Демонический отбор. Захомутать и обезвредить (СИ) - Новикова Татьяна О. - Страница 35

Что и требовалось доказать. Вот мерзкий старикашка! Надо обязательно нажаловаться на него Эдварду…

— Госпожа, я хотел сказать кое-что ещё. Поймите, ваша связь не делает вас сильными, скорее  —  уязвимыми, зависимыми друг от друга, — загадочно произнес он, понизив голос, будто от кого-то скрывался. — Будьте осторожнее в своих желаниях. До свидания.

Как же я не люблю все эти загадки!

Что он имел в виду? Обычная философия или что-то конкретное? Мол, не надо приставать к императору, ибо доведешь его до ручки своей навязчивостью?

От тяжких дум меня прервал скрип ножек стула за стеной. О, вернулся мой гулящий стражник.

— Куда ходили? — высунулась в щелку, убедившись, что шкаф сидит в неизменной позе.

— Так это, лорд Виккор велел оставить вас на время одну. Сказал, чтоб я плотно пообедал, а с вами ничего не случится, под его-то присмотром. Ну, он же мой начальник, я не могу его ослушаться.

Как любопытно. Что-то меня всё сильнее напрягают поступки главы правосудия. Чем ему телохранитель не угодил?

Я посмотрела на документы, переданные лордом Виккором, и шумно втянула носом воздух.

Всё-таки надо ознакомиться. Вдруг что-то обнаружу?

***

Какой странный сон. Будто бы я иду по коридору, что освещен десятком свечей. Они чадят и дарят скорее не свет, а слабые тени. Темнота столь густа, что погружаться в неё попросту страшно, и звуков нет. Никаких. Лишь биение собственного сердца.

Вдалеке мелькает чья-то тень, и я ускоряюсь, чтобы добежать до неё, но ноги ватные, еле волочатся.

А голова нестерпимо болит.

— Темная, светлая, рыжая, — твердит чей-то голос до жути знакомые слова. — С какой начать, какой закончить? Они жаждут власти или любви, меряют корону. Но всё одно — каждая окажется в земле, и черви вгрызутся в нежную кожу.

— Где ты? — пытаюсь кричать, но слова улетают со свечным дымком. — Тебе не скрыться от правосудия.

— Тебе ли угрожать мне, одна из многих, покоренных плотскими желаниями? — в замогильном голосе появляется вполне человеческое ехидство. — Твои часы сочтены, и твою могилу устелют лепестки траурных роз. Останься со мной, будь моей следующей. Стань продолжением.

Внезапно морок рассеивается, и я вижу перед собой Кирату. Она стоит в том самом платье с бала-маскарада. Золотая ткань струилась по телу, волосы были замысловато уложены, и ресницы накрашены так сильно, что казались бесконечно длинными. Лишь неаккуратное кровавое пятно на груди портило общее очарование.

Бывшая соперница смотрит на меня со злостью и плохо скрытой завистью, а затем решительно шагает вперед.

— Уходи! — шипит она, толкнув меня в грудь обеими руками. — Проваливай! Ты ещё жива!

Её ногти впиваются мне в ключицы. Адская боль становится моим продолжением. Я вся состою из её мельчайших частиц.

…Мне тяжело дышать, и одеяло спутало конечности словно веревка. Я подскочила на кровати, издала чахлый хрип.

Какой ужасный кошмар. Надо отчитать мистера Пирса за то, что он не предупреждает о побочных действиях своих снадобий. Глава прошла, зато ощущение такое, будто мною вымыли полы во всем замке, периодически отжимая как половую тряпку.

— Тьфу, — выругалась я и добавила словечко покрепче, потому что остатки сновидения до сих пор шумели в ушах криком Кираты.

— Госпожа, всё хорошо? — постучал в дверь бдительный стражник.

Чихнуть нельзя, чтобы он не всполошился.

— Всё прекрасно! — убедила я его, поднимаясь и стряхивая путы сна. — Не о чем беспокоиться.

Вышла к стражнику и убедилась, что, во-первых, он никуда не делся, а во-вторых, книжку благополучно дочитал и приступил к следующей. Судя по названию, здесь рыцарь-маг сражался не с каким-то там жалким драконом, а с целым полчищем огнедышащих ящеров. Возле стула лежал поднос с чашкой и пустой тарелкой.

— К вам служанка заходила, но я её прогнал, потому что вы спите, — смутился шкаф. — Она была очень добра и угостила меня выпечкой, которую принесла для вас. Я сначала отказывался, но так проголодался с утра, а вы всё равно спали, и я…

— Кушай-кушай, не переживай. — Меня мутило от одной мысли про еду. — Хм, а как ты относишься к молодым красивым, но очень влюбчивым девицам?

На меня посмотрели так, будто примеряли: сгожусь в качестве дамы сердца или всё-таки чокнутый экспонат, да ещё принадлежащий императору, моему телохранителю даром не сдался.

— Вы, конечно, красивы… — сглотнул мужчина, понимая, что сейчас огребет за отсутствие интереса.

— Так, стоять! — замахала я руками. — Я не о себе! Марис. Мою служанку зовут Марис. Прекрасная девушка, отличный собеседник. В камнях разбирается, кстати. Могу устроить вам свидание, что скажешь?

— Не-а, спасибо, госпожа, — стражник помотал головой и добавил доверительным шепотом: — Хотите начистоту? Мне понравилась та… восточная леди…

Тина?!

Интересно, как отреагирует избалованная дочка восточных земель, если вместо знойного императора я предложу ей личного императорского телохранителя?

Ну, попробовать определенно стоит. Любовь — вещь дикая. Никогда не знаешь, в какой момент она ударит тебя по хлебалу. Вдруг Тина сама не догадывалась, как близко ходит её счастье?

Я хотела пообещать поговорить с ней, но голос словно пропал. Перед глазами поплыло, я начала заваливаться и еле удержалась на ногах.

Да что же такое. Слабость по всему телу, кости ломит. Я потерла себя за шею, которая горела, скользнула пальцами по ключице.

Ай!

— Что случилось, госпожа? — удивился стражник, когда я рванула обратно в спальню. — Вам плохо?.. Извините, не буду мешать, — он ретировался за дверь, увидев, как я стаскиваю верх платья и оголяю грудь по самое не могу.

Ох, демон всесильный…

На коже отчетливо выделялись свежие кровавые лунки. От ногтей убитой соперницы.

Дела плохи. Очень плохи. Максимально плохи. Обычный сон не может граничить с реальностью, это даже магу-недоучке понятно. А если это произошло, значит, мы имеем дело с какой-то жуткой дрянью типа параллельных реальностей, о которых я читала, но особо не верила. Слишком сильное колдовство, подвластное немногим. Сплетать миры воедино, явь и морок, способны разве что величайшие маги, да и они этим не занимаются. Себе дороже. Никогда не знаешь, что подтянешь такими чарами, каких монстров высвободишь и от кого потом огребешь.

Наш маньяк — волшебник? Или нет? Что вообще происходит?

Может быть, мне снится дурной сон?

Увы, свежие царапины подсказывали обратное.

— Мы идем к императору, немедленно! — гаркнула я на несчастного стражника, мимо которого пролетела, пока тот пытался сказать что-то про обязательное сопровождение.

— Так точно, госпожа!

Но до Эдварда мне не суждено было добраться. Мне сообщили, что императору нездоровится. Возле его спальни обнаружилось с десяток слуг. Они смотрели на меня со священным ужасом, будто я самолично прибила великого правителя, и расступились, когда я постучала.

Наружу выглянула побледневшая императрица-мать.

— Деточка, уходите, — попросила она потухшим голосом. — Сын не в состоянии общаться.

Мне не понравился ни тон, которым это было сказано, ни покрасневшие глаза женщины, но её дрожащие руки. Остро захотелось отодвинуть императрицу в сторонку и протиснуться в спальню.

Кто способен помочь Эдварду, если не я?

— Что-то случилось? Пожалуйста, скажите, — я посмотрела молящим взглядом и сложила ладошки на груди. — Я… мне… так боязно за императора…

Так, главное не перегнуть и не показаться назойливой или истеричной. Влюбленным по уши девицам верят, рыдающих навзрыд — шлют лесом.

— Его жизни ничего не угрожает, — было видно, что мой спектакль императрицу-мать не разжалобил. — Идите отдыхать, леди Виктория. Никто не любит любопытных особ, сующих нос не в своё дело, прикрываясь заботой. Что вы стоите? Вам что-то непонятно?

Думай, дурная голова. Думай. Нельзя уходить. Чую, что нельзя.

Ай, плевать. Будем честны.

— Это связано с его проклятием? — спросила тверже. — С магией, которая разрушает его изнутри? Я видела ломанные линии и знаю про его болезнь.