Гнёт Луны (СИ) - Рууд Рин - Страница 30

Ил не чувствовала страха за нерожденного волчонка, но и любви к нему тоже не ощущала. Ее материнский инстинкт спал и не желал просыпаться на толчки в животе. И сколько прошло времени, что “плод любви Феликса и Ричарда” успел уже развиться до кувырков в ее чреве?

— Я вот жалею, что не была оборотнем, когда забеременела тобой. Я бы тоже хотела за два месяца отстреляться, — Мать засмеялась. — Ну, подумаешь, побегала бы волком по лесу.

— Ты бы была очень милой волчицей, — из ванной комнаты явился отец Ил в пушистом халате и полотенцем на шее.

Девушка недоумевалаа, почему ее родители такие спокойные. Неужели они не понимали, что ее тело захватил не их внук, а дитя Ричарда и Феликса? Ил только вынашивала его и напитывала жизненными силами. Зачем Черный Коготь притащил маму и папу к себе домой? Он, что, опять решил поиграть в семью?

— Нервничает, — вздохнул отец, услышав рык дочери, и сел на кровать, протягивая руку к мохнатому животу волчицы. — Все будет хорошо.

Ил несогласно мотнула головой и неуклюже спрыгнула на пол. Неповоротливой толстушкой она проковыляла к двери и недовольно оглянулась на мать. Женщина с улыбкой отворила тяжелую дверь, и Ил медленно поплелась к лестнице по темному коридору. У ступенек она села, чтобы отдышаться.

— Искорка! — ее облепили со всех сторон слюнявые детишки и обчмокали всю ее недовольную морду. — Искорка!

— Оставьте тетю Ил в покое, — к волчице вышла незнакомая высокая курносая девица с рыжеватыми волосами по грудь. — Она потом с вами поиграет.

Ребятишки на прощание потискали Ил за уши и со смехом скрылись во мраке коридора. Незнакомка присела рядом и улыбнулась:

— Проснулась?

Ил хотела задать вопрос, кто она такая, но лишь едва слышно фыркнула. Она вроде уже видела эту курносую сучку. Какая-то родственница Феликса. То ли сестра, то ли кузина. То ли жена кузена. Хрен разберешь кто к кому и кем относится. Ил и своих родственников не всех помнила в лицо, а тут еще шоблу Черного Когтя запоминать! Да, Ламия — сестра Феликса, а мужа ее звали… Айван? Да, странный тощий жилистый оборотень с блеклыми глазами и непропорционально длинными руками. А еще у него родинка прямо на переносице. А еще шутки у него несмешные.

— А я так и не осмелилась никого из своих выносить волчицей, — Ламия вздохнула. — Да, срок меньше, но как-то это жутко.

Она испуганно замолчала и неловко улыбнулась:

— Это я к тому, что ты очень смелая.

Ил медленно и осуждающе моргнула. Будешь тут смелой, когда оставили без выбора. Она поднялась, медленно спустилась по ступеням и опять села на мохнатую попу с сильной и частой отдышкой. Ил ненавидела себя, жизнь, мрачный дом и Феликса с Ричардом заодно. Они вот без последствий повеселились, а расхлебывать ей.

Ламия открыла перед смурной волчицей входную дверь и опять растеклась в хвалебных одах, какая Ил замечательная и смелая.

На улице в вечерних сумерках у крыльца Дерек кормил какого-то уродливого и горбатого то ли оленя, то ли теленка. Подросток приветливо потискал унылую Ил по холке и ласково поцеловал в покатый лоб. Она тяжело вздохнула и продолжила путь. У запертых на цепь и увесистый замок ворот она плюхнулась на пушистый зад и зло завыла.

— Хочу в ле-е-е-ееес! — протянула она. — В лес-оо-о-оочек! Пустите-е-еее! Ненавижу-уууу вас все-еее-ех!

— Тетя Ил, — рядом вырос Дерек. — Вам нельзя в лес одной. Это опасно.

Она беззлобно оскалилась на ушлого подростка и засеменила на запах крови и мяса. За особняком в редкой чащи она отыскала крепко сбитый из досок сарай. Она рассерженным и голодным увальнем села у порога и молча уставилась на полуголого окровавленного Феликса, который сдирал шкуру с мертвого оленя на высоком столе. Движения мужчины были резкими, умелыми и выверенными. Это не первый его олень, которого он выпотрошил и освежевал.

Феликс не сразу заметил Ил, а когда, наконец, обратил на нее внимание, то с ухмылкой вытер испарину со лба предплечьем. Ил не мигая глядела на самодовольного оборотня и желала в своем молчании донести, как же она его ненавидит и презирает.

Феликс отложил нож, взял со стола ошметок мяса и подошел к мрачной волчице. Он сел перед ней на корточки и протянул окровавленное сердце. Ил вскинула и отвернула от него морду, слабо оскалившись.

— И надолго ты вернулась в этот раз, Искорка? — мужчина прищурился. — Признавайся, ты опять пыталась убежать в лес?

Не дождавшись ответа, он подешел к столу и неторопливо разрезал сердце на несколько частей. Ил опять вперилась в него холодным и ненавистным взглядом. Чутье подсказывало, если она в очередной раз кинется на него с клыками, то влюбленная в него брюхатая сука возьмет над ней вверх и утопит Ил в беспамятстве. Кажется, в прошлый раз Ил вгрызлась Феликсу в бедро. А на этой неделе целилась ему прямо в его мерзкий член, но, похоже, не достигла цели. Очень жаль.

— Ты же голодная, — Феликс вновь оказался перед Ил и протянул кусок ароматного оленьего сердца. — Или ты пришла полюбоваться мною?

Он сунул все еще теплую плоть под нос Ил, и та нехотя, словно делала одолжение оборотню, с тихим чавканьем проглотила кусок.

— Вот ты где! — к сараю примчался запыхавшийся Ричард и простонал. — Я думал, ты опять сбежала!

— Как сбежала бы, так бы и вернулась, — Феликс улыбнулся юноше, который от его взгляда жутко покраснел.

Ил скривилась, оглянувшись на Ричарда. Прямо-таки смущенная девица на выданье, которая увидала своего суженого. Феликс был прав, залетел Ричард, а не она. Это у него потекли все мозги из-за гормонального дисбаланса в чужом организме. Нечестно! Два урода были счастливы забесплатно. Ил сердито поглотила второй кусок и рыкнула в лицо влюбленного Феликса, который чуть ли не раздевал Ричарда похотливым взглядом.

— Мвууааа-даа-аак! — завыла Ил и презрительно посмотрела в глаза Феликса.

— Ты же знаешь, я тебя и без исковерканных слов пойму, — мужчина сунул ей в пасть третий кусок.

— Такая сладенькая булочка, — Ричард наклонился к ней и зарылся пальцами в шерсть на шее. — Такая…

Ил огрызнулась на ласки юноши и клацнула зубами, желая откусить его пальцы Ричард с хохотом отскочил назад, прижимая ладони к груди.

— Не успела!

Ил с рыком выхватила четвертый шматок мяса из рук Феликса и зло заурчала. Ричард прикрыл рот ладонью и кинулся за угол сарая. Послышались всхлипывания и утробные влажные звуки.

— У Дикки токсикоз, — Вздохнул Феликс. — Бедный мальчик.

— Ты, мать и отца твоих за хвосты, серьезно?! — не выдержала Ил. — Какой нахер токсикоз? Я тут обрюхаченная хожу! Ползаю неповоротливой гусеницей! Задыхаюсь от каждого шага!

— Тем не менее, — мужчина цокнул. — Его целыми днями полощет, а тебя нет. И спит почти сутками напролет.

— Может, у него в жопе где-нибудь матка затерялась? — прошипела Ил, облизывая нос. — Раз у нас тут такая магия! Токсикоз у него!

— Я тебя тоже люблю, — простонал Ричард.

— У тебя, случаем, сиськи там не растут? — завизжала Ил. — Раз ты беременный?!

— Еще нет, — пискнул юноша, и его вновь вывернула на траву желчью. — А у тебя?

Феликс просунул руку между лап Ил и бережно ощупал молочные железы на ее раздутом брюхе. Ил дернулась к его плечу с оскалом, но замерла, когда в глазах помутнело. Мгновение, и разум прояснился.

— Кормить будешь ты, Искорка, — лицо Феликса просияло улыбкой.

Ил с рыком вгрызлась в плечо охнувшего мужчины, и ее рывком кинуло в бездонную тьму. Безумная сука защищала нареченного от ее ненависти и кровожадности. Девушка ощутила липкую и теплую привязанность к Черному Когтю. Звериная влюбленность мокрым бархатом обволокла девушку и отправила ее в принудительный сон.

— Прекрати на меня кидаться, — до Ил донесся сердитый голос Феликса. — Отпусти!

— Иди в жопу! В жопу Ричарда! — Ил с трудом оторвала голову от подушки и недоуменно уставилась на Феликса, который сосредоточенно разглядывал какие-то бумажки.

— Тише, — цыкнул он, не отрываясь от чтения. — Разбудишь Дикки.