Пуговицы (СИ) - Мартин Ида - Страница 79

— Ты же можешь отсюда выходить? Из Пуговиц. В город ездить?

— Могу.

— А давай, я дам тебе его адрес? И ты к нему съездишь? Так будет даже лучше. Проще объяснить. Он про Пуговицы всё знает. У него дед здесь жил. Он поймёт.

Яна задумчиво наклонила голову, обдумывая предложение.

— Тогда сто пятьдесят.

— Это же огромные деньги!

— Есть люди, у которых зарплата за месяц такая.

— Ладно, — в моём положении торговаться было бы странно. — Только мне нужны гарантии, что вы с сестрой нас не обманете.

— Я не могу тебе их дать, — Яна улыбалась. — Нет, правда, ну какие тут могут быть гарантии? Считай, что ты покупаешь лотерейный билет с шансом выбраться отсюда.

— Тогда ничего не выйдет. Меня и так постоянно все кидают. Я уже никому не верю.

— Ну, что ты, о вере речь не идёт. Я говорю о надежде. Это когда ты знаешь, что всё плохо и ни на что повлиять не в силах, но при удачном раскладе есть небольшая вероятность того, что станет лучше.

От слова «надежда» мне стало не по себе.

— Ну, хорошо, — согласилась я после некоторых раздумий. — Тогда нам нужно сфоткаться вместе, чтобы Слава поверил, что ты от меня.

Фотографировались минут тридцать. Получилось забавно. Первая фотка не понравилась ей, вторая мне, и мы стали выбирать места, позы и выражения лиц.

Сделали кадров двадцать. На кровати, возле окна, у стены. Потом Яна взяла адрес Томаша и ушла.

Снова потянулось томительное, наполненное назойливыми мыслями ожидание. Один раз заходила Аня. Принесла обед, но разговаривать со мной не стала. Торопилась.

Яна вернулась к ужину. Они зашли вдвоём. Яна была возбуждена, Аня недовольна.

Впервые я видела их вместе, и кроме цвета волос и выражения лиц различий не нашла.

— Я у тебя его забираю, — первым делом сообщила мне Яна. — Я влюбилась. Ты не обманула. Он прекрасен.

— Перестань, — одёрнула её Аня и пояснила мне: — Она влюбляется во всех подряд.

— Боже, ты его просто не видела! Сплошной ходячий секс.

Яна жизнерадостно светилась, и Аня осуждающе покачала головой.

— Опять ты всё путаешь. Секс — это польза, влюблённость — идиотизм.

— Мне нравится это чувство, — с вызовом, провоцирующим на спор, ответила ей сестра.

— Самое бессмысленное чувство из всех, — Аня подхватила нотку спора. — Страсть — это чувство, а влюблённость — иллюзия.

— Твоя страсть всегда заканчивается чем-нибудь плохим. Влюблённость же просто рассеивается. Она безопасна и легка.

— Безопасно всё, что не привязывает.

— Спасибо, кэп, я в курсе.

Их странный, не относящийся к делу диалог грозил затянуться, не выдержав, я перебила:

— Ну, так как всё прошло? Как Слава отреагировал? Что сказал, когда узнал, что я здесь?

— Сказал, что переживает и волнуется за тебя. Но денег не даст, — взгляд Яны наполнился жалостью. — Извини.

— Как? — я чуть не свалилась с кровати. — Почему?

— Мужики все такие, — зло прокомментировала Аня. — Вот потому-то нужно использовать их, а не болтать ерунду о влюблённости. За влюблённость никто не заплатит.

— Я думала, что он меня любит, — я не знала, что и думать.

Конечно, ни в какую любовь я не верила уже с тех пор, как стала «плохой», но Томаш всячески убеждал, что я ему нужна, а и было очень горько выяснить обратное.

— Люди любят только себя, — поучительно сказала Аня. — Потом деньги. Потом удовольствия. Больше ничего. Когда ты удовольствие, тебя любят, а если проблема — извините. Никто не любит проблемы. Это же так очевидно.

— Но он хоть как-то объяснил это?

Аня злила. Мне было не до её нравоучений.

— Просто сказал: Я не могу, — Яна развела руками. — Без объяснений. Потом спросил, как ты и какие здесь условия.

— И он не собирается меня спасать?

Услышав это, Аня расхохоталась.

— Спасать? Ты серьёзно? Мне казалось, ты адекватная. Никто никого не спасает. Никогда.

— Слушай, заткнись уже, а? — я готова была наброситься на неё с кулаками. — И без тебя тошно.

Яна встала между нами:

— Вопрос в другом. Что теперь будем делать?

Аня кивнула.

— Без денег мы тебе помочь не сможем.

Они обе уставились на меня.

Я не знала, что ответить; предательство Томаша не то, чтобы очень неожиданное, но такое гадкое, полностью выбило почву из-под ног.

— Только давай ты не будешь страдать? — бросила Аня строго. — Времени у нас немного. Здесь мы и так задержались. А чтобы куда-то попасть, нужно двигаться. Сейчас же соберись с мыслями и придумай другой, более реалистичный вариант, откуда нам взять за тебя деньги.

— Других вариантов нет.

— Они всегда есть, — Яна присела рядом. — Просто подумай хорошенько. Ты нам нравишься, и очень не хотелось бы тебя вот так здесь оставлять.

— Причём тут нравишься? — фыркнула Аня. — У нас сейчас, кроме неё, никого. Остальные уже «не здесь», а когда появится кто-то следующий — не известно.

Яна виновато улыбнулась.

— Мне ты нравишься. Честно. Должно же быть что-то ещё. У тебя есть родители? Родственники? Хоть кто-то?

— Или, может, ты знаешь какой-нибудь большой-пребольшой секрет, за который захотят и смогут заплатить? — добавила Аня.

Вот уж чего-чего, а секретов в последнее время я узнала предостаточно.

Лучше всего было сдать им Тамару Андреевну. Она всю жизнь откупалась от Нади. И сейчас тоже смогла бы. В конце концов, она это заслужила за то, что упекла меня сюда.

И Томаш заслужил. Пригрози ему Яна связаться с Марком, он бы все деньги за свою бесценную Дашу отдал, не то, что сто тысяч.

— Эй, — потрясла меня Яна. — Уснула что ли?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Всё, что есть, не подходит.

— Расскажи нам, а мы сами решим, подходит или нет, — Аня принялась нервно ходить по комнате. — Измены, внебрачные дети, подлог, финансовые махинации, медицинские ошибки, фальсификация, убийства, в конце концов — всё подходит. Только чтобы человек мог заплатить и не помчался тут же в полицию.

— Есть один секрет, только про это все знают, — я готова была уцепиться за любую возможность.

— Что это за секрет, о котором знают все? — удивилась Яна.

— Рассказывай, — потребовала Аня.

— Короче, жил тут в Пуговицах дед. Миллионер. И его сын-наследник, чтобы долго не ждать, пока тот помрёт, заплатил местным работницам, чтобы они устроили деду сердечный приступ. Женщин этих теперь уже здесь нет… И найти их вряд ли получится.

— Ещё бы, — вставила Аня. — Я бы тоже сразу свалила.

— Но тот мужик — сын миллионера, который сам теперь миллионер, вполне себе жив, здоров и не только реален, но и доступен. У меня есть его номер и адрес места, где он бывает. Вариант глупый, я понимаю, но вы здесь работаете и могли бы сказать, что нашли какие-то доказательства и что вы их передадите каким-нибудь другим его родственникам. Блеф, конечно, но вдруг сработает?

Сестры напряжённо молчали. Потом многозначительно переглянулись.

— Это не очень глупый вариант, — медленно произнесла Яна. — Только непродуманный. Миллионеры-убийцы — наш профиль.

— Нам нужно обсудить, — Аня потянула сестру за рукав. — Жди.

Их не было около часа, потом Яна вернулась.

— Мы приняли решение. Миллионер нам подходит. Получится, естественно, не так быстро, но и рассчитываем мы теперь не на сто тысяч. Потребуется месяца три, может, чуть больше. Чтобы точно сказать, нужно его увидеть и что-то про него узнать.

— Но я не могу сидеть здесь три месяца! — я подскочила на кровати.

— Мы не будем его шантажировать. Мы будем его разводить. Это совсем другое. Шантаж — быстро и дёшево. Разводка — дорого и круто. Мы навели справки. Этот человек действительно существует, ты нам не врёшь. А значит, тебе есть, чем расплатиться. Его телефон стоит ста тысяч. Миллионеров кругом полно, но далеко не все из них убийцы. А для нас работа с тёмными — означает стопроцентный успех. Так что поздравляю. Завтра рано утром мы тебя выведем. Будь готова. Вещи не бери. Куртку принесём. Воскресенье — самый удачный день. И запомни на будущее, всегда сбегай в воскресенье.