Воин в осаде (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович - Страница 53

— Лорд Эмберхарт.

— Лорд Эмберхарт.

Ну, хоть начало разговора культурное.

Глава 19

Что такое временной отрезок в двое суток для человека? Незначительный и не очень-то заметный промежуток, состоящий из незаметных минут и проходящих мимо часов. Что он для таракана, над которым занесен тапок? Вечность.

У нас было нечто среднее между тараканом и человеком — даймё со своим миниатюрным войском пользователей техник, засевший в Фукуоси. «Тор» уже прошёл мимо станции Эйя, и находился всего в трех сутках лёта до мятежного губернатора, а тот по-прежнему сидел в хабитате и… ничего не делал. От чего полковник Ятагами просто сходил с ума.

— Если он знает, что здесь есть «Паладин», — твердил пожилой ветеран, — То единственным… повторюсь, единственным, что он мог сделать на своём месте — просто уйти! Но если не знает, то почему тогда не атакует? Это не поддается моему пониманию! Чего он ждёт?

А ждать Категаве было решительно нечего. Из-за него мы не только недополучили десяток рейсов, часть из которых была отменена, но и всё ответвление было уже блокировано распоряжением сегуната. По железной дороге, отходящей от магистральных линий, по направлению к Камикочи не двигалось ни единого поезда или дрезины. Просто не могли! Итагаки Цуцуми своим приказом не запретил передвижение, а заставил магистральщиков отключить питание ветки!

Как будто этого мало, еще и обстрел наших позиций сократился до совсем уж неприличного объёма. Настолько, что капитан Зедд рискнул поднять «Большую Хильду» в воздух на разведывательный облёт, который подтвердил, что вокруг долины везде пусто и грустно. Никаких отрядов неприятеля, пробирающихся через горы, никаких разведчиков на перевалах, никаких подозрительных скоплений воздушного транспорта. Всё было кристально чисто, от чего у каждого из сидящих в импровизированном штабе крепости сводило лопатки.

Дополнительным тревожным фактом было то, что даймё с клевретами заняли целую треть хабитата Фукуоси, запретив кому бы то ни было из посторонних проходить на эту территорию. Жалкий ручеек информации иссох почти полностью, теперь максимум, что мы могли узнать нового — время, когда силы Категава двинутся против нас. Неизвестность раздражала.

Чтобы заняться хоть чем-то полезным, я начал обкатывать обновленного и готового к эксплуатации «Свашбаклера». Мастера «Хильды» во главе с итальянцем Завоначчи внесли еще парочку конструкционных изменений в подложку СЭД-а, что теперь позволяло мне его использовать, не раздеваясь до исподнего. Роль крайнего амортизирующего слоя теперь играла моя собственная одежда. Не слишком удобно и требует практики, а я именно ей и занялся, в попытках физическими упражнениями разрушить тот ментальный запор, что мешал понять мне что-то задумавшего даймё. Тараканы либо прячутся, либо бегут.

Сравнение его с тараканом было вполне уместным. Если я не имею права атаковать Фукуоси, то никто не помешает инквизиторам уронить на голову Категавы Хотея своего «Паладина», который, включив ЭДАС-ы на полную мощность, вмиг сделает войско даймё простыми смертными. А затем устроит разбирательства.

«Свашбаклер» с первых шагов начал радовать. Бронированный железнодорожный костюм, в котором я ранее перемещался неуклюже и осторожно, теперь мог носиться с внушающей уважение прытью, а на недолгое время, где-то на десяток минут, даже приблизиться к скорости «Паладина». Проложенные на месте извлеченных мышечных пучков накопители были абсурдно велики по ёмкости и цене, от чего позволяли иметь немаленьких размеров энергетический козырь в рукаве.

Но… всё равно — не «Паладин».

Если лучший в мире СЭД можно было представить высоким, поджарым, отлично тренированным бегуном-атлетом, то «Свашбаклер» рядом с ним был злым горбатым карликом. С не поворачивающейся шеей, деревянным тазом, грубыми пальцами и непропорционально большими ступнями. Но… опившимся кофеина.

Эфирный двигатель бодро выл, набрав максимальные обороты, а я скакал вдоль железнодорожных путей, как выпущенный на волю сайгак. Одежда мялась и норовила сползти в неудобные складки, лицо и тело потели, волосы лезли на глаза, а я всё бежал, уверенно держа скорость в районе 30 километров в час. Все расчеты Завоначчи оказались верными. Выполнив на свой страх и риск несколько прыжков и перекатов, пофехтовав с тенью извлеченными из спинных креплений мечами-револьверами, я поймал себя на том, что непроизвольно улыбаюсь.

И прекратил, вовремя вспомнив, что обнаружил в каменном сарае, куда закинул гранату во время штурма Холда шиноби. Там, кроме заляпавших всё ошметков притаившихся противников, стоял «Григорий», чей корпус был обклеен десятками желтых бумажных печатей. Эти печати, как потом мне рассказала Момо, понемногу брали эфир из окружающего пространства, что позволило нападающим отключить автоматрона. Волшебство? Да и нет. Во всяком случае, точного ответа нам Регина не дала. Однако, если такие бумажки окажутся в достаточном числе на СЭД-е, тот точно не сможет работать. Это нужно иметь в виду.

Мои упражнения прервали бегущие от ближайшего хабитата люди. Пара девчонок и тройка парней, они неслись ко мне с выпученными то ли от страха, то ли от усердия глазами.

— Эмберхарт-сама! Вы Эмберхарт-сама?! — выпалил первый из них, тормозя около СЭД-а.

— Да.

— Вам велели! Срочно! Передать! Какие-то люди! Пришли! В Хагонэ! С воздуха! — выпалил парень, почти выкашливая слова, пытаясь отдышаться и согнуться в поклоне одновременно.

Подбежавшие загомонили тоже самое, другими словами, больше мешая друг другу, чем делясь подробностями. Вычленив из их бессвязных криков, что пока еще никто никого ни в кого не стреляет, я решил не возвращаться к крепости за «Паладином». Побежал как есть.

Обеспечить противовоздушную оборону всей долины с помощью всего двух орудий было невозможно, но нашим силам подобного не требовалось. Огромных дирижаблей, способных за раз доставить большой отряд, у местных не было. Япония вообще была бедна на технику вроде «Большой Хильды», «Клаузера» или «Тора». Следовательно, в случае точечной атаки небольшим отрядом продвинутых пользователей техник, мы предполагали просто дождаться сигнала бедствия из атакуемой позиции, после чего я бы отправился туда на «Паладине», с «Хильдой» за плечами. Дешево и сердито.

Но… не в этом случае. В Хагонэ, под дулами автоматов бойцов Ятагами, стояли, робко прижимаясь друг к другу, найденные возле города юноши и девушки. Немного, всего полтора десятка, только вот выглядели они совершенно необычно для этих мест. Растерянные и напуганные европейцы.

— Какого демона тут происходит!? — запыхавшись, проскрежетал я сквозь динамики «Свашбаклера». Подъём с разгона на верх «пирамиды» города оказался куда тяжелее, чем думалось.

Подростки шарахнулись всей толпой от гудящего доспеха, невнятно загомонив. Их примеру чуть не последовали и солдаты, но один из них, очевидно знающих, кто в доспехе, приступил к докладу. Короткому и лаконичному — здесь, передо мной, стояли студенты Гаккошимы, поезд с которыми не так давно остановил Жерар Сент-Амор, убедив машиниста не направлять состав в западню. Европейцы, которым княжич Распутин обещал транспорт из Японии.

И, которые, очевидно, не должны были находиться здесь и сейчас.

Сдерживая злость, я потребовал у этой толпы молодежи объяснений, какого лешего они сейчас здесь стоят. В ответ же один смельчак, почти столь же высокий и худой как я, ломающимся голосом потребовал у меня открыть лицо и представиться. Выпущенный из «джукена» снаряд легкой авиационной пушки поверх голов вторженцев, заставил их испуганно заорать. И утихнуть заодно.

— Я Алистер Эмберхарт, владелец этой долины! — выдавил я, лихорадочно пытаясь понять, что происходит, — Даю вам ровно пять минут, чтобы объяснить мне, почему вы оказались здесь! Или же, клянусь честью, вы будете ожидать прилёта дирижаблей князя Распутина в чистом поле на подножной пище! Столько, сколько потребуется!!