Мой бывший муж. Давай попробуем опять? (СИ) - Новикова Татьяна О. - Страница 40

Конечно, «всего» Влад не рассказал, даже сотой части. Он всегда был скуп в эмоциях и не собирался оголять душу перед младшей сестрой. Ограничился несколькими фразами и припечатал:

– Наше решение обоюдное. Больше не желаю никогда слышать про Машу. Поняла?

– Угу, злюка.

Они ужинали и общались, и Алиса щебетала о том, как нравится ей первая в жизни работа, как классно будет совмещать её с учебой, как ей пророчат должность администратора зала. Не сразу, разумеется, но через год – точно-точно.

Кажется, в сестре проснулось то самое, что однажды заставило Давыдова идти напролом – желание добиться большего. Наверное, он сам виноват, что не давал Альке развиваться. Когда у тебя есть дорогие игрушки, когда брат решает за тебя проблемы, когда тебе не нужно задумываться о лимите на карте – очень сложно хотеть куда-то стремиться.

Понадобилось всего несколько недель, чтобы Алиса перестроилась.

Вот так перемены.

Вроде бы она даже со своим ушлепком рассталась (главное, чтоб окончательно). По крайней мере, впервые Аля не трещала о нем весь вечер и не пыталась убедить брата, что Макс – тот человек, что сделает её счастливой.

А когда официант принес счет, Влад привычно потянулся за кошельком, но сестра хлопнула его по ладони.

– Обалдел, что ли? Сказала же, сама заплачу.

Однажды Маша спросила Влада, причем вроде бы невпопад, ни к чему конкретно не привязываясь:

– Как думаешь, людям свойственно меняться?

Для неё этот вопрос почему-то был жутко важным, она всматривалась в глаза Давыдова, надеясь услышать что-то правильное. А он лишь пожал плечами и сказал:

– Вряд ли.

Теперь Влад увидел, как радикально начал меняться сестра, просто потому что впервые захотела чего-то сама.

Наверное, он соврал Маше.

…Ира прокололась на десятый день. Телефон её все это время прослушивался, но она не подавала особых сигналов, сидела в интернете, залипала в видео. А на десятый ей позвонили. Женский голос недовольно произнес:

– Привет. Ты что-то затихла, не прислала мне ничего за июнь. Всё нормально?

– Меня уволили, – сказала Ира и добавила в несвойственной, почти всхлипывающей манере: – Я реально не при делах, из-за какой-то тупости пострадала. Не хотела вас беспокоить, простите, пожалуйста. Ищу способ вернуться на работу.

– Как это уволили?!

– Да из-за фигни. Давыдов не так понял…

– Значит, данных от тебя больше не будет? – перебила собеседница нетерпеливо.

– Я…

– Тогда ни о какой плате с моей стороны и речи быть не может.

Влад слушал мелодичный голос женщины, что отчитывала Иру, и был готов рассмеяться.

Маша была права.

Щербакова Марина Игоревна. Ответственный работник, великолепный руководитель, невероятный главный бухгалтер. Когда она увольнялась, Влад готов был дать любые деньги, но она лишь качала кудрявой головой и улыбалась уголками губ:

– Нет-нет, ты не перебьешь ту ставку, которую предлагают мне новые боссы.

Она была связана с Ирой. Она воровала данные. Ей зачем-то понадобилось пакостить фирме Давыдова.

Ему остро захотелось позвонить Маше и рассказать об этом, похвалить её, поблагодарить, восхититься её проницательностью. Но он остановил себя.

Она просила оставить её в покое.

Поэтому Влад просто прослушал запись разговора Иры с Мариной раз двадцать и решил непременно пообщаться с последней с глазу на глаза.

Врагов нужно знать в лицо, не так ли?

А потом Влад взял себе новую секретаршу и вместе с ней разбирался в мудреном зарубежном селекторе. Они нажали одну из многочисленных кнопок и услышали, как в закрытом кабинете генерального директора звонит телефон. Селектор был отрегулирован так, чтобы Ира всегда могла подслушать, что творится у босса.

Непонятно, сама она копалась в устройстве или ей помог настроить его кто-то головастый, но факт налицо: ей не требовались никакие «жучки», чтобы следить за Давыдовым.

Так она и узнала про ноутбук Маши.

…Алиса позвонила ему ранним утром, и чувствовалось, как не терпится ей поговорить с братом. Вряд ли о погоде, хотя начала она именно с неё.

– Холодает, заметил? – спросила взволнованно.

Слишком эмоционально для человека, который названивает в семь утра.

– Наверное. Ты чего так рано?

– Да вот соскучилась… – она помолчала. – Слушай, я совсем забыла сказать. Я бросила Макса. Окончательно, не вернусь к нему ни за какие деньги. Знаю, тебе это важно. Он много твоей крови выпил.

– Молодец, Аль. Я за тебя рад.

– Я его очень любила… люблю даже, но он – в прошлом. Вот ты любишь Машу?

– Я же просил. Не надо про неё.

– Да нет, я не про неё! – Аля фыркнула. – Я в целом хочу понимать! Ты вот её любишь или нет? Ладно, давай иначе спрошу. Если бы Маша была беременна, ты бы порадовался? Чисто гипотетически.

Так, разговор заходит в какую-то неправильную сторону.

– Алис, ты беременна? – скрежетнул зубами Влад. – К чему эти наводящие вопросы?

– Нет, гарантирую, я не беременна, можем тест хоть сейчас сдать. Мне нужно твое мнение. Мужское, теоретическое. Ты бы бросил Машу, узнай о её беременности?

– Не знаю.

– Врешь.

– Алис, я не знаю, что было бы, если бы Маша чисто гипотетически была беременна. Потому что фактически она не беременна, и мы расстались. Ты на что-то намекаешь?

– Да нет же. Понять пытаюсь, разобраться в вашей мужской психологии, – быстренько ответила она. – У меня подружка залетела и… боится, что парень её бросит, когда узнает. А он её любит. Вот я и пытаюсь разобраться, как это обычно бывает. Просто взвесь свои чувства и ответь: ты бы с ней остался или ушел?

Зачем что-то взвешивать?

Он бы остался с Машей даже без детей. Прямо сейчас рванул бы к ней и вымаливал прощение, только бы она на него посмотрела.

Чего отнекиваться, лукавить, убеждать себя, что между ними был небольшой романчик. Необременительный такой, легкий.

Его ломало от её отсутствия так, как никогда не ломало раньше. Он вспоминал их последнюю встречу, и её образ, измученный, израненный его равнодушием, колол сердце тысячей кинжалов.

Он… он любил её.

Так сильно, как способен один глупец любить женщину всей своей жизни.

Он ведь кольцо купил. Не первое попавшееся, а специально ездил по салонам и выбирал такое, которое понравилось бы Маше. Влад не хотел напрягать её свадьбой (ну а вдруг она сама не планировала вновь выходить замуж?), откладывал предложение до последнего.

Именно поэтому, когда Погодин завел разговор о детях, Влад поспешил сказать: не-не, это не для меня, я не такой и вообще мы просто встречаемся, не лезь к нам.

Думал не давить на Машу, не пугать её через две недели отношений.

Кольцо заранее купил, а давить не хотел. Дурак.

А ребенок…

Хм…

Влад представил, как Маша подкрадывается к нему со спины, вся такая нежная и хрупкая, произносит на ухо:

– Ты станешь папой.

И внезапно понял, что сошел бы с ума от счастья.

Он всегда хотел доказать, что стоит чего-то большего, чем остальные. Не умел держаться за отношения. Уходил в бизнес, закрывался ото всех.

Потому что любовь может случиться у каждого человека. Это всё ерунда, не стоящая внимания.

Но потом Маша появилась и ушла, и, сидя в кабинете до полуночи, Влад понял, что ему глубоко противна работа. Он ненавидел всё то, что разлучило его с Машей. Себя – в первую очередь.

Кажется, сегодня Владислав Давыдов впервые признался самому себе, что готов уйти от управления фирмой. Отказаться от дела всей жизни, чтобы доказать Маше – она на первом месте.

Всегда.

– Эй, не молчи! – перебила его размышления сестра.

– Я бы никогда не бросил Машу. Если бы я узнал, что она беременна, то был бы счастлив.

Слова дались тяжело, как что-то сложное, непонятное. Чужеродный язык, на котором говоришь еле-еле, и тебе самому стыдно за произношение.

– Ага, поняла. Спасибо, брат. Ты мне помог. Хорошего тебе дня, – свернула разговор сестренка и быстренько повесила трубку.