Кто сильней - боксёр или самбист? Часть 5 - Тагиров Роман - Страница 11

— Интересный коленкор. И каким же образом всё произойдёт?

— Принять караул у танкистов за полчаса.

— Иди ты!

— Серьёзно. Я с Лисом поспорил на пузырь. Кстати, его Роман зовут. Нормальный парень.

— Ёшкин-кот, прапорщик! Надо было на две бутылки спорить.

— Не, Виктор. Перебор! Танкист такую же зарплату, как и ты, получает.

— Это да. Тоже Ванька-Взводный.

— Вот! Точно такой же офицер. А вы тут каждый раз собачитесь при смене караула.

— Не понял.

— Товарищ старший лейтенант, какая на данный момент основная линия нашей родной партии и не менее родного правительства? — задал интригующий вопрос начальник войскового стрельбища Помсен и сам же торжественно ответил: — «Миру — мир!» и ещё «Нет войне!»

— Прапорщик, давай короче. Без политики. Мне некогда.

— Товарищ старший лейтенант, сейчас быстро принимаем караул и получаем за это пузырь «Кёрна». Роман — нормальный офицер, не зажмёт. Далее, я приглашаю танкистов в баню и раскручиваю бронелобых ещё на пару пузырей. Ты зовёшь своих двух-трех взводных, которые постоянно ходят в караулы. От пехоты в баню — закусь и пиво. В парной все равны. Все вместе обсуждаем сложившуюся напряжённую обстановку в гарнизоне и заодно — в мире, и затем заключаем пакт о ненападении под названием: «Принуждение к примирению»

— Подожди, прапорщик. Название сам придумал? И кого мы тогда дрючить будем в гарнизоне? — задал резонный вопрос офицер-мотострелок.

— Витя, если вам больше не хрен делать, можно объединиться с танкистами и переключиться на связистов.

Старший лейтенант Родин задумался. За полчаса пузырь «Кёрна» — это, конечно, гут. А как же традиции? А с другой стороны, уже достало — то мы танкистов, то нас танкисты… И в самом деле, как будто больше не хрен делать…

Офицер пехоты принял волевое решение.

— Ладно, Тимур. Так и сделаем. С баней не прокатишь?

— Товарищ старший лейтенант, а вы хотя бы раз слышали, что прапорщик ГСВГ дал слово и не сдержал?

— Да постоянно! — воскликнул возмущённый взводный и посмотрел на собеседника. — Но, к тебе, начальник стрельбища, это не относится.

— И на том, спасибо, — улыбнулся Кантемиров.

Старший лейтенант Родин со словами: «До вечера, прапорщик» поспешил выполнять секретную операцию под кодовым названием: «Принуждение к примирению».

На кону стояла 0,7 литра «Кёрна» за шестнадцать восточногерманских марок…

«Узнику совести» от волнения лежать больше не хотелось, и прапорщик вновь принялся мерить шагами свою камеру: три шага туда и три обратно…

Глава 5

Свобода

Прапорщик Кантемиров недолго тосковал в ограниченном пространстве личной камеры. Примерно через полчаса металлическая дверь распахнулась, и на пороге появился взволнованный старший лейтенант Лисовских. По его внешнему виду можно было уверенно сказать, что танкист Рома был рад до жопы.

Офицер протянул ладонь прапорщику и эмоционально высказался о наболевшем:

— Блин, Тимур, звиздец какой-то! За двадцать минут караул сдали. Всё! С меня пузырь.

— Вот видите, товарищ старший лейтенант, а вы не верили в волшебное слово, — с удовольствием пожал руку сиделец.

— Слушай, а как ты со своими договорился? Не было же такого ни разу?

— Сказал, что за скорость сдачи караула танкисты готовы выкатить бутылку «Кёрна».

— И всё? — удивился офицер.

— Всё. Рома, сам посчитай — за двадцать минут бутылка водки. Разумеется 0,7. Где ещё так заработаешь? Если только секретный танк шпионам не продать.

— Блин. Точно. Ну, ты, прапорщик, и жучара…

— Не, товарищ старший лейтенант, я же говорил, что я свой. Я за красных. Поэтому предлагаю в ближайшие выходные, если меня оставят дослуживать в гарнизоне, сделаем так — Роман, берёшь с собой пару друзей офицеров и приезжаешь ко мне на Помсен в баню. Водки ещё захватите. Интеллигентно паримся вместе с пехотой, а затем все, дружно, на дискотеку в Оттервиш, к падшим немецким женщинам. Как вам такой план, товарищ танкист?

— Всё, пехота. Будем, как штык.

— Роман, «как штык» — это наше выражение. Сейчас надо ответить: «Будем, как танк».

— Будем, как танк на твоём стрельбище, товарищ прапорщик.

— Договорились, — представители вполне дружественных родов войск Советской Армии крепко пожали друг другу руки и расстались почти друзьями…

Вполне и почти — потому что, впереди всех ждала русская баня, после которой все эти «вполне и почти» выпариваются вениками и смываются навсегда. Остаются только нормальные молодые люди, защитники Родины…

* * *

В это время начальник особого отдела штаба 1 гвардейской Танковой Армии, полковник Полянский, находясь в некотором возбуждении от полученной информации, решал непростую задачу — как решить вопрос с прапорщиком Кантемировым, парнем дочери своего друга.

И друга непростого — буквально через неделю Потапов примет должность первого заместителя командующего ГСВГ. Поэтому, учитывая, что в деле с прапорщиком плотно работают коллеги из госбезопасности и в результате заинтересован лично их генерал, надо всё сделать аккуратно и нелегально.

Оперативно… И чтобы комар носа не подточил…

Да и сам Кантемиров оказался тот ещё тот фрукт. Всё ему мало было приключений на свою жопу. Валютчик хренов… Сам подставляется и всем вокруг проблемы создаёт. Надо же было додуматься до таких сделок — покупать валюту в Берлине и перепродавать в Лейпциге. Когда успевал?

С одной стороны, и привлечь бы обуревшего военнослужащего к ответственности не мешало, и чтобы остальным прапорюгам было неповадно заниматься спекуляцией. В гарнизоне развелись торгаши, особенно из азербайджанских и армянских прапорщиков. Торгуют всем, чем могут. Но, этот начальник стрельбища всех обошёл с дойчмарками. А с другой стороны, неглупый прапорщик, нам помогает и вроде как свой получается? И опять же Дарья…

Боевой офицер не страдал шпионскими комплексами, но и не хотел давать лишний повод для различных вопросов коллег из смежной организации. Полковник сейчас мог запросто зайти в приёмную кабинета командующего 1 гвардейской Танковой Армии и по свойски попросить адъютанта на рандеву с генералом.

Но, тогда у комитетчиков точно появятся нехорошие домыслы. Мол, тут же побежал другу стучать… Или, мог просто позвонить Мише и договориться о встрече. Но, опять же связь только через адъютанта.

Не доверял Константин Жанович чужим. Остаётся действовать только через своего, годами проверенного человека. Полковник снял трубку и попросил соединить его с женой по домашнему телефону.

Полковник Полянский, как организатор секретной семейной встречи, вызвав через свою супругу, Анастасию Петровну, чету Потаповых на вечерний разговор в парке набережной Эльбы, зашёл в гарнизонный магазин при штабе и приобрёл для тайного разговора восемь бутылок «Радебергского». По две бутылки на каждого переговорщика. Ответного вяленого леща ждали от генерал-лейтенанта, недавно прибывшего с Родины.

Крайне заинтригованная сообщением о разговоре тет-а-тет, семья на семью, супруга генерала завернула заветную рыбу в газету «Правда» и добавила к пикнику кулёк семечек. Гулять, так гулять! Рената Рашидовна сообщила дочери о прогулке с Полянскими в парке и посоветовала не ждать родителей к ужину и покушать самой.

* * *

Дарья скучала… К концу учебного года занятия в школе сокращались, её десятый класс ждали выпускные экзамены, к которым не относились знания немецкого. У преподавателя иностранного языка становилось всё больше свободного времени, а её дружок всё чаще попадал в различные истории, а сейчас совсем пропал в застенках гарнизонной гауптвахты. Девушка посмотрела в окно дома на распустившиеся яблони в саду, открыла створки, вдохнула весенний аромат цветов и тяжело вздохнула…

В Москве семья Потаповых остановились на пару дней в гостях у папиного товарища из штаба округа. Генерал-майор Андреев имел свой дом в Балашихе. Дом был старый, но просторный. Комнат хватило всем. И надо же было такому случиться — как раз в эти дни к родителям на побывку приехал сын генерала по имени Артём. Уже потом Даша догадалась, что папа, совместив приятное с полезным, устроил смотрины. Смотрины — наоборот… Пусть девушка посмотрит на парня.