал, что у вас контракт, — полушепотом подтвердила Оля. — А еще президентский люкс с шестью спальнями.

Аверин прикрыл глаза и тихо ругнулся.

— Контракт! — поднял голову и растер лицо. — Это не тот контракт, что ты подумала, Оля. Она меня наняла. Диана утверждала, что ее решили убрать остальные претенденты на наследство и хотела, чтобы я копался во всем этом дерьме. Я отказывался, она меня донимала с первого же дня, как умер ее муж.

Оля ушам не верила.

— Почему отказывался?

— Потому что ненавижу семейные разборки, потому что считал это блажью. И потому, что между нами больше ничего нет.

— А… было?

— Да, — Костя втянул воздух. — Я любил Диану. Долго.

— Долго? — прошептала она почти беззвучно. — Это сколько?

— Пятнадцать лет.

Оля поднесла чашку к губам, пытаясь скрыть потрясение, но получалось плохо. Пальцы дрожали, кровь прилила к щекам и пульсировала в затылке. В ушах шумело.

Костя привалился спиной к камину, потом обернулся на огонь. Встал, принес от двери связку дров — упакованные в сетку, Европа же! — и подбросил несколько штук в топку. И снова оперся спиной о камин.

— Мне было восемнадцать, когда я ее увидел, — хриплый голос Аверина казался чужим и незнакомым, — а ей шестнадцать. Они с подружкой в парке ели мороженое. Я влюбился сразу, это как контрольный в голову. Подошел и предложил встречаться. У нее брат был, он пришел мне морду бить, кричал, что она еще школьница. Я ему сломал нос и пообещал, что подожду, пусть закончит школу.

«Ты только так и делаешь», — хотела сказать, но не сумела выдавить ни слова.

У Кости в руках появилась знакомая плоская фляжка. Он сделал глоток и продолжил говорить, глядя перед собой.

— Честно ждал, никого близко не подпускал. С ее братом, Максом, стали друзьями. Когда Диане исполнилось восемнадцать лет, мы с ней начали встречаться. Потом убили Юлю с Арсентием, и я забрал Клима. Разругался с отцом, ушел с Климом в студенческую общагу, работал на нескольких работах сразу. А потом Диана забеременела.

Он замолчал, Оля затаила дыхание. Она знала, чувствовала, что он сейчас скажет то, что ей непросто будет услышать. Хотела остановить, но язык совсем отказывался подчиняться.

— В двадцать один год я не мечтал стать отцом. Но у меня и в мыслях не было отказываться от ребенка. Я сделал Диане предложение, собирался сдать сессию и взять академотпуск. Или перевестись на заочное. Нашел еще одну подработку, я бы потянул. Но она решила иначе. Мы не могли подать заявление, потому что Диана вдруг потеряла паспорт. Пока его восстанавливали, срок уже был три месяца. А потом…

Его голос стал совсем мертвым, и Оля сжалась в комок.

— Не надо, Костя, пожалуйста…

Но он не слышал и упорно продолжал говорить, вбивая в пространство каждое слово.

— Я уехал в другой город, меня отправили сопровождать груз. Клима оставил на ребят в общаге. Случился форс-мажор, мы застряли на трассе. Мобильного тогда еще не было, позвонить не мог. А когда вернулся, мне сказали, что Диана решила, будто я уехал к любовнице, и пошла на аборт. Я побежал в больницу, но меня не пустили. Сказали, что ее забрали в операционную. Возле отделения собрались интерны, я уговорил одного, и он за деньги отдал мне свой халат и бейджик. До сих пор помню, как физически ощущалась каждая упущенная секунда. Но я все равно опоздал. Когда прибежал в операционную, Диану уже увезли. А потом…